Гуманитарий или технарь? Что говорят белгородцы о подобном разделении
«Моё отношение к разделению на гуманитариев и технарей основано и на личном, и на педагогическом опыте. И состоит в следующем: это разделение бесперспективно. Это своего рода социальные миф и стереотип, которые сформировались под влиянием системы образования и рынка труда. Можно много рассуждать об особенностях право- и левополушарного мышления, но на самом деле этот вопрос во многом обусловлен социальной практикой: взаимодействия ценностей, мотивов, интересов и способностей.
Интересы во многом определяются ценностями, которые человек усваивает с раннего возраста, и они же потом либо способствуют развитию каких‑то способностей, либо блокируют их.
В реальной жизни эти ценности имеют прагматический характер, они во многом связаны с выбором профессии. Хотя в идеале главная ценность – всестороннее развитие личности, когда человек обладает и развитым образным восприятием, и способностью к абстрактному мышлению.
Именно это способствует самореализации личности. Вспомним Ломоносова, писавшего классические оды и открывшего закон сохранения вещества, химика Бородина, создавшего оперу «Князь Игорь», выдающегося математика Кэрролла – автора гениальной «Алисы в стране чудес», Набокова – автора «Лолиты», гордившегося тем, что открыл новый вид бабочек и внёс дополнения в их научную классификацию. За этими достижениями масштаб личности, игнорирующей поверхностное разделение на гуманитариев и всех остальных.
Сошлюсь на свой школьный опыт: у меня были хорошие учителя не только по литературе и истории, но и по математике, физике, химии. Именно они показали мне, как устроен мир, научили основам системного мышления, и это повлияло прежде всего на мою систему ценностей, на мое отношение к окружающей действительности в целом и помогает мне в моей «гуманитарной» профессии.
Наблюдая за студентами – гуманитариями, не желающими знать основы математики, информатики, или технарями, которые не хотят читать классическую литературу, – я понимаю, что в большей степени это момент самооправдания.
Это связано с отсутствием мотивации и интереса, а нередко – банальная интеллектуальная лень, когда не хочется напрягать мозги. Школьники и студенты объясняют это тем, что в жизни не пригодится математика или литература.
Противопоставление гуманитариев и технарей бесперспективно не только в плане ценностей, но и в прагматическом плане: появляется всё больше профессий, требующих одновременно и технических, и гуманитарных знаний. Поэтому реалистичным мне кажется подход, когда мы понимаем, что надо формировать не только пресловутый IQ, но и эмоциональный и социальный интеллект.
Креативность и инновационность, которые сегодня воспринимаются как главные качества для профессий XXI века, можно развивать, только объединяя, условно говоря, математику, физику и гуманитарные знания. Возьмём, например, разработку компьютерных игр или такие суперновые направления деятельности, как педагогический дизайн или продюсирование образовательных программ. Очевидно, что технических знаний здесь недостаточно, надо иметь основательную гуманитарную подготовку».
Наталья Малыхина
Почему деление на физиков и лириков уходит в прошлое — Российская газета
Неужели деление на “физиков и лириков” уходит в прошлое? Можно ли стать одновременно и программистом, и лингвистом? Нужно ли вводить в школе новые предметы на стыке гуманитарных и технических дисциплин? “РГ” опросила экспертов из ведущих российских вузов – участников Проекта 5-100.
Анастасия Таболина, доцент Высшей школы инженерной педагогики, психологии и прикладной лингвистики Санкт-Петербургского политехнического университета Петра Великого (СПбПУ)
Деление детей на технарей и гуманитариев всегда было достаточно условным. Как оно вообще формируется? Тех ребят, кто больше успевает по математике, автоматически причисляют к технарям.
Тех, кто хорошо формулирует свои мысли, с ранних лет родители и даже учителя называют “гуманитариями”. Вырваться из этих шаблонов бывает очень сложно. Поэтому нельзя вешать ярлыки на ребенка. Нужно с детства учить его находить общий язык с людьми, но и не забывать о техническом творчестве.
Факт: навык общения формируется у ребенка быстрее, а к успехам в математике нужно идти гораздо дольше – нужна способность долго работать над одной задачей, внимательность. Структуры мозга, отвечающие за техническое мышление, формируются гораздо дольше, чем речевые. Только к пяти-шести годам начинает формироваться образно-логическое мышление. Поэтому в массовом сознании и сложился стереотип, что гуманитариев больше.
На него работает и то, что дети-технари зачастую более усидчивы, среди них больше интровертов. Но учеными доказано, что успешный гуманитарий может быть и успешным технарем. Мы можем менять профиль подготовки, обучаться в течение всей жизни и переходить из одной специальности в другую.
Это вопрос тренировки и желания.
Сейчас ученые сходятся на том, что необходимо междисциплинарное обучение гуманитариев и технарей. Например, одна из наиболее популярных профессий сейчас – программист, дизайнер виртуальной реальности. Такие специалисты хорошо сочетают и гуманитарные, и технические профили. Популярна тема развития soft-skills, digital skills, hard skills. Человек с многофункциональным набором навыков точно будет более востребован на рынке труда, чем просто гуманитарий или технарь.
Константин Воронцов, руководитель лаборатории машинного интеллекта МФТИ
Занятие программированием, как и изучение иностранных языков, требует педантичности, усидчивости и очень хорошей памяти. Поэтому неудивительно, что люди с такими способностями оказываются успешными и в том, и в другом. Однако на этом сходство заканчивается.
Суть работы программиста не в освоении языков программирования. Это инженерная деятельность, требующая системного мышления, конструкторского воображения, большого внимания к деталям, знания алгоритмов, постоянного освоения новых технологий, командной работы.
По мере развития программирования в нем все меньше остается места для математики и искусства, и все больше требуется инженерного ремесла. Современное программирование нацелено на быстрое коллективное создание сложных приложений из разнообразных готовых компонентов. Гуманитариям, за редким исключением, такая деятельность просто не нравится. Им это скучно.
С другой стороны, владение двумя профессиями всегда дает человеку огромное преимущество на рынке труда. Программист, который понимает многое и в лингвистике или, например, в социологии, сегодня будет крайне востребованным и высокооплачиваемым специалистом. Работать на стыке дисциплин всегда увлекательно: ты легко понимаешь то, что другие просто не видят. Однако достижение этой цели требует большого труда. И еще увлеченности.
Роль школы я вижу не в том, чтобы вводить новые специализации и дисциплины. Дети и так перегружены. Нужно рассказывать и показывать, для чего на практике нужны знания. Нужно чаще приводить в школу успешных состоявшихся людей, хотя бы из числа ее выпускников.
Рассказы профессионалов о своем деле гораздо больше мотивируют работать на стыке нескольких профессий.
Анна Плотникова, директор департамента “Филологический факультет” УГИ УрФУ, научный руководитель направления “Цифровая гуманитаристика”
Гуманитариям сложно адаптироваться к традиционным техническим профессиям. На должность инженера-авиаконструктора необходимо брать человека с соответствующим техническим дипломом. Ожидать, что выпускник философского факультета справится с этой работой лучше, не стоит. Но рынок труда постоянно меняется, каждый год появляются новые профессии, которым никто никогда не учил и про которые мы, строго говоря, плохо понимаем, технические они или гуманитарные. Скажем, профессия системного аналитика в IT-отрасли предполагает знание основ технологии производства продукта, но суть ее все же не в этом: задача в том, чтобы понять пользователя, а затем перевести его потребность на технический язык, понятный программисту-разработчику. Системный аналитик – это своего рода переводчик между участниками сложно организованной технологической цепочки, в которой задействованы специалисты с разным образованием.
Как показывает опыт, на такую роль скорее подойдет человек с гуманитарным дипломом (например, в области прикладной лингвистики), нежели с техническим. Хотя определенное дополнительное обучение ему, несомненно, будет необходимо.
Но есть сферы, где гуманитарий с техническими навыками заведомо проиграет “чистому” технарю. Например, в разработке IT-продуктов: даже если исследования показывают, что среди успешных программистов велик процент людей, имеющих склонности к иностранным языкам, это совсем не значит, что в реальном рынке труда полиглот сможет конкурировать со специалистом, которого учили разбираться в языках программирования. В то же время в современных IT-компаниях есть огромное количество позиций, где именно гуманитарий с системным мышлением может иметь преимущество. Лингвист, знающий основы языка Python, или социолог, разбирающийся в SQL, без работы точно не останутся.
Разделение на технарей и гуманитариев в целом искусственно и создано самой системой образования: техническое или гуманитарное мышление студент приобретает в процессе обучения.
Не бывает технарей и гуманитариев от рождения.
Да, если ребенку с детства интересна история, взрослые скорее всего будут поощрять его интерес. Математика при этом может даваться хуже и тяжелее, осваиваться по остаточному принципу. Так школьник, сам того не понимая, становится гуманитарием. Это не значит, что он не смог бы осилить математику, просто для этого нужно больше сил.
В высокотехнологичных областях экономики, кроме конкретных знаний и системного мышления, требуется гибкость и высокая степень адаптивности, готовность постоянно развиваться. Даже если человек всю жизнь собирается работать на одном месте, переобучаться ему точно придется. Именно с этим связан один из самых сложных вызовов для системы гуманитарного образования: перестать воспитывать в студентах консервативные установки, убежденность, что полученные знания самодостаточны в силу их фундаментального характера и по той же причине неизменны. К сожалению, именно консерватизм оказывается наиболее значимым фактором профессиональных неудач даже самых неглупых и потенциально успешных ребят.
Дмитрий Яковлев, руководитель ФабЛаб ТюмГУ
Мир невероятно быстро меняется, и человек за жизнь может сменить несколько десятков видов деятельности. Постоянно учиться и получать новые компетенции – норма в современном мире. Поэтому вопрос, нужно ли гуманитариев учить программированию, в принципе не стоит.
Однако как технарь с гуманитарными наклонностями я действительно могу сказать, что склонность к изучению естественных языков может помочь при изучении языка программирования, особенно его основ. Эти два процесса очень похожи. При углублении же в искусство программирования уже не обойтись без математики и способности думать как технарь, которая приобретается при многократном решении задач; и тут условным гуманитариям без подготовки может быть сложнее. Но дорогу осилит идущий.
Зоя Резанова, профессор Томского государственного университета, заведующая лабораторией когнитивных исследований языка
В системе современного высшего образования России уже существует направление подготовки, которое ориентировано на междисциплинарную интеграцию лингвистики, информатики и математики.
Это направление “Фундаментальная и прикладная лингвистика”. Потребности автоматической обработки текстовой информации лавинно возрастают, возрастает и потребность в специалистах с междисциплинарными компетенциями в сфере естественных языков, когнитивной науки и информатики.
Технарь или гуманитарий? Рассказываем, почему такого разделения не существует
Принято считать, что одним на роду написано быть инженерами, а другим – идти на филфак. И ничего тут изменить нельзя, ведь кто-то от природы хорошо разбирается в цифрах, а кто-то еле-еле продирается через таблицу умножения, зато по английскому у него “пятерки”. Но на самом деле привычное деление на “технарей” и “гуманитариев” давно в прошлом. И мы вместе экспертами из школы для детей и подростков Skysmart, сейчас расскажем, почему.
Можно ли “перепрограммировать” мозг?
Еще в 60-е годы прошлого века ученые пришли к выводу, что мозг обладает так называемой нейропластичностью. То есть при желании, его можно “заставить” образовывать новые нейронные связи, если вдруг они понадобились. Захотел научиться играть на скрипке? Нужны новые связи – старые не годятся!
Более того, нейробиолог Сандрин Тюре доказала, что функциональность этих нейронов напрямую зависит от того, что ты делаешь. Учите по сто новых английских слов ежедневно? Ваши новенькие нейроны будут отвечать за память, образы и коммуникацию. Решаете задачи по физике без сна и отдыха? Пожалуйста, готовы нейроны, отвечающие за логику и абстрактное мышление.
Конечно, придется попотеть и подождать – быстро новые клетки не образуются. Однако, совершенно точно со временем можно “наработать” стратегический запас нужных нейронов, чтобы избавиться от ярлыка принципиального гуманитария или несгибаемого технаря.
Почему миру не нужны чистые гуманитарии и математики
Современный мир так быстро меняется и требует такой пластичности ума и навыков, что невозможно быть принципиально технарем или гуманитарием.
Например, адвокатам важно уметь анализировать большой объем данных, мыслить логически, обобщать, выделяя главное. Песня про математику, не так ли? А с другой стороны, им точно понадобится навык публичных выступлений, ведения переговоров, знание психологии, умение найти нестандартный подход к делу и даже актерские данные. Ну чистое творчество!
На самом деле примеры совмещения гуманитарного и математического мышления встречаются на каждом шагу. Например, Михаил Ломоносов – не только блестящий математик, но поэт, оды которого ценила сама императрица. Александр Солженицын — не только нобелевский лауреат по литературе, но и круглый отличник физико-математического факультета. Брайан Мэй, который почти стал кандидатом наук в области астрофизики, но отвлекся на музыку и вошел в историю как гитарист группы Queen. Актриса Маим Бялик, известная по сериалу “Теория большого взрыва”, на самом деле — дипломированный нейробиолог. Короче говоря, список почти бесконечный.
Буквы или цифры? Откуда вообще взялось такое деление
Говорят, что все идет из детства, но это не совсем так.
Если ученик заболел и пропустил важную тему по геометрии, а нагнать не получилось, через пару месяцев он окончательно запутается и решит, что цифры – это не его. Не понял, что там хотела сказать Цветаева, учитель поставил двойку, и желание разбираться с этим проклятым Серебряным веком напрочь пропало. Порой сама система образования подталкивает нас в ту или иную сторону. Или не позволяет раскрыть свой потенциал.
Общество тоже вкладывается в такое несправедливое разделение. Если бабушка пару раз скажет “Да зачем тебе, Вася, эти сочинения, на филфак что ли собрался, к девчонкам?” – Василий действительно может решить, что стоит поискать себя в чем-то другом.
А девочка, которую интересует программирование, тоже может столкнуться с насмешками окружающих.
Никого не слушайте и будьте честным с самим собой. Только так вы поймете, что вам действительно интересно сейчас или будет интересно через пару лет. Мир так быстро меняется, что просто необходимо меняться вместе с ним.
На дворе XXI век, технари и гуманитарии остались в прошлом. В тех временах, когда никто понятия не имел о 3D-моделировании и художниках по спецэффектам. Когда не было профессии “нейропсихолог” или “дизайнер виртуальной реальности”. Сейчас круто не только уметь написать классный текст, но и сверстать его в программе-редакторе. Круто уметь решать задачи по физике и разбираться, чем сопрано отличается от “Клана Сопрано”. Приходите в школу для детей и подростков Skysmart, и мы докажем, что вы можете все.
Кто ты, гуманитарий или технарь? — I-NURE
Думаю, в школе каждый не раз сталкивался с такой проблемой, что некоторые предметы даются хуже других.
ОСОБЕННОСТИ МЫШЛЕНИЯ зависят от уровня развитости какой-либо половины мозга. Правое полушарие отвечает за творческую составляющую, за то насколько у человека развито воображение, способность к нахождению ассоциаций и чувствительность к эмоциям. Те люди, у кого доминирует именно правое полушарие имеют как раз гуманитарный склад ума. Их и называют гуманитариями.
Левое же полушарие отвечает за восприятие различной знаковой информации, за способность к логическому мышлению, контролирует уровень развитости речи. Люди с более развитым левым полушарием имеют технический склад ума и называются технарями.
ГУМАНИТАРИИ имеют в самом своем названии корень «human», что уже намекает на то, что сфера их деятельности лежит в общении и взаимодействии с людьми.
Им проще поговорить с человеком и понять причины его поступков, чем разобраться, как работает та или иная машина.
ТЕХНАРИ же более спокойны, внимательны и усидчивы. Им непонятны мотивы чужих поступков, но вот внутренний мир механизмов для них – это настоящая сказка. Им легче подмечать детали и анализировать свои действия, а формулы куда понятнее, чем, к примеру, сочетания цветов.
У каждого из этих видов мышления есть свои плюсы и минусы. К примеру, гуманитарии общительные, яркие, эмоциональные, могут делать несколько дел одновременно, однако они не всегда могут довести их до конца, и как раз из-за своей эмоциональности могут быть слишком чувствительны.
Усидчивые технари совершают меньше ошибок в работе, они целеустремленные и более организованные, а точные науки даются им куда проще. Однако они довольно упрямы и, иногда, медлительны, не всегда могут мыслить достаточно широко и разнообразно.
Но зачастую в человеке тесно переплетены оба вида мышления и четко выраженных гуманитариев и технарей не так уж и много.
Людям, обычно, доступны не только творческие проекты, но и решение математических задач.
Елена Тараненко
Почему мир не делится на технарей и гуманитариев — Skyeng Magazine
C детства нам твердят, что успехи в математике зависят от того, кто мы — технари или гуманитарии. На самом деле это неправда: такое деление основано не на психофизиологических профилях, а на бытовых собирательных образах. Они включают самые яркие черты представителей разных профессией и кучу мифов, иногда очень вредных. Давайте разбираться, что к чему.
Что говорят. Способности к точным и гуманитарным наукам предопределены с рождения. Если ты гуманитарий — математика не для тебя.
На самом деле. Специальных генов, отвечающих за способности к тем или иным наукам нет. Пока нейробиологам удалось определить только способности к абстрактному или образному мышлению — и у одних детей они действительно более ярко выражены, чем у других.
Однако этого недостаточно, чтобы вырасти в математика или лингвиста.
Во-первых, гораздо сильнее, чем врожденные способности, на развитие влияет среда: как к детям относятся в семье и в школе, какие образовательные возможности у них есть.
Во-вторых, врожденные способности влияют только на скорость обучения. Чтобы разобраться с одной и той же темой, талантливому ученику Пете нужно посетить урок, прочитать параграф в учебнике и решить пять задач, а обычному ученику Васе нужно несколько раз спросить учителя, увидеть наглядные примеры и решить еще десять задач. Однако и Петя, и Вася добьются одинаковых результатов — просто Васе на это понадобится больше времени, сил, дисциплины, последовательности и упорства.
Чтобы научить детей правильно использовать глаголы или решать уравнения, преподаватели детской школы Skysmart не требуют от них понять и запомнить всё с первого раза. Ученики играют с преподавателем в игры, разбирают любимые песни и сериалы, решают сложные задания из школьной программы, чертят и рисуют на интерактивной онлайн-доске. И все это — с заботой и уважением к прогрессу и чувствам ребенка.
Запишите ребенка на бесплатный вводный урок по английскому или по математике. По промокоду MAGAZINE будет +2 урока в подарок на любой пакет занятий.
Запишитесь на бесплатный урок в крупнейшую онлайн-школу английского языка в Европе Обрабатываем заявку Мы приняли вашу заявку! Буду на связи
Не судите о способностях ребенка к математике только по текущим оценкам. Если он много и часто ошибается — это значит только то, что сейчас он активно учится, в том числе на своих ошибках. Если ребенок надолго запоминает материал и применяет его на практике — со способностями точно все в порядке.
Что говорят. Если ребенок обожает читать стихи наизусть и ненавидит считать, ему никогда не подружиться с математикой.
На самом деле. Есть много причин не любить школьную математику, и они не связаны со способностями ребенка. Учебник может быть скучным и непонятным, учитель — брюзжать на весь класс, одноклассники — зло смеяться над ошибками. Наконец, можно просто не понимать важную тему — а как любить то, что не понимаешь?
Все волшебным образом меняется, когда ученик попадает в комфортную среду, а учитель находит к нему подход. Например, объясняет математику на комиксах или английский на схемах и алгоритмах.
Дети любят задавать вопрос «зачем» — между прочим, один из самых главных в гуманитарных дисциплинах. И на математике он тоже пригодится. Как только ваш ребенок поймет, зачем упрощать выражения, решать уравнения и строить графики, у него появятся новые смыслы, цели и мечты в учебе: например, стать биохимиком и вычислить формулу лекарства от старости.
Что говорят. Одни черты характера присущи только будущим математикам, а другие — только будущим лингвистам.
Например, гуманитарии обязательно витают в облаках, а у технарей все расставлено по полочкам.
На самом деле. Все черты характера по-разному проявляются в разных жизненных ситуациях. Гуманитарии умеют быть внимательными и сосредоточенными, когда работают с текстами, а технари могут креативить и фантазировать, когда придумывают новые технологии. А если нет разницы, то зачем вешать ярлыки?
Может показаться, что вся разница в том, что одни работают со сложными формулами, а другие — просто с красивыми словами. Это не так: и у точных, и у гуманитарных наук есть свой формальный язык. Одинаково важно правильно поставить запятую и в сложном предложении, и в десятичной дроби.
А еще и те, и другие науки работают с доказательствами, но делают это по-разному. На математике записывают условия задачи, решение и ответ, а в письменной речи — двигаются от тезиса к аргументам и выводам, развивая мысль от абзаца к абзацу.
Хотя понятия «технарь» и «гуманитарий» придумали, чтобы помочь каждому ребенку найти себя и выбрать будущую профессию, гораздо чаще они мешают получить полноценное образование.
- Если математика или английский даются трудно и не приносят удовольствия, в голове будто сам собой звучит голос «просто это не мое» — и вместо того, чтобы найти свой подход к обучению, люди упускают сначала образовательные, а потом и карьерные возможности.
- И математика, и английский язык полезны всем, но в разных объемах. Например, переводчику важно не только свободно владеть английским, но и грамотно рассчитывать семейный бюджет. А инженеру — не только быстро и точно считать и чертить, но и уметь презентовать свой проект руководителю или иностранным заказчикам.
- Жизнь меняется так быстро, что профессия может устареть в считанные годы — так уже случилось с наборщиком и машинисткой. Практичнее освоить пул навыков, из которых, как из конструктора, можно собрать много разных профессий. Математика и английский в таком пуле — универсальные навыки, которые пригодятся где угодно.
- Если у ребенка есть способности к математике, создавайте условия для их развития: хорошая школа, профессиональный репетитор, занимательные книги и видео и ваша родительская поддержка.
- Если ребенку больше нравятся гуманитарные дисциплины — это не значит, что математика не для него: просто ему понадобится больше времени и больше ответов не только на вопрос «как», но и на вопрос «зачем».
- Если ребенку не нравится математика, попробуйте поменять подход к ее изучению. Проще всего будет найти еще одного преподавателя.
- Если ребенок не понимает объяснения в учебниках и на уроках — попробуйте другие наглядные формы. Например, математику в схемах, таблицах или комиксах.
- Ошибки в задачах и вычислениях — не показатель отсутствия способностей к математике. Это нормальная часть учебного процесса.
Департамент анализа данных и машинного обучения
Можно ли за год стать специалистом в Data Science и надо ли обучать гуманитариев технологиям анализа данных, рассказал замруководителя Департамента анализа данных, принятия решений и финансовых технологий Сергей Алексеевич Зададаев.
– Сейчас набирают популярность курсы по Data Science с нуля. На многих обещают сделать датасаентиста из любого гуманитария за 12 месяцев. Насколько это реально?
– Очевидно, что без определенного базового образования трудно стать специалистом в Big Data и количественном анализе. Нужен и определенный уровень владения IТ-технологиями, и понимание математики, но в целом 12 месяцев вполне может быть достаточно, разумеется, если начинать не с нуля.
Сам факт появления таких образовательных курсов отражает сложившуюся ситуацию. Сейчас уже стало очевидным, что из выпускника классического условного мехмата сходу датасаентиста сделать не получится – этому нужно учить специально. Приведу пример из собственного опыта: прошлым летом мне нужно было определенным образом проанализировать файл на 5 миллионов строк. Excel такой файл не открывает. Понадобились специальные программные пакеты типа R или Python.
Еще обнаружилось, что у меня нет достаточных вычислительных мощностей: мой компьютер просто физически отказался открывать такой файл, так что потребовалось привлекать мощности удаленного доступа и специалистов, работающих с базами данных. Фактически, этот пример иллюстрирует переход от знания компьютерных технологий и понимания математики с житейских объемов данных к анализу невообразимо больших данных – и этот переход принципиально качественный. Этому, действительно, надо учить.
Сейчас в этой сфере акцент переносится с программирования и фундаментальной математики на «осознанное» конструирование из множества специально разработанных под конкретную область знаний библиотечных процедур. Если говорить про языки Python и R, то это не совсем обычные языки программирования в контексте нашего вопроса. Это скорее постоянно развивающиеся и расширяющиеся в своем спектре наборы специальных управляющих команд, за которыми стоят реализации сложнейших математических алгоритмов машинного обучения.
Тем более это относится к платформам Microsoft Azure или российскому аналогу Loginom, где библиотечные команды выстраиваются в общий алгоритм вычислений в прямом смысле слова перетаскиванием различных квадратиков и соединением их между собой отрезками. Причем, все программы, которые сейчас есть в этой области, пишутся и ориентированы на пользователей, которые не являются профессиональными математиками или программистами.
Да, человек с математическим образованием может и сам построить линейную регрессию, но сейчас существуют инструменты, которые позволяют избавиться от этой кропотливой рутинной работы. Благодаря им высвобождается время, которое можно потратить на решение качественно новых задач, например, задач, оперирующих к Big Data.
Другой вопрос – и это тоже характеристика нашей современности – заключается в том, что сейчас время освоения новой технологии сопоставимо с жизнью самой технологии. Как только ты ее освоил, она уже устарела. И нужно снова осваивать ее в каком-то новом видоизмененном виде.
К этому надо привыкнуть: ничто в мире не меняется так быстро, как информационные технологии.
– Сейчас в школах разделение на математические и гуманитарные классы идет чуть ли не с начальной школы. Так ли необходимо такое разделение?
– Я считаю, что вообще разделение на гуманитариев и технарей очень и очень условно. Я вижу в этом некоторое кокетство: технари хотят показать своё превосходство, а гуманитарии – своё. Но в объеме именно программы средней школы нужно и то, и другое.
Я не считаю, что нужно дифференцировать детей по такому принципу в первые 7-8 лет обучения в школе, потому что в школе способности ребенка как раз нужно только формировать, причем развивать нужно разноплановые способности. Когда родители отдают ребенка в «ранний» математический класс, они фактически говорят ему: мы будем тебя затачивать на дальнейшую работу с математикой, или с иностранными языками, или с компьютером. Это часто выбор родителей, а не ребенка.
Вообще, я благодарен своим родителям, что в свое время отдали меня с сестрой и в шахматную школу, и в музыкальную, и в спортивную.
Но это было дополнительным развитием, а не селекцией. Школа не должна селекционировать. Она должна давать равномерный широкий спектр знаний и способностей, а дальше ребенок начинает сам ориентироваться. Хотя я не отрицаю определенный уровень предрасположенности к тем или иным областям знания. Но основы того же программирования в школе нужно давать всем. Если ничего не рассказывать человеку про программирование до 16 лет, то дальше в принципе можно вообще ничего и не рассказывать про это, потому что ему будет очень сложно.
– Сейчас все бросились осваивать ИТ-профессии из-за дефицита кадров. Не повторяется ли сейчас ситуация с инженерами, которых в СССР в какой-то момент стало слишком много?
– Я всегда говорю студентам: конечно, история знает примеры перепроизводства инженеров или юристов. Может быть сейчас мы стоим рядом с перепроизводством экономистов. Но история не знает ни одного примера перепроизводства умных людей.
Высшее образование не есть набор каких-то конкретных знаний, ну то есть это не только это.
То, что вы изучали шесть лет в вузе, по выходу из университета может оказаться устаревшим. С компьютерными технологиями это произойдет совершенно точно. Высшее образование – это, прежде всего, великая способность переобучаться, перестраиваться, осваивать или открывать что-то новое. Причем, базируется эта способность на чём-то системном, ставшем внутренним свойством мышления и опыта.
Сейчас у поколения, которое выходит на рынок со знанием Python или R, на руках фактически карт-бланш. Они востребованы просто потому, что они знают эти языки, а другие не знают. Такая ситуация продлится еще 5-7 лет. Потом появятся новые специалисты, но и новые технологии и новые задачи – так развивается мир.
Технологии меняют ключевой параметр в экономике – производительность труда. Люди могут ставить совершенно другие задачи, к которым раньше и подступиться было страшно. Самый простейший пример, у нас в Финуниверситете был экзамен по теории вероятности. Хорошие студенты решали задачи за час, студенты послабее – за полтора.
Год назад мы перестроили преподавание теории вероятностей и математической статистики, добавив в курс обсуждение IT-вычислений в популярных средах Excel и R. Cделали точно такие же задачи к экзамену, но вместо калькулятора позволили пользоваться компьютером. Те, кто хорошо занимался и освоил не только теоретико-вероятностный смысл формул, но и их компьютерную технологию вычислений, смогли решить экзамен за 15 минут. Возникает вопрос – мы упростили экзамен или усложнили его?
Сейчас экзамен по анализу данных для общеэкономических направлений раз в 5 сложнее существовавшего ранее экзамена по математической статистике и примерно во столько же раз проще в решении – вот Вам и IT-производительность труда.
– На гуманитарных факультетах очень мало внимания уделяется современным технологиях. Нужно и их тоже учить Data Science?
– Мне не сильно нравится такой подход. Человек не обязан быть универсалом: и трактор чинить, и человека лечить, и в филармонии концерты давать на баяне. Да, он может все это сделать, но в таком случае его знания и способности скорее всего будут поверхностными.
Есть два вида общения с компьютерными технологиями. Первый – они помогают нам быстро и легко принять какое-то локальное решение. Уметь таким образом общаться с технологиями гуманитариям, конечно же, нужно. Я бы назвал такую технологию «IT-ассистентом» и неважно как зовут этого ассистента: Алиса или Федор. Второй вид общения с технологиями – это умение решать серьезные задачи по анализу данных, и тут человек не может быть и гуманитарием, и датасаентистом. В идеале – это должна быть командная работа. Не требуется человеку быть одновременно и отличным журналистом, и свободно разбираться, например, в СУБД. Это разного сорта сферы интеллектуальной деятельности. Чтобы стать серьезным специалистом, неизбежно приходится затачиваться под определенные задачи и чаще всего в ущерб чему-то еще.
Ну в этом и есть выбор каждого из нас.
Если вы гуманитарий, вы очень нужны в ИТ
Понятно, что технари могут стать крутыми программистами.
Но если вы закончили филологический или у вас специальность вроде «гостиничный бизнес», вы можете сделать блестящую карьеру в ИТ. Сейчас объясним.
Британские ученые™ доказали, что деление на гуманитариев и технарей условное. Но нам оно нужно для ясности.
Сила технаря
Технарь — это тот, чей интерес направлен на машины, механизмы, абстрактные понятия и законы природы. Технарь — это мастер всего вечного, незыблемого и системного.
Например, возьмём разработчика. Он пишет алгоритм обработки файлов. Разработчик знает, что если имя файла указано верно, на файл есть права, у машины хватает памяти и диск исправен, то файл откроется всегда: сегодня, завтра, через год, через 30 лет и через 300; утром, днём и вечером; в грозу и в холод; при Элджее и Федуке, Путине и Мишустине, Дуде и Моргенштерне. Если человечество вымрет, но забудет выключить компьютер с этим алгоритмом, алгоритм продолжит обрабатывать файлы.
Сила технаря в том, чтобы создавать такие вечные, неубиваемые, устойчивые, как законы физики, алгоритмы.
Сила гуманитария
Гуманитарий — это тот, чей интерес направлен на людей. Например, педагогу важно, как люди учатся. Юрист изучает, как люди разрешают споры. Филолог погружён в то, как люди выражают мысли. Психолог внимателен к чувствам, а экономист — к поведению других людей.
Гуманитарию интересны не столько вечные законы, сколько конкретные люди. Он хочет понять людей и направить их в нужную сторону.
Например, хорошему менеджеру не так важны вечные законы управления и непреложные истины тайм-менеджмента. Но ему важно договориться конкретно со своей командой и добиться конкретно от них хороших результатов, правильно их замотивировав. Ему неважно, как будет устроен менеджмент через 100 лет, ему нужно влиять на конкретных людей сегодня.
Гуманитарии — хорошие менеджеры
Менеджеры работают не с машинами, не с регламентами и не с календарями, а с людьми. Ты смотришь на человека и понимаешь: сделает он задачу или нет, устал он или нет, что его мотивирует, он подавлен или воодушевлён.
Твой главный инструмент — эмпатия. Ты знаешь, что нет никаких универсальных принципов управления людьми, поэтому ты приходишь к своей команде, смотришь на неё, чувствуешь её и принимаешь правильное решение. Лучшие менеджеры — гуманитарии.
Диапазон зарплат в среднем сегменте: 80—150 тысяч.
Прочитайте нашу статью о менеджерах, там подробно описана судьба этих людей.
Гуманитарии — хорошие дизайнеры
UX-проектировщики и дизайнеры интерфейсов создают интерфейсы и машины, которые должны быть удобны людям. Для этого нужно понимать людей, быть чувствительным к их потребностям и слабостям. Нужно помнить, что у людей бывает плохо с памятью, но хорошо с пространственным мышлением. Критически важно понимать, как управлять вниманием людей.
Диапазон зарплат в среднем сегменте: 70—130 тысяч.
Гуманитарии — хорошие маркетологи
Маркетологи — это те ребята, которые придумывают, почему кто-то в мире должен купить их продукт. Программист мог придумать гениальный алгоритм, сисадмин настроил самый быстрый в мире сервер, но именно маркетолог сделал так, чтобы люди за это заплатили.
Помимо профессиональных знаний (аналитика, рекламные каналы, воронка и проч.) маркетолог орудует пониманием человека: что у него болит и чего он хочет. Если маркетолог этого не знает — он берёт и выясняет это, используя свой интерес к людям и инструменты исследования.
Диапазон зарплат в среднем сегменте: 70—100 тысяч.
Научиться можно всему
Ноу дискриминалити:
- Технарь может развивать в себе эмпатию и внимание к людям.
- Гуманитарий может изучить алгоритмы, системы, механизмы и программирование в любом виде.
- И те и другие могут изучить математику в достаточной степени, чтобы быть аналитиком или дата-сайентистом.
- Всегда можно сказать «стоп» и отучиться на графдизайнера, чтобы делать людям красиво.
Мы здесь не говорим, что технарь не может быть менеджером, а гуманитарий — программистом. Наоборот: научиться можно всему. Но если вам интереснее всего люди, то самые большие успехи у вас будут в менеджменте и маркетинге.
Где учиться
В Практикуме:
Tech Humanist: The Book … and the Growing Movement – Кейт О’Нил
Технологии определяют будущее, которое мы создаем. Но направляем ли мы эту технологию в направлениях, которые создают это будущее наилучшим образом для большинства людей?
В своей новой книге «Технический гуманист» Кейт О’Нил исследует намерения, цели и пути, с помощью которых люди создают и распространяют технологии, а также усиливающее влияние, которое технология оказывает на ценности организаций, которые ее внедряют.
О’Нил определяет новую модель бизнес-лидера – «технологического гуманиста» – как разработку честных оценок организационных целей, выходящих далеко за рамки традиционных заявлений о прибылях и убытках, и более глубокое изучение последствий повседневного проектирования человеческого опыта в рамках нашей все более технологичной культура.
Это идея использования цели в качестве стратегии – определения организационного значения, последствий и результатов для согласования бизнес-целей и человеческих целей – для стимулирования улучшения мира за счет улучшения технологий.
И эта роль должна проявиться так же быстро и распространиться так же широко, как и новые технологии, которые она стремится использовать для общего блага как для бизнеса, так и для людей.
Обзоры и Свидетельства
«В течение последних двух десятилетий Музей истории компьютеров ведет хронику удивительного развития технологий, которые всего за время нашей жизни стали самым мощным фактором перемен, который когда-либо знал мир.Хотя истории о творчестве, изобретениях, инновациях и влиянии увлекательны, то, что все это означает для будущего и человечества, – это то, что мы как институт готовы взять на себя сейчас. Нигде это не стало более ясным для меня и моих коллег в музее, чем при чтении около года назад блога Кейт О’Нил, озаглавленного «Манифест технического гуманизма». Идея о том, что нам нужно развивать и внедрять во все будущие технологии самое лучшее из нас самих и нашей этики и, в конечном итоге, стремиться к тому, чтобы эти новые технологии делали нас лучше людей, глубоко нашла отклик в наших собственных планах относительно того, что мы будем представлять, обсуждать, и продолжаются дебаты.
После прочтения манифеста я сначала подумал: «Кейт должна написать об этом книгу». Что я очень рад, что она сделала, и теперь ее юмор, прекрасное понимание и искренняя философия могут достигать лидеров и влиятельных лиц по всему миру. И все остальные тоже.
– Гэри Мацусита, вице-президент, Музей компьютерной истории
Купить на Amazon:
Выставка технических гуманистов
Запущенная в 2020 году, The Tech Humanist Show – это программа в мультимедийном формате, посвященная изучению того, как данные и технологии влияют на человеческий опыт, которую ведет Кейт О’Нил.Вы можете просмотреть архивы шоу на YouTube или на сайте шоу:
Кейт О’Нил, технический гуманист | Общество цифрового будущего
Кейт О’Нил является основателем и генеральным директором KO Insights, стратегического консалтингового агентства, стремящегося улучшить человеческий опыт в больших масштабах, направляя бизнес-лидеров и общественных деятелей, чтобы они были успешными и уважительными с ориентированными на человека данными и технологиями, а также помогая людям лучше понимать влияние новых технологий на человека.
Она обладает более чем 20-летним опытом и ведущими инновациями в сфере технологий, маркетинга и операций, а также была одной из первых 100 сотрудников Netflix, где она создала первую роль по управлению контентом и помогла внедрить инновационные методы динамической электронной коммерции, которые стали промышленный стандарт.Кейт также разработала первую интранет Toshiba America; и занимал руководящие и консультативные должности в различных стартапах в области цифрового контента и технологий.
Не могли бы вы дать нам обзор вашей работы?
Я автор, спикер и «Технический гуманист», что также является названием моей последней книги. Мне нравится говорить, что я помогаю человечеству подготовиться к будущему, все более ориентированному на технологии. Некоторые из них влекут за собой написание статей и появление в СМИ для обсуждения и помощи в формировании дебатов о том, как новые технологии влияют на человечество по широкому кругу вопросов, таких как будущее работы, распознавание лиц, конфиденциальность и так далее.
Моя компания, KO Insights, стремится сделать человеческий опыт более значимым в масштабе. Большая часть моей работы состоит из консультирования руководителей посредством выступлений с основными докладами, семинаров и частных консультаций по вопросам цифровой трансформации и готовых к будущему бизнес-моделей, которые уважительно относятся к человеческим данным и сосредотачивают человеческий опыт в стратегии.
Некоторые люди называют большие данные топливом 21 века. Означает ли это, что мы скважинные компании, которые хотят пробурить? Как они нас бурили?
Я никогда не был поклонником метафоры «данные – нефть», потому что она сглаживает важные эмоциональные нюансы понимания того, что большинство значимых данных, с которыми работают компании, связаны с человеческими взаимодействиями и транзакциями в этом мире.Но, безусловно, наши данные собираются для извлечения прибыли из всех мыслимых источников и точек соприкосновения, индивидуально или коллективно, от наших сообщений до наших покупок, наших историй болезни и всего, что между ними.
Но, безусловно, наши данные собираются для извлечения прибыли из всех мыслимых источников и точек соприкосновения, индивидуально или коллективно, от наших сообщений до наших покупок до наших медицинских историй и всего, что между ними.
Некоторые из них понимаются как честный обмен данными для доступа, для удобства или для взаимной ценности. Но многое из этого происходит способами, о которых большинство людей даже не подозревают и могут чувствовать себя неловко, если понимают.
На одной из своих конференций вы сказали, что наши данные иногда используются не так, как мы. Вы можете привести нам несколько примеров?
Начнем с того, что большинство людей не читают пользовательские соглашения, которые они принимают, когда подписываются на услугу, продукт, приложение или игру.Таким образом, хотя в соглашении может быть указано, что данные могут использоваться для рекламы, таргетинга предложений или перепродажи третьим лицам, которые могут использовать их практически любым способом, который они сочтут нужным, люди могли законно разрешить использование своих данных таким образом.
, но они этого не ожидали. И это не явно злонамеренный вид злоупотребления данными; это скорее банальные злоупотребления и пренебрежение, которые происходят во всей цифровой экосистеме. Злоумышленник легче обнаружить: игру в стиле Cambridge Analytica, собирающую полезные данные для манипулирования политическими кампаниями и выборами, людям легче распознать постфактум.
Но ежедневный сбор человеческих данных о наших передвижениях, поведении, взаимодействиях, покупках, близких покупках, отношениях и общении намного сложнее и труднее для понимания людьми.
Но ежедневный сбор человеческих данных о наших передвижениях, поведении, взаимодействиях, покупках, близких покупках, отношениях и общении намного сложнее и труднее для понимания людьми.
GDPR – это начало, но этого достаточно, чтобы защитить конфиденциальность самостоятельно?
GDPR – это действительно начало, но оно касается сбора данных и конфиденциальности в том виде, в каком мы их знали исторически, а не того, как мы собираемся относиться к ним в будущем.
К сожалению, его реализация также сделала работу в сети неуклюжей и неуклюжей. Мне бы хотелось, чтобы из этого появились решения. Более того, нам необходимо углубить наше понимание того, что такое конфиденциальность в мире капитализма слежки, вездесущих социальных сетей, культуры селфи и многого другого. Нам необходимо современное понимание того, что люди должны иметь возможность ожидать и требовать от бизнеса и правительства.
Как мы можем превратить большие данные в то, от чего мы все выиграем?
Я видел движения владельцев данных и другие движения по расширению прав и возможностей, которые кажутся благими намерениями.Возможно, еще существуют коллективистские подходы к управлению и максимальному использованию личных данных и больших данных, которые могут работать. Я с нетерпением жду встречи с ними.
Можем ли мы индивидуально работать над гуманизацией технологий, которые мы используем? Как?
Как частные лица мы обязаны осознанно использовать и выбирать технологии. Мы можем выбрать некоторые технологии, которые нас окружают, и мы должны делать это с максимально возможной смекалкой и критическим мышлением, с как можно более целостным взглядом на последствия этих технологий.Например, нам не нужно ускорять внедрение технологий наблюдения в наших домах и частных помещениях, особенно если учесть, как эти технологии и отсутствие прецедентов в отношении данных, которые они собирают, могут улавливать данные других людей, у которых есть основания для этого. входят в наше пространство, например, дверные звонки наблюдения и курьеры, или умные колонки и гости в нашем доме. В некоторых случаях такой сбор данных может иметь рискованные или опасные последствия для тех людей, которые никогда не выбирали, чтобы их данные собирались таким образом.
Мы можем выбрать некоторые технологии, которые нас окружают, и мы должны делать это с максимальной смекалкой и критическим мышлением, насколько это возможно, с как можно более целостным взглядом на последствия этих технологий.
Нам также необходимо обеспечить подотчетность компаний и правительств за создание политик и стандартов, защищающих человеческие данные. Нам также необходимо вдумчиво, со смекалкой и изощренностью участвовать в онлайн-сообществах и культуре и не становиться жертвой каждого мема или игры, которые просят нас поделиться нашими личными данными.
Как цифровизация общества может помочь в борьбе с изменением климата?
С одной стороны, цифровизация общества помогает бороться с изменением климата, потому что вместе с ним возник уровень взаимосвязи между людьми на Земле, который позволяет нам лучше осознавать друг друга, укреплять связь друг с другом и сочувствовать друг другу. Конечно, есть компромиссы, и не вся цифровизация дала благородные результаты, но я думаю, что лучшая способность сочувствовать людям на другом конце земного шара – это чистый позитив и может помочь нам всем почувствовать себя более неотложными, когда мы видим, что люди страдают из-за климата.
связанные с этим катастрофы.
Лучшая способность сочувствовать людям на другом конце земного шара – это чистый позитив и может помочь нам всем почувствовать срочность, когда мы видим, что люди страдают из-за климатических катастроф.
В более широком масштабе нам необходимо рассмотреть, как растущая технологизация общества поможет изменению климата. Я храню коллекцию заголовков и статей, касающихся новых технологий, особенно машинного обучения и интеллектуальной автоматизации, и того, как они проходят испытания для решения тех или иных проблем, таких как землепользование, водоотведение и т. Д.У меня есть слайд, который я иногда показываю в своих выступлениях, где перечислены некоторые из этих заголовков и выделены их цветом, чтобы они соответствовали Цели устойчивого развития, с которой он согласуется. Я думаю, это мощная визуализация, которая иллюстрирует, как много хороших новых технологий могут сделать, если мы навсегда используем их возможности и мощь.
С другой стороны, углеродный след многих из этих решений от машинного обучения до блокчейна устрашающе высок. Я предполагаю, что эти следы уменьшатся, поскольку и логика, и алгоритмы, и оборудование будут продолжать становиться более эффективными.Но это сложное уравнение, и нам нужно следить за ним.
Технологические отходы в настоящее время представляют собой проблему для стран третьего мира, которые используются странами первого мира в качестве свалок. Жизнеспособна ли цифровизация общества при таких темпах технологического загрязнения?
Это еще одна причина, по которой я говорю, что мы должны выбирать и использовать нашу технологию осознанно и с учетом целостности.
Макро-взгляд на это заключается в том, что при правильном руководстве мы можем также изменить уравнение и использовать технологии для достижения необходимого прогресса, а также использовать их для решения возникающих проблем.
: аргументы в пользу гуманизма в технологиях
В конце 2016 года Институт инженеров по электротехнике и радиоэлектронике (IEEE) выпустил первый проект руководства под названием «Проектирование с соблюдением этических норм».
Этот 138-страничный документ содержит рекомендации по «приоритезации благосостояния человека» при разработке и внедрении искусственного интеллекта (AI) и автономных систем (AS). Я уверен, что все мы согласны с тем, что подход, ориентированный на людей, очень необходим в нашу эпоху быстрого развития ИИ и автоматизации.Но примут ли это к сведению технологи, особенно в Кремниевой долине?
Гуманизм в технологическом дизайне – не новая идея. Основополагающее мнение Кремниевой долины заключается в том, что технологии должны делать нашу жизнь лучше. Люди превыше всего, а не технологии. Самый влиятельный человек в Кремниевой долине в то время, генеральный директор Facebook Марк Цукерберг, похоже, подтвердил эти ценности, когда в ноябре прошлого года написал: «Наша цель – дать каждому человеку право голоса. Мы глубоко верим в людей ». Тем не менее, IEEE опубликовал свой манифест об этическом дизайне именно потому, что опасность того, что технологии могут пустить в ход человечество, как никогда велика.
Или, по крайней мере, грубо относиться к работе людей и нашему чувству контроля над своей жизнью.
Это коснется каждого из нас. Не только работники, которые в настоящее время находятся под угрозой исчезновения, – например, водители Uber, которых в течение десятилетия могут заменить на автоматизированные автомобили, – должны беспокоиться об ИИ и АС. Эти технологии уже стали большой частью нашей повседневной жизни. Мы постепенно передаем контроль над своей жизнью таким продуктам на основе ИИ, как Siri, Alexa и новостная лента Facebook. Поэтому нам нужно, чтобы такие компании, как Apple, Amazon и Facebook, предлагали больше, чем просто на словах, для удовлетворения потребностей своих (людей) пользователей.
IEEE поддерживает, по сути, гуманистическую повестку дня, потому что он хочет поставить людей выше машин. IEEE не использует слово «гуманист», потому что это емкий термин, означающий разные вещи для разных групп. В прошлом веке гуманизм означал самоопределение; в частности, использовать науку и рациональное мышление.
Тогда гуманизм был способом противостоять огромному влиянию религии в нашем мире. Но сегодня угроза самоопределению представляет не религия. Это сама наука в форме таких технологий, как AI и AS.Нас все больше контролируют наши технологии, а не религии.
В некоторых случаях технология практически превратилась в религию. Трансгуманизм – наиболее очевидный пример, поскольку его последователи верят, что технологии их спасут. Как? Позволяя им развиваться быстрее, чем все мы. В FAQ, опубликованном на сайте Humanity +, трансгуманизм описывается как «расширение гуманизма, от которого он частично произошел». Но есть ключевое отличие от версии гуманизма двадцатого века.Уже недостаточно просто использовать человеческие способности, такие как разум, чтобы продвигаться в этом мире. Вместо этого трансгуманизм выступает за улучшения человеческого тела. Эти улучшения могут принимать форму генной инженерии, имплантатов мозга, чтобы стать более разумными, виртуальной реальности, которая выходит за пределы физического мира, таблеток для продления жизни и многого другого.
Нет предела тому, что может повлечь за собой трансгуманизм, но основной принцип таков: слияние с технологиями. Стать единым с ним и таким образом спасти себя, пока не стало слишком поздно.
Проблема в том, что трансгуманизм открывает новую банку червей для специалистов по этике, и всех нас беспокоит неравенство. Что произойдет, если детям ваших соседей будет имплантирован мозг, а вашим детям – нет? Все просто: ваши дети будут отставать в своем образовании. Они не смогут соревноваться с детьми вашего соседа. Как всегда, будет правилом выживание сильнейшего.
Одна из самых больших проблем нашего времени – сделать так, чтобы технологии предоставляли всем равные возможности.Однако при всем квазирелигиозном рвении его сторонников трансгуманистическое движение просто слишком эгоистично. Его последователи одержимы тем, как улучшить собственное тело. Они все за продление жизни, если это их собственная жизнь. В конце концов, эти люди хотят прожить достаточно долго, чтобы технологии будущего заработали.
Это доведенная до крайности эгоистичная философия Айн Рэнд.
В Кремниевой долине есть люди, которые придерживаются более альтруистического подхода к гуманизму в технологиях. Предприниматель и давний блоггер Анил Даш придумал термин «гуманная технология», чтобы поощрять этичное отношение к работникам и пользователям и более гражданский подход к созданию технологических продуктов.По словам Даша, отправной точкой является «базовое признание того, что то, что мы делаем, имеет значение и действительно влияет на людей».
Чтобы снова поставить людей в центр технологического прогресса, потребуется больше инициатив, таких как рекомендации IEEE по «этически согласованному дизайну» и подход Анила Даша к бизнесу «гуманные технологии». Также потребуется нечто большее, чем просто слова от нынешнего поколения интернет-лидеров, таких как Марк Цукерберг, Ларри Пейдж и Тим Кук. Цукербергу хорошо сказать: «Наша цель – дать каждому человеку право голоса.«Но нам нужно больше, чем просто голос: нам также нужны более совершенные инструменты, чтобы слушать .
Фальшивые новости и пузыри с фильтрами – результат неадекватных инструментов прослушивания. Точно так же для такой компании, как Uber: что они собираются делать для десятков тысяч людей, которых скоро заменят автоматизированные машины? Uber не несет ответственности за какие-либо действия по закону, но, безусловно, несет этическую ответственность.
Что касается будущего технологий, нравится вам это или нет, трансгуманисты, вероятно, будут правы в отношении технологии слияния с нашим телом со временем.Вот почему, чтобы подготовиться к этому будущему, нам нужно иметь более гуманный подход к разработке наших технологий прямо сейчас. Нам также нужно больше обсуждать, куда технологии ведут общество. Что будет означать быть человеком через двадцать или тридцать лет? Что это будет значить для общества? Это вопросы, над которыми должны задуматься писатели-фантасты и философы (вот почему я сейчас пишу книги по фантастике). Конечно, ничто не мешает всем нам обсуждать эти вопросы сейчас, используя такие инструменты, как Facebook, Twitter и блоги.
Пришло ли время для нового гуманистического движения в индустрии высоких технологий? Что-то менее эгоистичное и более гуманное, чем трансгуманизм? Я, конечно, надеюсь на это, и буду защищать это в моих следующих колонках. Потому что крайне важно, чтобы мы ставили людей на первое место, продолжая жить в этой экстраординарной эпохе технологического прогресса.
Изображение предоставлено: Sascha Pohflepp
Tech Humanist – Как сделать технологии лучше для людей
Полезность
Content
Freshness
Tech Humanist отмечает, что технологии должны быть лучше развиты для бизнеса и людей.Независимо от того, являетесь ли вы потребителем этого продукта или разработчиком в команде, ваша чувствительность будет просвещена, чтобы осознавать возможности улучшения корпоративной культуры, вашей деятельности и, возможно, жизни тех, кто сталкивается с вашим бизнесом.
Если вы покупаете что-то по нашим ссылкам, мы можем получать деньги от наших аффилированных партнеров. Выучить больше.
Tech Humanist
Если 2020 год будет что-то значить для владельцев бизнеса, то он будет посвящен тому, чтобы сделать реальные и цифровые экземпляры подлинными для клиентов.Оценка, которую испытал Facebook в 2018 году, в сочетании с более активными усилиями по борьбе с мошенническим контентом в социальных сетях в 2019 году, отражает стремление общества к конструктивным взаимодействиям.
Когда дело доходит до технологий, владельцы бизнеса должны спросить себя: «Как мы узнаем, что эффективно взаимодействуем с людьми?» Эта мысль значительна, учитывая, что все больше людей используют мобильные устройства для доступа в Интернет, создавая путаницу в отношении того, взаимодействуют ли компании с потребителем или с ботом.
Кейт О’Нил серьезно задумалась над этими проблемами. Она выпустила новую книгу под названием « Технический гуманист: как сделать технологии лучше для бизнеса и лучше для людей». О’Нил, популярный основной докладчик, является автором нескольких книг, посвященных личному поведению и взаимодействию через бизнес, данные и технологии.
Она дает захватывающий взгляд на то, как компании могут использовать эти аспекты для определения социально сознательной цели для людей, которым они служат.
Что такое технический гуманист?
Обратите внимание, что я пишу слово «люди» вместо «клиенты». Этот выбор отражает суть тезиса О’Нила для книги. О’Нил пишет о масштабах человечества – идеях о том, что «наши технологические развертывания и модели данных должны строиться на основе наших лучших наклонностей». В контексте бизнеса это означает знание того, как ваши цель и задачи совпадают, и никогда не упускать из виду человеческий опыт.
«Как вы подготовите свой бизнес к будущему, защититесь от сбоев в работе платформы и воспользуетесь новейшими технологиями, когда это актуально… Смысл – это не просто альтруистический принцип, когда мы думаем о его ценности для людей; это также приносит пользу бизнесу.Смысл принимает форму цели, которая позволяет сосредоточить внимание, расставить приоритеты, четкость направления и т.
Д., Что в конечном итоге способствует росту, масштабированию и прибыли ».Человечество в масштабе также означает определение того, как некоторые технологии усугубляют игнорирование общественного отношения к людям. Она приводит ряд примеров, например вопрос о том, насколько безналичная автоматизация розничной торговли принесет пользу обществу:
«Для кого Amazon Go – преимущество? Большинство людей, смотрящих на это, начнут с того, что заметят, что это плохие новости для кассиров, если эти рабочие места уйдут … Сосредоточение внимания на конкретной роли клиентского опыта позволяет нам упускать из виду человеческий опыт тех, кто играет роль наемного работника … Это слишком легко для интеллектуальная автоматизация и масштабирование приносят несоразмерные выгоды и не только усиливают, но и расширяют существующее неравенство в благосостоянии – те, у кого есть деньги для инвестирования, будут зарабатывать в геометрической прогрессии больше.»
Научитесь управлять своими техническими ресурсами
В результате вы научитесь управлять техническими ресурсами в целом, например, собирать данные и повышать аналитическую грамотность:
« Важно продвигать грамотность анализа данных во всей компании.
Важно продвигать анализ данных и полученных во всей компании. Как читать инсайты из данных, аналитических комментариев и показателей. Поставьте перед своей организацией задачу стать более гибкой с общими данными, а также лучше защищать их.Трактовка технологий в книге не затрагивает глубоких тем программирования, поэтому читателям, которые с тревогой обсуждают преимущества NoSQL по сравнению с SQL, придется высказать подобные мысли. Но комментарии О’Нила дополняют научные подходы и методы решения проблем, методологии, которые сегодня крайне необходимы в инициативах по машинному обучению и аналитике. Примите это предложение по действию на данных:
«Сделайте гипотезу, просмотрите результаты, подумайте, что вы из них извлекли. Верните полученные знания в организацию.”
Специалисты-практики, безусловно, признают ценность этого утверждения. Затем О’Нил показывает, как эта деятельность приводит рыночные возможности в соответствие с гуманистическими ценностями:
«Когда ваша цель представлена в стратегии, которая измеряется в бренде и культуре и моделируется с помощью данных и технологий расширенного мышления, все, что вы изучаете, может вернуться к верхний и обратный нюанс о том, как эта цель согласуется с потребностями людей на рынке ».
Что мне понравилось в Tech Humanist
Мне понравилось, что О’Нил осветил ряд недавних инцидентов, таких как свидетельство Джека Дорси перед Конгрессом в сентябре.Эти идеи отражают, насколько тщательно О’Нил была проведена в своих исследованиях, будучи уверенной в том, что тезис книги обратится к читателям в 2019 году и в последующий период.
Мне также нравится, как много из того, на чем О’Нил концентрируется, затрагивает этику в сочетании с технологиями, а также признает текущие проблемы. Вот ее комментарий к слушаниям в Конгрессе в Твиттере:
«Гораздо сложнее приспособить значимые человеческие результаты к целям, ориентированным на прибыль, чем наоборот».
Еще одним приятным штрихом являются примечания относительно включения с примечанием об общем гендерно-нейтральном единственном числе использования слова «они».Местоимение используется в книге как дань инклюзивному языку.
Что дополняет Tech Humanist
Одна книга дополняет Tech Humanist .
Эта книга – Yes To The Mess . Я просмотрел его несколько лет назад. Но книга по-прежнему интригует идеями управления хаосом. Yes To The Mess предлагает советы по управлению в случае неуверенности. В то время как Tech Humanists дает отличное продолжение для руководителей бизнеса. Это восполняет их потребность в следующих значениях адреса.
Комментарий О’Нила о технической релевантности заставил меня сразу же подумать об еще одной удачной паре. Это включает более 400 страниц opus Bricklin On Technology . Книга Бриклина уже устарела. Это относится к еще более старым технологиям. Перспективы прошлого Бриклина сочетаются с деловой хваткой О’Нила. Комбинация рекламы до просвещенного чтения.
В конечном итоге Tech Humanist стоит особняком. Он отмечает, что технологии должны быть лучше для бизнеса. И смотрит, как это улучшает жизнь людей.
Почему Tech Humanist
Чтение Tech Humanist изменит ваше отношение к масштабированию вашего бизнеса.
Сделайте это, сохранив свои технологии и ценности. Не имеет значения, являетесь ли вы потребителем или разработчиком в команде. Это проясняет вашу чувствительность. И предупреждает о возможностях. Как вы улучшите культуру своей компании? Как вы улучшаете свои операции? А может быть, это поможет жизни тем, кто столкнется с вашим бизнесом.
Изображение: amazon.com
Технологии должны улучшать, а не заменять человеческое взаимодействие
Людям нужны люди. Любой, кто поменял билет на самолет с помощью банкомата или проделал заказ через цифровую аптеку, с пониманием относится к этому факту. Если бы по ту сторону получателя находился только человек – насколько легче было бы получить тот билет или тот рецепт? Во все более цифровом мире этот, казалось бы, банальный вопрос о роли людей в нашей жизни становится очень важным.
Научная литература понятна. Люди рождаются в социокультурном мире с (будем надеяться) социально чувствительными взрослыми, которые предлагают информацию, которая течет через социально закрытый мозг.
Люди даже не изучают основы чтения или математики по отдельности. Эти навыки появляются в контексте взаимодействия с детьми раннего возраста, которое способствует развитию коммуникативных навыков. Например, ребенку, который учится читать, необходимы навыки декодирования. Однако даже если они правильно произнесут слово, они не поймут его, если его нет в их мысленном словаре.Дети не могут понять смысл печатного текста без базовых знаний и богатой языковой базы. Таким образом, ряд ученых призывают практиков обучать чтению, обогащая изучение языка. А само изучение языка уходит корнями в раннее социальное взаимодействие. Социальные взаимодействия – это валюта нашего вида. Как утверждает Майкл Томаселло из Университета Дьюка, мы – сверхчеловеческий вид.
Но сверхсоциальное животное столкнулось лицом к лицу с несоциальными технологиями, которые, кажется, заменяют любую потребность в человеческом взаимодействии.С момента появления современных смартфонов в 2007 году и цифровых планшетов в 2010 году мы кардинально изменили свой цифровой след.
К 2017 году дети в возрасте от 2 до 8 лет использовали экранные носители почти 3 часа в день, в том числе 1 час с мобильными устройствами, а подростки старшего возраста использовали около 9 часов в день. При всего лишь 7-10 часах бодрствования в день, эти цифры представляют собой ошеломляющее появление технологий в повседневной деятельности детей. Наши дети подключены к сети, поэтому у них остается мало времени для личного общения.
Внедрение технологий – не проблема. Из поколения в поколение дети росли с новыми изобретениями, такими как радио и телевизоры. И с каждой новой технологической волной люди беспокоились о жертвах, которые могут навсегда бросить вызов нашему пониманию нашей человечности. Однако на этот раз уникально отличается то, что эти устройства серьезно ограничивают возможности критически важного социального взаимодействия.
Это подтверждают два исследования игр родителей и детей с цифровыми и нецифровыми функциями.В одном из них, написанном Анной Сосой из Университета Северной Аризоны, дети от 10 до 16 месяцев играли с родителями, используя электронные или традиционные игрушки, такие как деревянная головоломка с животными.
В условиях электронной игрушки родители говорили меньше слов и меньше отвечали ребенку, чем в условиях традиционной игрушки. Дженнифер Зош из Университета Пенсильвании и ее коллеги, сравнивая цифровые и традиционные сортировщики игрушек, наблюдали аналогичную картину. Для участвующих двухлетних детей и их родителей цифровой контекст мешал социальному взаимодействию.И снова дети слышали меньше слов в цифровом формате, чем в аналоговом. Родительский язык также был более ограниченным и более управляемым в условиях цифрового исследования электронных книг, которое мы проводили в нашей лаборатории в эпоху до появления планшетов.
Это раннее затмение социального вклада также проявляется в средней школе. В умном исследовании Ялды Ульс и Патрисии Гринфилд из Калифорнийского университета в Лос-Анджелесе и ее коллеги два класса школьников прошли тесты, предназначенные для проверки их социальной проницательности – тест на лица, в котором дети оценивают эмоции счастливых, грустных, злых и испуганных лиц, и тест на социальное восприятие, при котором детей просят интерпретировать эмоциональные состояния подростков в различных социальных взаимодействиях, снятых на видео.
В начале исследования у детей обоих классов была одинаковая социальная проницательность. Затем один класс отправился на пятидневный «природный» ретрит без цифровых устройств. По возвращении они выглядели лучше своих одноклассников на обоих тестах. Эти результаты показывают, что человеческое взаимодействие имело решающее значение.
Кроме того, исследователи из кампании «Знание имеет значение» заметили, что школы, которые определяются как «богатые знаниями», имеют одну общую характеристику – они построили сильные обучающиеся сообщества, которые в основе своей – социальные.
И исследование, проводимое Министерством образования Филиппин, показало, что цифровые технологии не могут восполнить недостаток социального взаимодействия. В этой работе исследуются общие черты успеваемости учащихся при совместной работе в цифровой среде и при личной встрече. Учащимся поручено выполнять по сути одни и те же задачи с помощью самых разных средств массовой информации. Диапазон поведения всего тела, наблюдаемый в контексте очного обучения в классе, разрушает прежние убеждения, что мы можем уловить богатство коллективного поведения с помощью онлайн-средств.
Случайное выражение лица или хихиканье учащихся, когда они участвуют в письменном онлайн-чате, обнаруживается как очень ограниченная выборка когнитивных и социальных процессов. Сетевая среда предоставляет только ограниченную среду, через которую учащиеся участвуют в задаче с помощью действий перетаскивания щелчком мыши и общаются с онлайн-партнером с помощью типизированного ввода, при этом каждое такое поведение происходит изолированно от другого. Напротив, учащиеся, работающие лицом к лицу, используют более широкий спектр возможностей за счет взаимодействия с несколькими партнерами, одновременно выполняя поставленные задачи.Как видно из фотографий, студенты сосредоточены на обоих средствах массовой информации, но их вовлеченность качественно богаче в реальной жизни.
Мы еще многого не знаем об изменяющемся характере социального взаимодействия, вызванном цифровой революцией. На основании психологической литературы и уроков можно предположить, что дети могут быть нашими канарейками в угольных шахтах.
Мы вступаем в период, когда цифровые технологии вытесняют возможности для качественного социального взаимодействия.Развитие технологий, которые позволяют нам работать в пути, безопасно путешествовать по неизведанным территориям и оставаться на связи, совпало с подключением к устройствам, которые парадоксальным образом разделяют наше внимание между социальными взаимодействиями лицом к лицу и экранами.
Даже наши образовательные системы движутся к индивидуализированному и целевому обучению от цифровых наставников, которые дополняют то, что предлагают учителя, но без учителей. Раздаются призывы не позволить технологиям вытеснить обучение или заменить его, а скорее усилить его.По мнению Дейла Джонсона из Университета штата Аризона, наилучшие результаты в обучении будут достигнуты в средах High Touch и High Tech, где технологии помогают детям запоминать и понимать, оставляя способность передавать, анализировать, оценивать и творить на усмотрение. люди. Фактически, бывший министр образования Южной Кореи Джу-Хо Ли утверждает, что эта философия помогла южнокорейским студентам подняться на вершину международных рейтинговых таблиц.
Люди 1, Роботы 0.
Возможно, пришло время установить баланс между нашей одержимостью цифровыми платформами и реальным человеческим взаимодействием лицом к лицу.В мире 21-го века – мире, в котором работа в командах, несмотря на глобальные различия, будет становиться все более важной, детям необходимо будет развивать социальные навыки, которые подготовят их к обучению, к современной работе, к неизвестному будущему и подготовят их к жизни. участвующие граждане. Цифровые платформы являются частью нашей повседневной жизни, но они должны служить людям, а не ставить под угрозу наши естественные социальные инстинкты. Как пишет Алекс Бирд в своей новой книге «Прирожденные ученики,
».«И если роботы действительно возьмут на себя работу, будут учитываться наши человеческие качества … Как это ни парадоксально, но наибольшее влияние технологий на обучение может подтолкнуть нас к человеку (стр.306) ».
Священник-гуманист Массачусетского технологического института о будущем технической этики
Грег Эпштейн хочет, чтобы следующая волна предпринимателей начала задумываться о последствиях своей работы.
Даже некоторые из самых влиятельных технологических компаний начинают с крошечных размеров, а молодой новатор мечтает о создании следующего большого проекта. Поскольку сегодняшние технологические компании подвергаются все более пристальному моральному анализу, возникает вопрос о завтрашнем дне: думает ли этот молодой человек об огромной этической ответственности, которую он возьмет на себя, если его мечта сбудется?
Грег Эпштейн, недавно назначенный капелланом-гуманистом в Массачусетском технологическом институте, считает свою новую роль ключом к тому, чтобы помочь таким предприимчивым студентам осмыслить этические последствия своей работы.Поскольку многие студенты колледжей продолжают отходить от организованной религии, некоторые университеты назначили светских капелланов, таких как Эпштейн, чтобы помочь нерелигиозным студентам вести этичный и осмысленный образ жизни. В Массачусетском технологическом институте Эпштейн планирует зажечь разговоры об этике технологий – разговоры, в которых иногда будут участвовать религиозные группы в кампусах , и которые иногда могут переноситься в Гарвард, где он занимал (и будет занимать) ту же должность с тех пор.
2005.
Недавно я говорил с Эпштейном о том, как молодые люди могут этично мыслить при входе в технологическую индустрию и как будет выглядеть его роль.Это интервью было слегка отредактировано и сжато.
Isabel Fattal: Расскажите мне немного подробнее о том, что вы видите как цель своей новой должности, особенно в том, что касается этики технологий.
Грег Эпштейн: Я служил капелланом-гуманистом в Гарварде с 2005 года. За эти 14 или около того лет опыта, который у меня был, единственная важная вещь, на которую, я думаю, мы, гуманисты и люди, должны обратить внимание, когда Сегодня мы обучаем молодых лидеров, потому что необходимо уделять больше внимания человеческим ценностям в науке, технологиях и бизнесе.Мир меняется на наших глазах, и мы не готовы к работе в кампусе, потому что у нас нет этической основы для обучения. В Массачусетском технологическом институте я чувствую, что у меня есть возможность предложить свою точку зрения и помочь студентам определить свою точку зрения.
Fattal: Как вы посоветуете студентам, работающим с технологиями, подумать об этических дилеммах?
Эпштейн: Одна из вещей, с которой я хотел бы начать, – это сказать: «Когда вы обдумываете это, что бы вы ни делали, не думайте об этом изолированно и в одиночестве – вы должны быть частью какого-то рода более широкое сообщество для принятия разумных и эффективных моральных решений.«Многие молодые люди, которых учат быть предпринимателями, пытаются стать своего рода супергероями, чтобы идти и решать мировые проблемы самостоятельно, получая при этом показы телеграмм и восхищение масс за это. Этот менталитет – одна из самых опасных вещей в нашей современной этической жизни. Во многих случаях у вас есть относительно благонамеренные люди с хотя бы полуприличными идеями, которые в конечном итоге наносят такой большой ущерб.
Fattal: Наверное, действительно трудно сказать кому-то, только начинающему карьеру, сделать выбор, который может помешать получению прибыли.
Как вы думаете, как заставить студентов увидеть эту долгосрочную цель?
Эпштейн: Привилегия теряет свой блеск. Людей больше интересует выяснить, как они могут быть полезны другим и как они могут быть решением проблем общества, чем что-либо еще. Я разговариваю с ядерными инженерами, инженерами искусственного интеллекта, гениями математики, химиками и физиками, которые действительно хотят использовать свои навыки, чтобы сделать мир лучше. Они не обязательно знают, как это сделать.Но они ищут центр, где собрались бы единомышленники, чтобы подружиться друг с другом в интересах более сильного морального сообщества. Прямо сейчас существует реальная необходимость собрать этих студентов вместе. Каждый из этих студентов, который встречается со мной, чувствует себя изолированным. Все они действительно удивлены, увидев, что есть такие группы людей, как они, которые хотят сделать что-то этичное со своими дарами.
Fattal: В последнее время, похоже, появилось общее ощущение, что технология пересекла своего рода этическую черту.
Вы замечаете такое мышление у студентов, с которыми работаете в Массачусетском технологическом институте?
Эпштейн: Да, мы перешли красную линию. Эти компании изменили мир к лучшему или к худшему. Мы должны их исправить. Не случайно, что, когда я впервые приехал в Гарвард, около 15 лет назад, на большинство моих студентов тянуло притяжение со стороны инвестиционного банкинга, а теперь это Силиконовая долина, технологии и социальные сети. Это гравитационное притяжение. Они больше не стремятся работать в Goldman Sachs.Они хотят быть Илоном Маском. И Илон Маск первым скажет вам, что Илон Маск может быть только один.
Fattal: Почему может быть только один Илон Маск?
Эпштейн: Я не эксперт по Илону Маску. Но я действительно думаю, что, хотя ему должно быть лестно видеть, как так много одаренных молодых людей в университетских городках, таких как Гарвард и Массачусетский технологический институт, боготворили его и поклонялись ему как герою, на его месте меня также немного беспокоила бы идея, что мы превращаем любого человека в наши дни в героя, которому нужно поклоняться, особенно из белого мужчины, учитывая, что у нас были десятки лет голливудских фильмов, чтобы сказать нам, что белые люди спасут мир, хотя на самом деле мы не можем и не будем.
Мы тоже так же, как и все остальные, если не больше, должны быть частью более крупных, более широких коллективных структур, и мы должны участвовать в расширении прав и возможностей людей, которые не похожи на нас и которые не были социализированы, как нас.
Шоу технических гуманистов в подкастах Apple
The Tech Humanist Show исследует, как данные и технологии влияют на человеческий опыт. Он записывается в прямом эфире каждую неделю в видеопрограмме, транслируемой в прямом эфире, прежде чем становится доступной в аудиоформате. Ведет Кейт О’Нил.
О гостях этого эпизода:
Яэль – идейный лидер, демократический активист и стратег, работающий с правительствами, технологическими компаниями и инвесторами, сосредоточенный на пересечении этики, технологий, демократии и политики. Она проработала 20 лет по всему миру в качестве сотрудника ЦРУ, советника Белого дома, глобального руководителя отдела по обеспечению честности выборов по политической рекламе в Facebook, дипломата, стратега корпоративной социальной ответственности в ExxonMobil и главой отдела глобальных рисков.
твердый.В настоящее время она является приглашенным научным сотрудником программы «Цифровая жизнь» Корнельского технологического института, где исследует влияние технологий на гражданский дискурс и демократию и ведет многоуниверситетский курс по технологиям, СМИ и демократии.
Яэль стал ключевым голосом и публичным защитником прозрачности и подотчетности в сфере технологий, особенно там, где реальные последствия сказываются на демократии и обществах во всем мире. В ее недавнем выступлении на TED эти вопросы рассматриваются и предлагаются идеи о том, как правительство и общество должны обеспечивать подотчетность компаний.
Яэль путешествует по всему миру в качестве основного докладчика на различных мероприятиях, ища информированных, вдохновляющих женщин, которые помогут разобраться в самых сложных проблемах нашего мира. Ее можно забронировать через агентство Lavin.
Яэль вошла в список Forbes «40 женщин старше 40», составленный в 2017 году. Она также является адъюнкт-профессором Центра глобальных отношений Нью-Йоркского университета, членом Совета по международным отношениям, а также предоставляет контекст и анализ вопросов национальной безопасности, честности выборов, политических и международных отношений в средствах массовой информации.
Она публиковалась в New York Times, Washington Post, Brookings Techstream, TIME, WIRED, Quartz и Huffington Post, появлялась на CNN, BBC World News, Bloomberg News, CBS News, PBS и C-SPAN, в политике форумы и ряд подкастов. Она получила степень магистра международных отношений в Школе перспективных международных исследований Джонса Хопкинса (SAIS).
Больше всего она увлечена использованием своего опыта и навыков, чтобы способствовать развитию аргументированного, гражданского дискурса.
Она пишет в Твиттере как @YaelEisenstat.
Этот выпуск транслировался в прямом эфире в четверг, 29 октября 2020 г. .