виды, примеры из истории, в современном мире
Понятие политического конфликта
Политический конфликт — противоборство между реальными общественными силами, состоящими из лидеров, партий, организаций, элит, других объединений и общностей людей, с одной стороны и противоположными политическими целями, взглядами, ценностями и интересами.
К основным причинам образования политических конфликтов относятся объективные факторы, которые можно объединить в основные группы:
- Сформированные общественные отношения, в основе которых понятие принципов господства и подчинения, распределение индивидов и их групп, социальных слоев таким образом, когда одна сторона обладает властью, а другая — предоставляет для этого необходимые полномочия.
- Наличие коренных расхождений в политических идеалах и предпочтениях, отличия ценностных ориентаций в зависимости от индивидов, их групп и общностей.
- Идентификация гражданского общества, в результате которой определяются политические, социальные, этнонациональные, религиозные, субкультурные общности.
- Особенности политической системы современного общества, характерные для организации актуальных систем управления.
Согласно теории М.Вебера, структура социально-политического конфликта является статичной. В данном явлении можно выделить следующие элементы:
Осторожно! Если преподаватель обнаружит плагиат в работе, не избежать крупных проблем (вплоть до отчисления). Если нет возможности написать самому, закажите тут.
- субъекты в виде двух или более противоборствующих сторон;
- объект или предмет;
- третья косвенная сторона;
- окружающая социальная среда или политическое пространство.
Основной характеристикой политического конфликта служит его уникальность. Процессы отличаются по предпосылкам, причинам, поводам, действиям, позициям и другим свойствам.
Однако, исходя из теории М.Е.Бабосова, существует типичная социодинамика развертывания политического конфликта. Согласно данному утверждению, процесс состоит из следующих этапов:
- дихотомизация отношений власти по тенденции «господство — подчинение»;
- формирование разных политических взглядов в социальных слоях и группах;
- рост осознания несопоставимости интересов и целей в политике;
- организация противоборствующих объединений и партий;
- поляризация позиций, целей и действий политических субъектов;
- возникновение и протекание политического конфликта;
- разрешение политического конфликта.
Известно множество случаев из истории, когда политические конфликты приводили к войнам. Побочным эффектом данного процесса является консолидация населения враждующих государств.
На последней стадии конфликт решается с помощью интеграции с противоборствующей стороной, кооперации с соперником или подавления противника.
При урегулировании споров применяются следующие процедуры:
- обмен данными о целях и задачах каждой стороны;
- обозначение периода переговоров по обоюдному согласию сторон, в течение которого не применяется сила;
- обращение к правовым нормам и административным процедурам;
- помощь посредников в лице авторитетных фигур;
- отказ демонстрировать собственное превосходство или абсолютную непримиримость;
- стремление достигнуть консенсуса, согласия в целом или по отдельным вопросам.
Политический конфликт обладает разрушительным действием. Деструктивными функциями процесса является, прежде всего, истощение материальных, духовных, человеческих ресурсов. Конфликтные ситуации в политике приводят к ослаблению существующей системы власти, общепринятых ценностей и устоев жизни общества.
Существуют множество теорий о том, что характер политических конфликтов является в большей степени конструктивным.
Процесс служит катализатором для изменений социально-политической сферы, мотивирует на принятие действий, публичное заявление позиций разных сторон. Внешнеполитические конфликты способствуют объединению общества внутри государства, влияют на ход истории.
Виды конфликтов
Основными типами объектов политических конфликтов являются идентификация, ценности и интересны. Для развивающихся стран характерны спорные ситуации относительно свободы, равенства, терпимости и прочих убеждений. Урегулирование подобных споров требует больших усилий из-за сложности или невозможности достижения компромисса. Ярким примером таких конфликтов является противостояние разных частей общества, одна из которых поддерживает антидемократические ценности, а другая сторона выступает за принципы рыночной экономики и демократии.
Конфликты идентификации являются распространенным явлением для обществ, в которых человек причисляет себя к конкретной религиозной, языковой, этнической общности, а не к целому государству, на территории которого он проживает.
Подобные споры часто встречаются в странах, которые ранее входили в состав СССР. Более устойчивые государства с высоким уровнем экономического развития часто встречаются с конфликтами интересов такими, как противостояние либеральных и консервативных политических партий.
Конфликты невозможно оценивать в позитивном или негативном ключе. В спорах существуют и положительные, и отрицательные аспекты.
Виды конфликтов, исходя из области развертывания:
- внутриполитические;
- внешнеполитические.
Классификация споров по качественным параметрам:
- с нулевыми суммами;
- с ненулевыми суммами.
В зависимости от структуры и организации системы управления выделяют конфликты:
- вертикальные;
- горизонтальные.
Типы конфликтов, относительно нормативной регуляции:
- институционализированные;
- неинституционализированные.
Степень открытости характеризует споры:
- открытого типа;
- скрытого типа.
В зависимости от времени протекания конфликтные ситуации различают:
- кратковременные;
- долговременные.
Существует несколько форм проявления конфликтов:
- пикеты;
- митинги и манифестации;
- забастовки;
- политический протест;
- неповиновение власти;
- путч;
- переворот;
- революция;
- политический шантаж.
Локальные политические конфликты
Локальный конфликт — военные действия, которые ведутся между разными государствами.
Для локальных войн характерны ограничения политических целей, исходя из интересов противоборствующих сторон, и территории, которая занимает небольшой географический регион, расположенный в границах страны-участника конфликта.
Конфликты локального характера весьма часто встречаются в современном мире. Причинами развития военных действий могут быть:
- разные религиозные убеждения;
- территориальные споры;
- экономические проблемы в регионах;
- противоречия в идеологии и политике;
- дипломатические и другие конфликты.
Локальные войны отличаются от других типов конфликтов следующими признаками:
- ограниченность по политическим целям, территории, используемым средствам;
- государственность сторон конфликта;
- неуправляемость действий, когда локальный спор перерастает в региональное противостояние.
Синонимами локального конфликта являются «ограниченная война», «малая война», «конфликт низкой интенсивности». Смысл определений заключается в кратковременности вооруженного противоборства конфликтующих стран, которое, как правило, происходит в рамках приграничного спора.
Особенность локальных конфликтов заключается в том, что события затрагивают интересы не только противоборствующих сторон, но и государств, которые не принимают в них участие. Последствия воин могут носить экономический, дипломатический, военный, идеологический характер, касаться тактических и стратегических интересов стран, находящихся в стороне от конфликта. Высокая степень неопределенности в протекании локальных войн затрудняет прогнозирование конфликтов в современном мире. Причинами этого является множество факторов, которые оказывают влияние на действия противоборствующих сторон.
Глобальные конфликты
Глобальными конфликты — конфликты планетарного характера, причинами которых являются общемировые проблемы современности, затрагивающие интересы всего человечества и содержащие в себе угрозы для существования цивилизации.
Глобальные конфликты отличаются масштабом и обладают рядом особенностей:
- Сфера конфликтного взаимодействия сформирована из противостояния больших групп людей или всего человечества. Субъекты, участвующие в противостоянии, представляют собой единый, целостный социальный организм, неотделимый от человечества.
- Повышение степени опасности глобальных конфликтов особенно остро ощущается в современном мире. Причинами этого служат вмешательства человека в природу, которые изменяют принципы социального взаимодействия людей, их потребности и духовную культуру.
- По своей природе глобальные конфликты дисфункциональны из-за угрозы всему человечеству. Конструктивная функция подобных споров не выражена. Главной задачей мирового сообщества является недопущение зарождения и протекания таких конфликтов.
- Симптомы несут не меньшую опасность, чем сами глобальные конфликты. Они выражаются в таких противоречиях, как «человек-природа», «человек-техника» и других спорах, проявляются при возникновении глобальных аварий и катастроф.
Субъекты, участвующие в противостоянии, представляют собой единый, целостный социальный организм, неотделимый от человечества.Управление глобальными конфликтами заключается в их прогнозировании и своевременном предотвращении.
Низкую эффективность такого менеджмента можно объяснить отсутствием единого органа управления, адекватного объекту. Ключевым аспектом в прогнозе мировых споров является анализ жизненно важных противоречий, путем разрешения которых возможно предотвратить глобальный конфликт.
Межклассовые политические конфликты
Межклассовый конфликт — это политическая напряженность или экономический антагонизм, зарождающийся в обществе в результате социально-экономической конкуренции в разных классах социума.
Классовые противостояния служат средством для изменений радикального характера в социальном обществе и политике. Известные философские труды Карла Маркса и Михаила Бакинина были построены на принципах классовой борьбы.
Формы конфликта:
- прямое насилие;
- косвенное насилие;
- принуждения;
- идеологическое воздействие.
Формы протекания классовых споров могут носить законный или незаконных характер.
Различают конфликты прямые и косвенные. Межклассовые противостояния неизбежны по нескольким причинам:
- распределение власти и материальных благ;
- равенство и возможности;
- жилищные условия;
- образование;
- условия труда и другие социополитические вопросы.
Межклассовым конфликтам присущ антагонистический характер. Споры разрешаются по средствам социальной революции, результатом которой является разрушение существующего строя. Как правило, коллективные конфликты не касаются непосредственной основы классовой системы и редко служат основанием для мобилизации классов целиком.
Высшая точка межклассового конфликта наблюдается в процессе революционного кризиса. Это крайне редкое явление в современном мире, так как в протекающих спорах участвуют союзы и коалиции, принадлежащие к различным классовым группировкам с разнообразной основой, наряду с собственностью и отсутствием собственности на капитал.
Межклассовый конфликт считается неустранимым. Причиной такого утверждения является существующие в любом обществе отношения государства и подчинения. Многие ученые говорят о межклассовом политическом конфликте, как о позитивном явлении, которое способствует стабилизации общества и сохраняет существующий порядок. В условиях сложного плюралистического общества споры не перерастают в противоборство между классами, а носят «перекрестный» характер.
Межгосударственные конфликты
Межгосударственный конфликт — конфликт, выражающийся в политических отношениях между двумя или несколькими сторонами, включая народы, государства, группы стран.
Споры принимают косвенные или прямые формы столкновения по экономическим, социально-классовым, политическим, территориальным, национальным, религиозным и иным по природе и характеру интересов.
В основе межгосударственных конфликтов могут лежать политические или неполитические противоречия.
Основными разногласиями являются:
- экономика;
- политика;
- военные стратегии;
- геополитика;
- идеология;
- социальная сфера;
- этнические принадлежности;
- религия.
Исходя из пространственно-временного масштаба, международные споры могут носить глобальный характер. Такие конфликты затрагивают интересы всех участников международных отношений. Региональные и локальные межгосударственные противостояния формируются ограниченным числом участников. По времени протекания конфликты подразделяются на следующие категории:
- Затяжные.
- Средней длительности.
- Краткосрочные.
Международные конфликты различают по применяемым средствам. Это могут быть вооруженные противостояния или мирные переговоры. Субъектами межгосударственных политических конфликтов являются преимущественно страны.
Национальные конфликты
Национальный конфликт — итог национализма, в котором принимают участие этносы и нации.
В данном типе противостояний могут быть задействованы традиционные, модернизируемые, капиталистические, социалистические нации и государства.
Исходя из теории Э.Геллнера, предметом национальных споров являются:
- ценности нации, включая язык, религию, историю, традиции, символы;
- стремление народа сохранить и развивать природокультурную идентичность в процессе борьбы с другими народами, которые претендуют на аналогичные национальные ценности.
Особенностью национальных конфликтов является самодовлеющая ценность национального достояния, которое не сводится к экономике. В основе современного национализма лежит желание сохранить духовность, культуру и природу определенного этноса. Подобные стремления трансформируются в экспансию во внешний мир, где сталкиваются с сопротивлением других наций.
Отличительные характеристики национальных конфликтов:
- длительность;
- эскалация;
- ожесточение;
- достижение целей любыми способами;
- отсутствие компромиссов;
- существенные человеческие и материальные жертвы.
Национализм служит основой для межнациональных конфликтов. В спорах могут принимать участие разные субъекты в виде индивидов, этносов, наций, социальных институтов и организаций. Проявлением национальных споров является идеологическая, политическая, экономическая, военная борьба за национальные ценности.
Межнациональные политические конфликты
Межнациональный политический конфликт — противостояние с участием нескольких национальных акторов, которое приводит к международно-политическим последствиям в то время, когда объект споров перерастает рамки юрисдикции любого из его участников.
Актор — действующий субъект, индивид, социальная группа, организация, институт, общность людей, совершающих действия, направленные на других.
Межнациональные конфликты обладают рядом характерных особенностей:
- в качестве участников выступают государства и иные международные акторы, преследующие политические цели;
- нередко внутренние споры перерастают границы юрисдикции противоборствующих сторон и трансформируются в международные конфликты;
- развитию способствуют специфические условия анархии международной системы, характеризующейся низкой эффективностью международно-правовых инструментов по решению споров.
Одной из основных предпосылок к развитию межнационального конфликта являются взаимные притязания этносов территориального характера. Такие споры бывают межрегионального, межгосударственного, местного уровня и могут характеризоваться следующими мотивациями:
- историческое прошлое этносов, культурные, исторические, культовые и иные этнические памятники на конкретной территории;
- неопределенность демаркации существующих границ;
- процесс возвращения нации на историческую родину после депортации;
- произвольное изменение границ;
- принудительное включение территории этноса или нации в рамки соседней страны;
- расчленение нации между различными странами.
В качестве целей политических межнациональных конфликтов рассматриваются:
- власть;
- отстаивание собственного политического статуса в формате единого государства;
- абсолютная политическая независимость.
Наиболее эмоционально насыщенными и болезненными конфликтами являются споры, возникающие в результате ущемления национальных ценностей. Такие противостояния случаются в разных сферах общества.
Четкое проявление специфики межнациональных конфликтов можно наблюдать в противоречиях связанных с такими ценностями, как язык, культура, религия и иные социокультурные этнические особенности. Длительные противостояния приводят к массовой неприязни в отношении наций. Межнациональные интересы, как правило, выражает не вся нация, а лишь ее небольшая часть в виде элитных группировок, преследующих личные интересы.
Примеры политических конфликтов из истории
Множество политических конфликтов, как следствие сепаратистских веяний, возникало в 90-е годы ХХ века в России. Причинами противостояний являлись стремления автономных республик к собственной независимости. К примеру, формирование Чеченской Республики спровоцировало войну в Северном Кавказе.
Другим ярким примером политического конфликта из истории является спор между Россией и Японией по поводу права на Южные Курильские острова.
Западные страны обладают развитой экономикой и прочными институтами демократии, поэтому политические конфликты формируются на основании вражеской агрессии извне. К примеру, теракт в США в сентябре 2001 года привел к развязыванию войны на Востоке.
Известные политические конфликты из истории:
- Междоусобные войны на территории Руси.
- Тридцатилетняя война за управление Священной Римской империей и Европой, в которой принимали участие практически все европейские государства с 1618 года по 1648 год.
- Наиболее масштабная и кровопролитная за всю историю Первая мировая война.
- Вторая мировая война.
- Распад СССР.
- Гражданская война на территории Сирии с 2011 года продолжается в настоящее время.
Примеры политических конфликтов в современности
Политические конфликты в современном мире — явление нередкое.
Борьба за власть, национальные ценности, территории, права и свободы общества ведутся годами. Споры могут протекать в рамках одного государства или между разными странами. Примерами таких противостояний являются:
- вооруженное противостояние на территории Алжира, в котором с 2002 года участвуют официальные власти при поддержке США и ЕС с одной стороны и салафитские террористические группировки с другой;
- локальные конфликты на территории Афганистана между властями и талибами;
- борьба за власть в Венесуэлле с 2019 года между действующим президентом и оппозицией;
- межобщинные конфликты и столкновения в Египте с участием радикальных исламистских групп и правительства;
- общемировая борьба с запрещенным террористическим формированием ИГИЛ на территории Ирака;
- военное и экономическое противостояние США и Ирана с 2020 года;
- конфликты между властями Йемена и повстанцами-хуситами;
- конфликт между Южной и Северной Кореей развивался с 1948 по 1953 год, но страны до сих пор находятся в состоянии боевой готовности;
- война в Ливии между правительством, признанным ООН и различными группировками;
- вражда между наркокартелями и правительством на территории Мексики;
- с 2002 года в Нигерии участились нападения представителей секты радикальных исламистов «Боко Харам» на христиан и светски настроенных мусульман;
- спор за право на регион Кашмир протекает с 1947 года между Пакистаном и Индией;
- Арабско-израильский конфликт с 1947 года, причиной которого является стремление к независимости Сектора Газа и Западного берега реки Иордан от властей Израиля;
- гражданская война в Сирии;
- территориальные споры в Южно-Китайском море между Китаем, Вьетнамом, Малазией, Брунией, Филиппинами и Тайванем;
- вооруженный конфликт между властями Турции и представителями Рабочей партии Курдистана.
Способы решения политических конфликтов
Центральной проблемой политических конфликтов является их разрешение, которое состоит из этапов управления, контроля и регулирования споров. В процессе участникам или посредникам необходимо разработать и применить систему мер, направленную на ограничение интенсивности, размеров конфликта, его деэскалацию. В качестве основных способов рассматриваются компромисс и консенсус.
Задачи урегулирования политических споров:
- предупредить открытые формы проявления конфликтов, которые сопровождаются насильственными действиями, включая войны и массовые беспорядки;
- устранить причины конфликта, сформировать новый уровень отношений участников для разрешения противоречий.
Исходя из основных направлений процесса решения конфликтных ситуаций, можно определить ключевые методы, с помощью которых осуществляется поиск средств для выхода из конфликта. К первой группе методик относится разработка мероприятий по предотвращению насильственной стадии конфликтов. Вторая категория включает пути разрешения противоречий, лежащих в основе спора. Третья группа методов призвана снизить уровень противостояния участников конфликта, заставить стороны отказаться от односторонних действий и перейти к поиску совместных решений проблем.
Основные способы решения политических конфликтов:
- Достижение консенсуса путем совпадения мнений всех сторон.
- Принятие соглашения под действием законодательной или моральной воли внешних сил.
- Соглашение, навязанное одним из участников конфликта.
- Потеря актуальности противоречий со временем.
Наиболее популярным способом разрешить конфликт являются переговоры. Процедура предполагает обмен мнениями, которые высказывают разные стороны. В процессе оппонентам удается более точно оценить соотношение сил, определить условия для примирения, суть взаимных претензий, возможные альтернативы. Эффективный метод проведения переговоров представляет собой соглашение, в основе которого лежит компромисс.
10 мировых конфликтов, за которыми важно наблюдать в 2017 году — Foreign Policy
Из глобального кризиса беженцев, распространения терроризма и гибридных войн наша коллективная неспособность решать конфликты рождает новые угрозы и чрезвычайные ситуации. Даже в мирном обществе политика страха ведет к опасной поляризации и демагогии. Недавно избранные мировые лидеры, такие как Тереза Мэй и Дональд Трамп, приняли испуганную терактами и беженцами Европу, полыхающие войны в Сирии, Йемене, Африке и Ираке, затяжной конфликт на востоке Украины, противостояние Саудовской Аравии и Ирана, агрессивную Россию и общий рост популизма и национализма в мире.
Националистические силы набрали силу и предстоящие выборы во Франции, Германии и Нидерландах будут проверять на прочность будущее европейского проекта. Потенциал развала Европейского Союза является одной из самых больших проблем, с которыми мы сталкиваемся сегодня — факт, который теряется на фоне многих других тревожных событий, конкурирующих за внимание. Миру нужна новая, инклюзивная стратегия безопасности и предотвращения конфликтов.
Нравится нам это или нет, глобализация является фактом. Мы все связаны. Война в Сирии вызвала кризис беженцев, на котором выросло голосование за Brexit, чьи глубокие политические и экономические последствия будут видны еще очень долго. Страны, возможно,станут более изолированными и сконцентрированными на внутренней политике, но нет мира и процветания без большего совместного управления мировыми делами.
Этот список из 10 конфликтов для наблюдения в 2017 году не только иллюстрирует некоторые из более широких тенденций, но и исследует способы, чтобы обратить вспять опасную динамику.
1. Сирия и Ирак
После почти шести лет боевых действий, полумиллиона погибших и около 12 миллионов беженцев президент Сирии Башар аль-Асад, вероятно, сохранит власть на данный момент. Но даже с помощью Ирана и России не сможет закончить войну и вернуть себе полный контроль над страной.
Очевидный пример этому — захват Пальмиры силами ИГ всего через девять месяцев после того, как силы “Исламского государства” в результате поддерживаемой Россией военной кампании были отброшены от древнего города. Стратегия Асада по противостоянию группам боевиков сработала на усиление исламистких движений, в первую очередь ИГ и “Джабхат Аль-Нусры”. Повстанцы были дополнительно ослаблены недавним поражением в Алеппо. Эвакуация гражданских и противников Асада осуществлялась с большими перебоями, провокациями и проблемами.
Сделка о прекращении огня была достигнута при посредничестве России и Турции в конце декабря. Но поскольку режим продолжал военные наступательные операции в пригороде Дамаска, появились опасения, что перемирие долго не продержится. Несмотря на значительные задачи на будущее, этот новый дипломатический ход открывает наилучшую возможность для снижения уровня насилия в Сирии.
В Ираке борьба против ИГ еще больше подорвала способность властей управлять страной, вызвала огромные разрушения, военизировала молодежь и травмировала иракское общество. Она раздробила курдские и шиитские политические партии на конкурирующие фракции, зависящие от региональных покровителей и конкурирующих за ресурсы Ирака.
Чтобы избежать еще худших сценариев, Багдад и Региональное правительство Курдистана нуждаются в поддержке и давлении , чтобы обуздать военизированные группы.
Хотя “Исламское государство” потеряло часть территорий в Ираке за прошлый год, оно все еще утверждает на оставшихся свой жестокий халифат. Даже если оно потерпит поражение в военном отношении, какая-то другая радикальная группа вполне может вновь возникнуть, если вопросы, лежащие в основе управления, не будут решены. “Исламское государство” само по себе выросло из подобной неудачи в Ираке. Оно распространяет идеологию, которая до сих пор мобилизует молодых людей по всему миру и создает угрозу далеко за пределами Ирака и Сирии, как показали недавние теракты в Стамбуле и Берлине.
Читайте также: Миграционное эхо: почему Европа опять спорит о мигрантах
2. Турция
День нападения на ночной клуб в Стамбуле в Новый год, в результате которого погибли по меньшей мере 39 человек, кажется, является предвестником еще большего насилия в будущем. “Исламское государство” взяло на себя ответственность за нападение, отходя от общей практики группы в Турции, что может стать сигналом к эскалации. Помимо вовлеченности в войны в Сирии и Ираке Турция также сталкивается с курдскими боевиками от РПК (Рабочая Партия Курдистана). Политически поляризованная, в условиях экономического напряжения Турция готова к большему перевороту.
Конфликт между государством и РПК продолжает ухудшаться после провала прекращения огня в июле 2015 года. С тех пор противостояние вступило в одну из самых смертоносных глав в своей истории за три десятилетия; по крайней мере 2500 боевиков, силовиков и гражданских лиц были убиты с обеих сторон. Столкновения и операции по обеспечению безопасности вытеснили более 350000 мирных жителей с их территорий и взяли в осаду несколько городских районов с курдским большинством на юго-востоке страны.
На теракты правительство реагирует, в очередной раз сажая в тюрьму представителей курдского движения, блокируя решающий канал для политического урегулирования, который должен включать в себя защиту основных прав для курдов в Турции. Правительство президента Реджепа Тайипа Эрдогана продолжает свое наступление на политическую оппозицию и инакомыслие и настаивает на конституционных изменениях, чтобы создать в стране президентскую систему. Такое предложение будет вынесено на референдум в начале весны. В результате попытки переворота в июле прошлого года правительство начало массовое применение суровых мер: было уволено и арестовано более 100000 чиновников.
В ноябре Эрдоган ответил сердито на критику из Брюсселя, угрожая разорвать сделку, по которой Анкара согласилась предотвратить поток сирийских беженцев от продвижения в Европу. Более 2,7 миллиона сирийских беженцев в настоящее время зарегистрированы в Турции, их интеграция создает значительные проблемы как для государства, так и для принимающих общин.
Читайте также Падение лиры: турецкие проблемы или предвестник глобального кризиса
3. Йемен
Война в Йемене создала еще одну гуманитарную катастрофу, разрушая страну, которая уже и так была самой бедной в арабском мире. Проблема с миллионами людей на грани голода, необходимость всеобъемлющего прекращения огня и политического урегулирования становятся все более актуальными. Йеменцы понесли огромные потери от воздушной бомбардировки, ракетных обстрелов и экономических блокад. По данным ООН, около 4000 гражданских лиц были убиты, большинство — от рук Саудовской Аравии во главе коалиционных авиаударов. Все стороны в конфликте обвиняются в совершении военных преступлений, в том числе хаотических нападениях на гражданские районы.
Обе стороны оказываются запертыми в цикле эскалаций и провокаций, чтобы сорвать мирные переговоры под эгидой ООН. В ноябре поддерживаемое Саудовской Аравией йеменское правительство во главе с президентом Абедом Раббо Мансуром Хади отклонило предложенный план ООН. В том же месяце движение “Хути” и его союзники, в основном силы под руководством бывшего президента Али Абдаллы Салеха, сформировали новое правительство. Несмотря на трудности, все еще представляется возможным убедить стороны принять дорожную карту в качестве основы для компромисса, который положит конец войне.
Многое зависит от расчетов Саудовской Аравии и готовности Соединенных Штатов и Великобритании поощрить Эр-Рияд в полной мере поддерживать политический компромисс. Неспособность поставить этот процесс на рельсы несет в себе риски для всех участников. Так, несколько воинственных джихадистских групп, в том числе “Аль—Каида на Аравийском полуострове” и “Исламское государство”, процветают в регионе во время хаоса в Йемене.
4. Большой Сахель и бассейн озера Чад
Конфликты в Большом Сахеле и бассейне озера Чад стали причиной массовых страданий людей, в том числе заставили 4,2 миллиона человек бежать из своих домов. Джихадисты, вооруженные группы и преступные сети бьются за власть по всему обедневшему региону, где границы являются открытыми, а правительства имеют ограниченную власть.
В 2016 году джихадисты Центрального Сахеля начали смертоносные нападения в западной части Нигера, Буркина—Фасо и Кот—д’Ивуаре, что подчеркивает уязвимость региона. “Аль-Каида в исламском Магрибе” и “Аль-Мурабитун” остаются активными в то время, как появляются новые группы, которые присягают на верность ИГ. Мали является наиболее опасной миротворческой миссией ООН: 70 сотрудников уже погибли от “злонамеренных действий” с 2013 года.
Мали может столкнуться с серьезным кризисом в этом году, так как наблюдается распространение вооруженных групп на центральное Мали. Региональные державы должны использовать предстоящий саммит Африканского союза в январе, чтобы возобновить мирный процесс. Алжир является важным залогом стабильности в регионе, играет ключевую роль в качестве главного посредника сделки.
В бассейне озера Чад силы безопасности Нигерии, Нигера, Камеруна и Чада усилили борьбу с мятежниками “Боко Харам“. В конце декабря нигерийский президент объявил про “окончательное подавление террористов Boko Haram в их последнем анклаве” в лесу Самбиса. Но пока группа не была побеждена полностью и еще способна наносить удары.
“Боко Харам” и другие повстанцы, а также отсутствие эффективной помощи оказавшимся в зоне конфликтов угрожают создать бесконечный цикл насилия и отчаяния. Государства должны также вкладывать средства в экономическое развитие и укрепление местного управления, чтобы закрыть возможности для радикальных групп.
5. Демократическая Республика Конго
Демократическая Республика Конго получила хорошие новости незадолго до полуночи в канун Нового года, когда католические епископы объявили, что была достигнута сделка для разрешения политического кризиса в стране. Президент Джозеф Кабила еще не подписал соглашение, которое требует от него уйти в отставку после того как пройдут выборы, и имеет время до конца 2017. Несмотря на высокий уровень недоверия между сторонами, сделка при посредничестве конголезской католической церкви остается лучшим шансом на пути к миру. Главной задачей в настоящее время является подготовка к выборам и мирной передаче власти в короткие сроки.
Африканские и западные державы должны координировать усилия, чтобы оттянуть Конго от края пропасти и предотвратить дальнейшее развитие региональной нестабильности.
МООНСДРК, крупнейшая миротворческая миссия ООН, не имеет потенциала для решения таких проблем, и было бы более эффективным создать миссию с узким мандатом, отходя от институционального строительства и добрых услуг к контролю за соблюдением прав человека.
В сентябре прошлого года по крайней мере 53 человека были убиты в основном силами безопасности, когда демонстрации против правления Кабилы даже после истечения его мандата вылились в насилие, которое, вероятно, продолжится, если выборы снова будут отложены. Основная оппозиционная коалиция, Rassemblement, будет готова использовать мощь улицы, чтобы попытаться заставить Кабилу уйти. Политическая напряженность в Киншасе также способствует росту насилия по всей стране, в том числе и на конфликтном востоке ДР Конго.
6. Южный Судан
После трех лет гражданской войны самая молодая страна в мире по-прежнему терзаема многочисленными конфликтами. Они привели к 1,8 миллиона внутренне перемещенных лиц, а более 1,2 миллиона вынуждены были покинуть страну. Приходили сообщения об осущетвлении массовых зверств и отсутствии прогресса на пути реализации мирного соглашения 2015 года. В декабре президент Сальва Киир призвал к возобновлению прекращения огня и национальному диалогу в целях содействия миру и примирению.
На международном уровне мирное соглашение было сорвано в июле 2016 года, когда боевые действия вспыхнули в столице Джубе между правительственными силами и бывшими повстанцами. Лидер оппозиции и бывший вице-президент Риек Мачар, который только недавно вернулся в Джубу в соответствии с условиями сделки, покинули страну. Киир с тех пор укрепил свои позиции в столице и регионе в целом, что создает возможность для продвижения переговоров с вооруженной оппозицией.
Ситуация в сфере безопасности в Джубе улучшилась в последние месяцы, хотя борьба и этническое насилие продолжаются в других местах. Международные дипломатические усилия направлены на развертывание защитного регионального контингента численностью в 4000 солдат. Существующая миротворческая миссия ООН в Южном Судане, МООНЮС, нуждается в срочной реформе — что стало особенно ясно после ее неспособности защитить гражданское население во время вспышки насилия в июле прошлого года в Джубе.
7. Афганистан
Война и политическая нестабильность в Афганистане представляют собой серьезную угрозу для международного мира и безопасности более чем через 15 лет после того, как возглавляемые США коалиционные силы оттеснили талибов от власти в рамках более широкой кампании по победе над “Аль-Каидой”. Сегодня талибы укрепляют свои позиции, сеть “Хаккани” несет ответственность за нападения в крупных городах, а “Исламское государство” провело серию нападений на мусульман-шиитов, разжигая сектантское насилие.
Число вооруженных столкновений в прошлом году достигло самого высокого уровня с начала записи инцидентов в 2007 году, с большим количеством жертв среди гражданского населения . Дальнейшее ослабление афганских сил безопасности оставит джихадистам большие неуправляемых пространства. Они могут быть использованы региональными и транснациональными группами боевиков.
Отношения Афганистана с Пакистаном давно напряжены из- за поддержки Исламабадом талибов и других групп боевиков. Напряженность возросла осенью прошлого года, когда тысячи афганских беженцев в Пакистане были вынуждены бежать на фоне роста насилия, задержаний и преследования. Афганский кризис беженцев усугублялся планом ЕС депортировать 80000 просителей убежища обратно в Афганистан — политический ответ на чрезвычайную гуманитарную ситуацию. Все это на фоне экономического кризиса оказывает сильное давление на опасно ослабевшее государство.
8. Мьянма
Новое гражданское правительство во главе с лауреатом Нобелевской премии мира Аун Сан Су Чжи пообещало мир и национальное примирение в качестве своих главных приоритетов. Тем не менее, недавние вспышки насилия поставили под угрозу усилия остановки почти 70-летнего вооруженного конфликта. В ноябре “Северный альянс” из четырех вооруженных групп осуществил беспрецедентные совместные атаки в ключевой торговой зоне на границе с Китаем, что вызвало военную эскалацию.
Кроме того, Мьянму раздирают противостояния на этнической и религиозной почве. Особенно хорошо известны атаки на мусульманское меньшинство рохингья. После антимусульманского нападения в регионе Ракхайн осенью прошлого года на военных и полицейских у границы с Бангладеш силы безопасности нанесли ответный удар. Силовики делали небольшое различие между боевиками и гражданскими лицами. Были сообщения о внесудебных казнях, поджогах и насилии.
К середине декабря, по подсчетам ООН, около 27000 рохингья бежали в Бангладеш. Более дюжины нобелевских лауреатов опубликовали открытое письмо, критикуя Аун Сан Су Чжи за ее неспособность высказываться о злоупотреблениях.
9. Украина
После почти трех лет войны и примерно 10 000 смертей военное вмешательство России определяет все аспекты политической жизни в Украине. Разделенная конфликтом и парализованная коррупцией Украина движется к еще большей неопределенности. Восхищение Трампа Владимиром Путиным пугает Киев, как и слухи о том, что Соединенные Штаты могут принять решение отказаться от санкций против России. Осуществление минских мирных соглашений от февраля 2015 года находится в тупике. Россия, которая начала войну в 2014 году, эффективно вовлечена в осуществление двух своих целей в Украине: создание постоянных пророссийских политических образований на востоке Украины, а также нормализации аннексии Крыма.
Читайте также Что ждет Украину и мир в ближайшее время: отчет Stratfor
10. Мексика
Высокий уровень напряженности между Соединенными Штатами и Мексикой может показаться неизбежным после кампании Трампа и его обещаний построить пограничные стены, депортировать миллионы нелегальных иммигрантов и прекратить действие соглашения о свободной торговле . Кроме того, он лихо характеризует мексиканских иммигрантов как торговцев наркотиками, преступников и насильников и опирается на поддержку со стороны белых националистических группировок. Чтобы в будущем избежать конфронтации, президент Мексики Пенья Ньето пригласил Трампа посетить страну в сентябре — шаг, который изначально имел неприятные последствия: мексиканская общественность уже давно недовольна высоким уровнем преступности, коррупции и слабой экономикой.
Пенья Ньето знает — Мексика не может позволить себе сделать врага из могущественного соседа. Мексиканские политические и бизнес-элиты, как сообщается, попытаются убедить Трампа и его советников изменить заявленные позиции по иммиграции и свободной торговле.
Беженцы и мигранты из Мексики и Центральной Америки бегут от высокого уровня насилия в сочетании с хронической нищетой. В 2016 году в регионе были убиты около 34 000 человек, больше чем в Афганистане за тот же период.
Не пропустите самые важные новости и интересную аналитику. Подпишитесь на Delo.ua в Telegram
Мир и война: 10 главных вооруженных конфликтов 2014 года
Автор фото, PA
Подпись к фото,В 2014 году мир не стал ни спокойным, ни безопасным
2014 год сложно назвать мирным. В течение года начались, как минимум, два крупных военных конфликта – на востоке Украины и в Ливии, а также продолжились множество других.
Много конфликтов, начавшихся в прошлые годы, разгорелись с новой силой – например, палестино-израильский.
Кроме того, в мире оставалось множество так называемых замороженных конфликтов, таких как нагорно-карабахский, который напомнил о потенциальной опасности инцидентом со сбитым армянским вертолетом.
Донбасс
Война на востоке Украины между армией страны и нерегулярными вооруженными формированиями ДНР и ЛНР началась весной.
Напряженная политическая обстановка в начале года переросла в состояние открытой полномасштабной войны за считанные недели.
Автор фото, Reuters
Подпись к фото,К концу года война в Донбассе превратилась в позиционный, окопный конфликт
Страна лишилась целого региона Крым, который перешел под контроль России, а значительная часть двух других областей оказалась под контролем формирований, в состав и руководство которых входило и входит много граждан России.
После практически бескровной операции по присоединению Крыма к России в обиход вошел термин “гибридная война”, а в приложении к российским военным без знаков различия, чье присутствие на полуострове поначалу горячо отрицалось Кремлем, закрепились эпитеты “зеленые человечки” или “вежливые люди” – в зависимости от отношения к ним говорящего.
В Киеве и в западных столицах Россию считают одной из сторон конфликта, поскольку в зоне противостояния была обнаружена бронетехника и вооружение, которые производятся только в России.
Кроме того, в украинский плен попадали вооруженные люди с документами российских военных.
Москва категорически отрицает участие в военных действиях в приграничных с Россией украинских районах, называя конфликт внутриукраинским и утверждая, что российские военные находятся там исключительно в роли добровольцев.
С мая по октябрь в нескольких районах на территории двух областей Украины шли ожесточенные бои, но к концу года обе стороны исчерпали запас сил для проведения сколько-нибудь крупных операций.
Война приняла затяжной, окопный характер.
“Исламское государство”
Радикальная группировка “Исламское государство” появилась в середине прошлого десятилетия, но активность резко возросла летом 2014 года после масштабного и победоносного наступления в Сирии и Ираке.
Автор фото, Reuters
Подпись к фото,Боевики “Исламского государства” на импровизированном параде в сирийской провинции Ракка в июне 2014 года
В течение нескольких недель боевики захватили несколько крупных городов на востоке Сирии, на севере и западе Ирака.
Группировка прославилась жестокими расправами над пленными, а также захваченными журналистами и представителями религиозных и этнических меньшинств. Сирийские правозащитники утверждают, что за полгода боевики застрелили, обезглавили и насмерть забили камнями почти две тысячи человек в Сирии.
Против ИГ выступила коалиция во главе с США. Союзники, в число которых входит ряд арабских стран, осуществляют в основном поддержку с воздуха – с 8 августа по позициям боевиков в Ираке было нанесено более 800 ударов.
США совместно с Бахрейном, Иорданией, Катаром, Саудовской Аравией и Объединенными Арабскими Эмиратами нанесли более 550 ударов по ИГ на захваченной территории в Сирии.
Верховный суд России признал джихадистские группировки “Исламское государство” и “Фронт Джабхат аль-Нусра” террористическими организациями 29 декабря.
Госсекретарь США Джон Керри в начале декабря признал, что, хотя авиаудары и наносят большой вред джихадистам, кампания против ИГ может занять годы.
“Нерушимая скала” в Газе
И без того непростые отношения Израиля и Палестинской автономии резко обострились в середине 2014 года.
В июне Израиль арестовал нескольких членов палестинской группировки ХАМАС в ответ на похищение и убийство израильских подростков.
Автор фото, Reuters
Подпись к фото,Израильский танк покидает сектор Газа в августе после заключения перемирия
После убийства палестинского тинейджера еврейскими религиозными экстремистами с территории сектора Газа начались обстрелы израильских городов ракетами.
В ответ на эти обстрелы Израиль начал крупную военную операцию “Нерушимая скала”.
Военная операция израильтян включала в себя авиаудары по целям в Секторе Газа и действия наземных сил.
Израильские военные говорили, что вторжение было необходимо для того, чтобы разрушить сеть туннелей, по которым боевики ХАМАС получают оружие.
В августе с большим трудом при посредничестве Египта сторонам удалось договориться о прекращении огня.
В результате конфликта погибли более 60 израильтян и около двух тысяч палестинцев.
Гражданская война в Ливии
16 мая генерал ливийской национальной армии Халифа Хафтар объявил о начале наступления подконтрольных ему сил против группировок исламистов в Бенгази, обвинив премьер-министра Ахмеда Майтыгу в поддержке боевиков.
Автор фото, AP
Подпись к фото,Солдат Ливийской национальной армии во время боя в Бенгази
18 мая начались бои в Триполи. Войска предприняли штурм Всеобщего национального конгресса, других правительственных зданий.
Им противостояли вооруженные отряды, лояльные правительству.
Военный кризис в стране сопровождается политическим – в июне премьер был смещен со своего поста.
В июле страну покинули дипломатические миссии иностранных государств, включая США. В августе парламент Ливии переместился в Тобрук из соображений безопасности.
23 августа отряды “Центрального щита” (коалиции исламистских сил) захватили аэропорт Триполи.
Осенью противостояние в Бенгази, Триполи и других городах продолжалось.
Центральноафриканская республика
Конфликт в Центральноафриканской республике между правительством и исламскими повстанцами начался в 2012 году.
Самая активная его часть пришлась на 2013 год, а в 2014-м стороны конфликта – к тому времени это уже были исламские и христианские вооруженные группировки – пытались прийти к мирному соглашению на фоне продолжающихся столкновений.
Автор фото, Reuters
Подпись к фото,Боевик христианского ополчения “Анти-Балака” на защите своей деревни в ЦАР
В январе лидер мусульманских повстанцев Мишель Джотодия, захвативший власть в стране в 2013 году, ушел в отставку из-за обвинений в неспособности обеспечить в стране охрану правопорядка.
В течение всего года в ЦАР происходили стычки мусульманской группировки “Селека” и христианского, точнее – антимусульманского ополчения “Анти-Балака”.
Обе стороны действовали с особой жестокостью. Зафиксирован случай каннибализма.
В стране действуют миротворческие контингенты ООН (мандат МИНУСКА предусматривает размещение военного и полицейского компонентов), а также ЕС (силы EUFOR RCA)
В составе европейского контингента сначала были французские и эстонские военные, потом к операции присоединились Испания, Финляндия, Грузия, Латвия, Люксембург, Нидерланды, Польша и Румыния.
Южный Судан
Вооруженная борьба между правительством Южного Судана и силами лидера повстанцев бывшего вице-президента Риека Машара началась в декабре 2013 года.
Президент Южного Судана Сальва Киир обвинил Машара в заговоре и попытке переворота. После этого повстанцы в течение нескольких недель захватили несколько городов.
Автор фото, AFP
Подпись к фото,Солдаты армии Южного Судана
В августе Киир и Машар сели за стол переговоров в Аддис Абебе. В ходе них было достигнуто соглашение о разделе власти, которое, тем не менее, не поставило окончательную точку в конфликте.
С начала боев в середине декабря прошлого года погибли по меньшей мере 10 тысяч человек, 1,8 миллиона человека были вынуждены покинуть свои дома.
По данным ООН более пяти миллионов нуждаются в гуманитарной помощи.
Афганистан
Существует несколько точек зрения относительно того, какой момент можно считать началом войны в Афганистане.
Согласно одной из них, гражданская война в этой стране, идет с редкими и короткими перерывами с 1978 года.
Автор фото, Reuters
Подпись к фото,Американские солдаты в Афганистане останутся только в качестве советников
Тем не менее, нынешняя война – операция коалиции, возглавляемой США в союзе с афганским правительством против боевиков исламистской организации “Талибан” началась в 2001 году.
28 декабря 2014 года операция НАТО в Афганистане была официально завершена.
Теперь деятельность альянса в стране переходит в новую фазу. Североатлантический блок будет лишь обучать и консультировать афганских военных.
По условиям соглашения между США и властями Афганистана американцы сохранили за собой право в случае необходимости самостоятельно действовать против исламских радикалов на территории страны.
Остальные западные государства отныне могут только обучать местных военных.
В 2014 году в стране произошли важные политические события – выборы президента страны, которые сами по себе были непростым испытанием, завершившись политическим противостоянием двух лидеров Абдуллы Абдуллы и Ашрафа Гани.
Но выборы и предвыборная кампания стали фоном, на котором активизировались талибы – всплеск нападений был зафиксирован в феврале и продолжался летом во время второго тура выборов.
В сентябре политики пришли к соглашению о разделе власти.
Сомали
В 2014 году в Сомали продолжилась война с исламистами движения “Аш-Шабаб”. Центральное правительство в стране практически не функционирует со времени свержения режима Сиада Барре в 1991 году.
Автор фото, Reuters
Подпись к фото,Сомалийские военные перевозят захваченных подозреваемых членов “Аш-Шабаб”
“Аш-Шабаб”, которые в последние годы постоянно устраивает нападения в разных частях страны, в том числе и в столице.
Помощь в борьбе с исламистами группировки “Аш-Шабаб”, тесно связанной с “Аль-Каидой”, сомалийским военным оказывают войска Африканского союза, численность которых в Сомали достигает 22 тысяч человек.
С 2011 года, когда Кения направила войска в Сомали, “Аш-Шабаб” совершила несколько нападений на территории соседней страны, и особенно в этом районе.
В ноябре боевики напали на автобус на севере Кении, убив 28 человек, а в начале декабря в кенийском городе Мандера – на каменоломню, убив по меньшей мере 36 рабочих.
Нигерия
В стране долгие годы происходит непрекращающийся религиозный конфликт между мусульманами и христианами.
Автор фото, EPA
Подпись к фото,Нигерийский военный патруль на дороге в районе города Муби на северо-востоке Нигерии, освобожденного от исламистов
Обострение произошло в последние несколько лет после того как в стране активизировалась исламистская организация “Боко Харам”.
В апреле боевики группировки похитили более 200 девочек из одной из школ.
В операции по поиску были задействованы самолеты США и Великобритании, однако девочек найти не удалось. Вспоследсвии боевики объявили, что тех выдали замуж.
В мае страну потрясла серия взрывов, за которыми также стояла “Боко Харам”. В августе группировка объявила на подконтрольных ей территориях халифат – религиозное государство.
В ноябре “Боко Харам” совершила несколько взрывов в мечети города Кано. Погибли более 120 человек.
Всего, по данным Кингз-колледжа в Лондоне и Всемирной службы Би-би-си, только в ноябре жертвами джихадистов в Нигерии стали 786 человек – в основном гражданские лица.
Правительство пытается бороться с группировкой, в чем ему помогают соседние государства, однако эта борьба осложняется нехваткой средств.
Нагорный Карабах
Автор фото, RIA Novosti
Подпись к фото,Зона Нагорно-карабахского конфликта – одна из самых нестабильных точек Кавказа
Все эти годы на линии противостояния продолжали оставаться войска – всего около 20 тысяч солдат, артиллерия, бронетехника.
В результате обстрелов с обеих сторон продолжают гибнуть люди.
Летом 2014 года в зоне конфликта произошло обострение, в результате которого, по данным НКР на август, погибли 25 азербайджанских и пять армянских военнослужащих. По данным минобороны Азербайджана, потери с азербайджанской стороны составили 12 военнослужащих.
В начале ноября в Нагорном Карабахе был сбит армянский ударный вертолет Ми-24.
Как утверждали в Баку, вертолет был сбит в непосредственной близости от линии соприкосновения, разграничивающей азербайджанские и армянские войска, и летел над позициями армии Азербайджана.
Автор фото, AFP
Подпись к фото,Гибель вертолета была заснята на видео
В Ереване заявили, что армянские машины выполняли учебный полет и не представляли никакой опасности.
Члены карабахских вооруженных формирований с боем прорвались к месту падения вертолета чтобы забрать тела погибших летчиков.
Но к новому витку войны это обострение пока не привело, хотя в обеих странах, как отмечают наблюдатели, жители боятся такого развития событий.
Обострение ситуации происходит на фоне мирного процесса – в августе в Сочи состоялась встреча президентов России, Армении и Азербайдажана, посвященная проблеме конфликта, и ее участники согласились в том, что конфликт может быть урегулирован только мирным путем.
ПОЛИТИЧЕСКИЕ КОНФЛИКТЫ В ПЕРВОЕ ДЕСЯТИЛЕТИЕ СОВЕТСКОЙ ВЛАСТИ (НА МАТЕРИАЛАХ УРАЛА)
%PDF-1.6 % 1 0 obj > endobj 6 0 obj /CreationDate (D:20170801164556+03’00’) /Creator (Adobe Acrobat 11.0.2) /ModDate (D:20170801165135+03’00’) /Producer (Adobe Acrobat Pro 11.0.2 Paper Capture Plug-in) /Title >> endobj 2 0 obj > stream 2017-08-01T16:51:35+03:002017-08-01T16:45:56+03:002017-08-01T16:51:35+03:00Adobe Acrobat 11.0.2application/pdf
Конфликт в политике | PhD в России
Реклама от Google
Политический конфликт в современном обществе
В этой заметке представлен политологический анализ конфликта и конфликтного поведения как феномена (от греч. phainomenon — являющееся; явление) социально-политической практики современного общества. Под политическим конфликтом следует понимать такой способ взаимодействия людей, социальных общностей и политических институтов, при котором действия одной стороны, столкнувшись с противодействием другой стороны, вступают в противоречие с политическими целями или интересами своего противника или конкурента.
Для возникновения конфликта необходимы противоречия двух и более политических акторов, цели которых объективно или субъективно воспринимаются как несовместимые. Целью сторон или участников социально-политического конфликта является завоевание государственной власти, а также усиление политического влияния индивида или социальной группы.
Наибольшую значимость представляют те политические конфликты, которые связаны с распределением таких недостающих ценностей, как власть, материальные блага и социальный престиж. Наличие власти у одних неизбежно порождает стремление добиться перераспределения власти со стороны других, что сопровождается неизбежным развёртыванием политических конфликтов. Не меньшую роль в возникновении политического конфликта играют материальные блага и духовные ценности. Ресурсы в количестве, достаточном для удовлетворения потребностей всех членов общества, как правило, в современной экономике и политике отсутствуют. Нехватка определённых ресурсов, к которым стремятся различные социальные группы, влечёт за собой социально-политические конфликты. Поэтому разногласия и политические конфликты по поводу распределения весьма ограниченных ресурсов являются неизбежными. Таким образом, одной из важнейших причин возникновения и развертывания социально-политических конфликтов выступает неравное положение, которое занимают люди в обществе, в организациях и ассоциациях, связанное с властью и собственностью.
Реклама от Google
Такое явление, как компромисс, проявляется во взаимных уступках, соглашениях, в поисках того, что сближает участников конфликта, а не разделяет их. В демократических странах общепризнанным является согласование интересов противоборствующих и конфликтующих сторон. Предпосылкой политического компромисса является осознание конфликтующими сторонами общей ответственности субъектов политики за благополучие, стабильность, поиск решений в урегулировании сложных политических проблем и противоречий. Следует отметить, что эффективность политического компромисса очень высока, если он достигается на основе целостного решения, которое охватывает все стороны возникшей проблемы и все высказываемые способы их разрешения.
Изучение и осмысление политических конфликтов
Интерес к месту и роли конфликтов в политической жизни общества возник в Новое время, как и предпосылки для формирования теории конфликта, например, в трудах флорентийского государственного деятеля Никколо Макиавелли (1469-1527 гг.) и Томаса Гоббса (1588-1679 гг.). Насильственное принуждение и конфликт всегда являются вероятной и даже оптимальной моделью поведения в играх с нулевым результатом (суммой), особенно тогда, когда ресурсы ограничены, а выигрыш одной стороны воспринимается как проигрыш другой стороны. Т. Гоббс считал такую ситуацию естественным социально-политическим феноменом в догосударственном состоянии. И только государство как политический институт усмиряет эгоистичных индивидов, преследующих узкорациональные интересы.
В марксистской теории конфликта все столкновения социальных акторов (лат. actor — действующее лицо; деятель), а также граждан с государством рассматриваются через призму конфликта между господствующим классом и эксплуатируемыми массами. Таким образом, конфликт рассматривался Карлом Марксом (1818-1883 гг.) как конфронтация больших социальных групп и классов.
Профессор государственного права Венского университета, сторонник кантианской и гегельянской традиция в философии, Людвиг Гумплович (1838-1909 гг.) предложил несколько отличающуюся от марксисткой трактовку политического конфликта в обществе. Гумплович полагал, что при капитализме классовая борьба смягчается, так как политическое развитие в условиях капитализма ведёт к возрастанию прав низших слоёв общества. «Цивилизованное» государство отличается равноправием и законностью, либерально-демократическим режимом, парламентаризмом, участием различных социальных групп в принятии политически значимых решений, а также стремлением обеспечить всеобщее народное благосостояние, как материальное, так и духовное. Таким образом, Гумплович, стремившийся примирить гегельянство с кантианской традицией, предложил концепцию «либеральной демократии» как механизма для смягчения социальных и политических конфликтов.
В дальнейшем широкую известность получили подходы к проблеме социально-политического конфликта немецких социологов Г. Зиммеля и Р. Дарендорфа.
Анализируя значение конфликта в социально-политической жизни общества, немецкий социолог, профессор Страсбургского университета Георг Зиммель (1858-1918 гг.) утверждал, что пересечение множественных конфликтов может привести к значительной общей стабилизации противоречивой общественной структуры. Так, противостояние рабочих и предпринимателей в Германии конца XIX века было смягчено наличием конфликта между католиками и протестантами (Kulturkampf), а также присутствием популистских праворадикальных партий в Рейхстаге, которые своей демагогической пропагандой отвлекали рабочих от классовой борьбы. Напротив, сегментация и социокультурный раскол в обществе ведут к неуправляемости и к накоплению розни, вражды и политических противоречий. Так, потеря центристскими и либеральными партиями влияния в немецкой политике на рубеже 1920-30-х гг. создала ситуацию кризиса и поляризации германского общества, что и привело к установлению нацистской диктатуры.
Пристальное внимание проблеме социально-политического конфликта уделяет немецкий социолог, профессор Сент-Энтони колледжа Оксфордского университета Ральф Дарендорф, который рассматривает наличие политического конфликта в социальных процессах как естественное явление, не обязательно угрожающее стабильности. Данная ситуация обусловливает различие интересов и ориентаций субъектов политики, ведет к антагонизмам, взаимным трениям и, соответственно, к структурным изменениям самого общества. Социально-политические конфликты объективно порождаются самим ходом общественного развития. Однако, вместе с тем, Дарендорф не отрицает возможности общества воздействовать на изменение протекания политического конфликта. При защите своих интересов различные социально-политические силы в процессе конфликта, постоянно сталкиваясь друг с другом, могут добиваться решений, обеспечивающих им определённые выгоды без радикальных преобразований общества посредством некоторых институциональных изменений политической системы или политического режима.
Таким образом, общества различаются не присутствием или отсутствием политического конфликта, а только различным отношением к нему. Например, в политике общества США конфликт интересов различных социальных и этнических групп рассматривался как естественное явление, вызванное социальной стратификацией и экономической дифференциацией (расслоением). В то время как в СССР политический конфликт рассматривался как нежелательное явление, вносящее раскол в единство социалистического общества. Однако подавление политического конфликта способствует его обострению, а его рациональное регулирование ведёт к контролируемой эволюции общества.
Социально-политический конфликт рассматривался профессором университета Брэндис в Бостоне Льюисом Коузером (1913-2003 гг.) как естественный элемент социального процесса, как социальная норма и как неизбежное следствие столкновения интересов групп и индивидов. Поэтому Коузер прямо наделил социально-политический конфликт стабилизирующей и интегративной (от лат. iteger ― целый; сплачивающей) функцией. Вместе с тем, любое общество представляет собой относительно прочную, стабильную, хорошо интегрированную структуру элементов; каждый элемент общества имеет свою функцию, тем самым, способствуя сохранению всего социума.
Более того, несмотря на свои деструктивные качества, как и другим социально-политическим явлениям, политическим конфликтам присущи не только дисфункциональные (негативные) последствия, но и позитивные аспекты, которые могут проявляться с большей силой, чем дисфункциональные. В качестве примера можно привести конфликт между правительством и парламентской оппозицией. Данный вид политического конфликта не только создаёт угрозу достигнутому статус-кво, но и способствует стабилизации и интеграции общества посредством институционализации конфликта и его протекания в стенах парламента как политического института.
Одним из популярных направлений исследования насильственных политических конфликтов в 1950-60-е гг. стала проблема политического насилия и агрессивного поведения в политике. Ведущей тенденцией в этих исследованиях стала «социальная этология» (греч. ethos — обычай, нрав, характер; наука о поведении животных), связанная с именем известного австрийского ученого-биолога, бывшего члена НСДАП, Конрада Лоренца (1903-1989 гг.). Данное направление изучает политические конфликты на всех уровнях, в том числе и между индивидуумами. Политические конфликты между индивидуумами обусловлены столкновением интересов, например, конфликт в день выборов между американскими супругами, один из которых республиканец, а другой ― демократ. Конфликты интересов в полной мере имеют социальный контекст, например, бойкот коммуниста коллегами по работе в американском рабочем коллективе в 1950-е гг.
Для различных обществ роль политического конфликта оценивается по-разному, что связано с особенностями политической культуры регионов и отдельных стран. В различных политических системах можно проследить два подхода к восприятию социально-политического конфликта:
* в закрытых (недемократических) обществах конфликты разделяют общество на враждебные группы и подрывают иллюзорную возможность достижения коллективного согласия. Результатом данных политических процессов может стать разрушение социальных связей и самой политической системы посредством революционного насилия. В таких обществах правящая элита стремится устранить политические конфликты с целью создать иллюзию всеобщей социальной гармонии, единомыслия и всеединства, как, например, в Испании во время правления Франциско Франко с 1939 г. до 1975 г. Однако от этого политические конфликты не исчезают, а эскалируют и обостряются. Поскольку противоречия своевременно общества не разрешаются, а игнорируются, данные политические конфликты трансформируются в насильственные, неинституциональные формы. Причём, вместо многочисленных частных конфликтов в обществе возникает один макроконфликт, например, революция или бунт;
* в открытых (демократических) обществах, которые по своему устройству имманентно (изначально) предрасположены к конфликтным ситуациям, политическим конфликтам даётся политико-правовое разрешение. В данных типах общества функционируют определённые политико-правовые институты (например, Конституционный суд, институт выборов и сменяемость правящей элиты), которые способствуют разрешению политических конфликтов и поиску согласия. Институционализация политических конфликтов в таких политических системах обеспечивает нормальное функционирование политического режима.
Итак, конфликт занимает важное место в политической жизни общества, а политика является средством урегулирования социально-политических конфликтов. Несмотря на многочисленные исторические примеры деструктивных последствий социально-политических конфликтов, они способствуют эволюции политической системы общества и её отдельных институтов, препятствуя их стагнации, позитивно влияя на развитие политико-правовых институтов и отношений политических акторов (лат. actor — деятель; действующих лиц политики). В таком случае, политический конфликт в его ненасильственных и институализированных формах является одним из естественных феноменов политической жизни современного общества. Политический конфликт, несмотря на издержки и его деструктивные аспекты, следует считать важным фактором социально-политического развития, совершенствования политической системы и политического режима.
Источник: Курс лекций по предмету «Политология»: модульный подход. Модуль III. Часть 11. СПб., 2008. 31 с.
© Hulio
Реклама от Googleпросмотров: 309
Предотвращение и разрешение конфликтов | ОБСЕ
В арсенал механизмов Организации для предотвращения конфликтов входят сеть ее полевых операций и Центр по предотвращению конфликтов (ЦПК). ЦПК действует, например, в качестве координационного центра всей ОБСЕ по раннему предупреждению, облегчает диалог, поддерживает посредничество и другие усилия по предотвращению и разрешению конфликтов.
Деятельность полевых операций ОБСЕ в области предотвращения и разрешения конфликтов включает:
- наращивание потенциала местных партнеров с целью сокращения побудительных причин и источников конфликта;
- содействие обмену информацией между политическими и гражданскими субъектами для устранения рисков конфликта на самой ранней стадии;
- оказание помощи в облегчении диалога, посредничестве и деятельности по укреплению взаимного доверия между затронутыми конфликтом обществами и общинами;
- мониторинг ситуации в области безопасности в государствах – участниках ОБСЕ;
- содействие укреплению доверия;
- поддержку планов реагирования в случае национального кризиса.
Суд по примирению и арбитражу обладает мандатом на урегулирование с помощью примирения или арбитража споров между государствами, которые выносят их на его рассмотрение. Верховный комиссар ОБСЕ по делам национальных меньшинств укрепляет потенциал Организации по раннему предупреждению и предотвращению конфликтов, предпринимая действия на их самой ранней стадии в государствах-участниках, в которых межэтническая напряженность может привести к конфликту. Верховный комиссар работает также над долгосрочным предотвращением конфликтов, в частности, отстаивая и поощряя права лиц, принадлежащих к национальным меньшинствам.
ОБСЕ вовлечена в деятельность, связанную с конфликтами, в следующих форматах:
Минский процесс
Ведется работа по поиску мирного решения нагорно-карабахского конфликта с помощью Минской группы (под совместным председательством Франции, Российской Федерации и Соединенных Штатов Америки) и Личного представителя Действующего председателя ОБСЕ по конфликту, являющемуся предметом рассмотрения на Минской конференции ОБСЕ.
Процесс приднестровского урегулирования
В переговорах в формате “5+2” участвуют стороны конфликта, посредники – Российская Федерация, Украина и ОБСЕ, – а также в качестве наблюдателей Соединенные Штаты Америки и Европейский союз; особо важную роль играют специальный представитель Действующего председателя ОБСЕ по приднестровскому урегулированию, а также Миссия ОБСЕ в Молдове.
Женевские международные дискуссии
Учрежденные после конфликта 2008 года в Грузии, они проводятся под совместным председательством ОБСЕ, Организации Объединенных Наций и Европейского союза. ОБСЕ как сопредседатель и специальный представитель Действующего председателя ОБСЕ по Южному Кавказу вместе с руководителем миссии наблюдателей Европейского союза (МНЕС) содействуют проведению встреч в рамках Эргнетского механизма по предотвращению инцидентов и реагированию на них (МПИР), на которых рассматриваются вопросы, влияющие на повседневную жизнь местного населения.
Массмедиа и конфликты современного мира
Ссылка для цитирования: Якова Т.С. Массмедиа и конфликты современного мира // Медиаскоп. 2018. Вып. 4. Режим доступа: http://www.mediascope.ru/2488
DOI: 10.30547/mediascope.4.2018.6
© Якова Тамара Сергеевна
кандидат филологических наук, доцент кафедры зарубежной журналистики и литературы факультета журналистики МГУ имени М.В.Ломоносова (г. Москва, Россия), [email protected]
Материал подготовлен на основе доклада в секции «Глобальные проблемы человечества в зеркале зарубежных медиа» на Международной научно-практической конференции «Журналистика в 2017 году: творчество, профессия, индустрия», прошедшей 5−7 февраля 2018 г. на факультете журналистики МГУ имени М.В. Ломоносова.
Аннотация
В докладе рассматриваются теоретические и практические аспекты деятельности массмедиа в процессе регулирования современных конфликтов разного уровня. В фокусе исследования – американские и европейские массмедиа, освещающие темы международных конфликтов и войн.
Ключевые слова: массмедиа, конфликты, журналистика мира, журналистика войны.
Массмедиа в современном мире являются важнейшим участником любых конфликтов, способным обострить ситуацию, либо, наоборот, содействовать разрядке напряженности и разрешению проблемы. Роль массмедиа в процессах урегулирования современных конфликтов невозможно переоценить: от «диагностики» и выявления назревающих в обществе проблем до снижения уровня конфликтного противостояния и поиска путей его разрешения. В зависимости от задач, которые они выполняют, массмедиа могут стать либо частью конфликта, в который они вовлечены в той или иной степени (от информационного освещения до пропагандистского сопровождения), либо инструментом его разрешения. В представленном докладе мы предприняли попытку рассмотреть вопрос о роли массмедиа в конфликтах и войнах последних лет, а также исследовать накопленные медиаисследователями и медиапрактиками знания о миротворческом потенциале средств массовой информации.
По данным Института демографии Национального исследовательского университета «Высшая школа экономики» после Второй мировой войны в вооруженных конфликтах с участием государств погибло более 10,5 млн человек1. Институт исследований мира в Осло (PRIO)2 совместно с Уппсальским университетом (Швеция) опубликовал доклад, в котором отмечается, что за 69 лет (начиная с 1946 г.) в мире произошло 259 вооруженных конфликтов на разных уровнях (межгосударственные, региональные, локальные)3. По данным Американского Центра всеохватывающего мира (CSP)4 в 2017 г. в мире насчитывалось 36 войн: непосредственное участие в них принимали 28 государств и почти половина из них (13 стран) имели продолжительные конфликты (которые длятся более 10 лет)5: Афганистан (36 лет), Колумбия (39 лет), Демократическая Республика Конго (22 года), Индия (62 года), Ирак (34 года), Мьянма (66 лет), Нигерия (17 лет), Пакистан (17 лет), Филиппины (42 года), Сомали (26 лет), Судан (31 год) и Турция (30 лет). На сайте Совета по международным отношениям (Council on Foreign Relations)6 публикуются карты глобальных конфликтов7. В 2017 году крупнейшими были названы войны и конфликты в Сирии, Израиле и Палестине, Мьянме, Ливии, Йемене, Нигерии, Колумбии, Афганистане, Южном Судане, Пакистане, на Филиппинах. Все они активно освещались мировыми средствами массовой информации. Но ответственность за последствия публикаций, касающихся темы войн и конфликтов, признают далеко не все, даже авторитетные и популярные массмедиа, а примеры позитивного (конструктивного) их влияния на процессы урегулирования конфликтов (международных, региональных или локальных) встречаются редко.
Теоретические подходы к исследованию
Теория миротворческой журналистики впервые была обоснована Йоханом Галтунгом и Мари Х. Руж в статье «Структура иностранных новостей», опубликованной в 1965 г. (Galtung, Ruge, 1965). В ней были сформулированы основные принципы, которыми должны руководствоваться СМИ при освещении конфликтных ситуаций. Авторы предлагают ряд рекомендаций журналистам, освещающим войны и конфликты, важнейшая из которых – нацеленность на конструктивное завершение кризиса. За пятьдесят с лишним лет после публикации статьи, Й. Галтунг и его сторонники внесли большой вклад в разработку теории мирной журналистики и применение ее на практике. Миротворческая журналистика, по мнению авторов (Й. Галтунга, Д. Линча, А. Макголдрик и др.), должна ориентироваться на сбалансированную перспективу развития конфликтов, способствовать мирному их урегулированию и поиску путей разрешения противоречий противоборствующих сторон (Galtung, 2002; Lynch, McGoldrick, 2005; Lynch, Galtung, 2010).
Деятельность созданной Й.Галтунгом Международной организации по мирной трансформации конфликтов и развитию TRANSCEND базируется на разработанном им методе мирного урегулирования конфликтов с одноименным названием TRANSCEND (или метод Галтунга)8. Урегулирование конфликтов по этому методу должно основываться не на определении виноватых и их наказании, как это происходит в традиционных судебных процессах, а на создании новой, привлекательной, реальности и творчества для поиска путей решения противоречий, создании условий диалога, приемлемых для всех участников конфликта.
Отмечая огромный потенциал средств массовой информации в процессе урегулирования конфликтов, Галтунг назвал доминирующий стиль современной журналистики «журналистикой войны и насилия». Он впервые предложил определение теории мирной журналистики как способа освещения в СМИ любой войны или конфликта, основанное на четырех индикаторах: отказе от негативных и позитивных маркеров, отсутствии ангажированности СМИ какой-либо политической силой, многопартийной ориентации и отказе от использования экспрессивно окрашенной и излишне эмоциональной лексики. Принципы мирной журналистики, сформулированные Галтунгом, развивали в своих работах его единомышленники − Джейк Линч и Аннабель Макголдрик. В своей совместной работе «Мирная журналистика. Что это? Как это делать?»9 Линч и Макголдрик утверждают, что журналисты всегда делают сознательный выбор, что и как освещать (Lynch., McGoldrick, 2005). Очевидно, что даже при описании событий, очень многое зависит именно от того, какие выбраны факты. Авторы приводят в пример усовершенствованное правило освещения конфликтов, выведенное на основе классической традиции «5Ws» Р. Шмидт (who, what, when, where, why)10:
- Кто: кто пострадал от этого конфликта? Кто имеет выгоду от него? Какие между ними отношения?
- Что: что стало предметом разногласий? Что здесь привлекло ваше внимание? Что должны для себя решить участники?
- Когда: Когда начался конфликт и как долго длился период, приведший к этому конфликту?
- Где: какие географические или политические юрисдикции затронуты данным спором? Каким образом подобные проблемы решались в других местах?
- Почему: почему участники придерживаются именно этих позиций, Какие у них потребности, интересы, страхи и убеждения? Кому они адресованы?
- Как: как они намерены решать сложившуюся ситуацию (суд, переговоры, военные действия и т.д.?)
- Дополнительные возможности: какие опции были рассмотрены участниками? Какие из них связаны с выявленными интересами?
- Общее: что есть схожего между всеми участниками конфликта? К чему они пришли до этого кризисного момента?
В разработках Йохана Галтунга и Джейка Линча, опубликованных в 2010 г. обозначены различия между военной и мирной журналистикой. Авторы называют несколько ключевых моментов в освещении событий с точки зрения миротворца: ориентир на мир, ориентир на правду, ориентир на людей, ориентир на решение проблемы. Журналистика войны содержит в себе противоположные подходы: ориентир на войну, ориентир на пропаганду, ориентир на элиты, ориентир на победу.
Исходя из теории мирной журналистики, на практике журналист, как член общества, в рамках своей профессиональной работы может способствовать обострению ситуации (как правило, из лучших побуждений) или, наоборот, содействовать разрядке напряженности и разрешению проблемы. Детальное изложение методик для подготовки материалов СМИ, освещающих конфликты разного уровня, представлено в книге «Крылья хаоса. Массмедиа, мировая политика и безопасность государства» (Николайчук, Янгляева, Якова, 2018: 300−324). В данном докладе рассмотрим применение принципиально разных подходов к освещению конфликтов на нескольких примерах.
Журналистика мира и журналистика войны: практика мировых массмедиа
Роль массмедиа в урегулировании международных конфронтаций можно наглядно проследить на примере конфликта между США и КНДР, обострившегося в последние годы. События в зоне кризиса освещали все мировые СМИ. Оценки ситуации и перспективы ее развития предлагались в соответствии с национальной принадлежностью массмедиа и ориентацией политических элит того или иного государства. Анализ материалов американских («Ю-Эс-Эй Тудей» (USA Today), Си-эн-эн (CNN), «Нью-Йорк Таймс» (The New York Times) и британских («Гардиан» (The Guardian), «Индепендент» (The Independent), «Дэйли Экспресс» (Daily Express), «Сандэй Экспресс» (Sunday Express), «Мирор» (Mirror), «Дэйли Стар Сандэй» (The Daily Star Sunday) СМИ по этой теме наглядно свидетельствует о негативном вкладе журналистов в развитие противостояния. Большинство публикаций соответствует принципам журналистики войны. Рассмотрим заголовки некоторых публикаций о недавних ядерных спорах между США и КНДР.
Американские СМИ:
«Ю-Эс-Эй Тудей»: «Волнения нарастают насчет Сирии и Северной Кореи, Третья мировая снова стала страхом США»11.
Си-эн-эн: «Трамп оставляет возможность для военных действий против КНДР»12;
«Нью-Йорк Таймс»: «Трамп предупреждает, что «очень-очень большой конфликт» возможен с КНДР»13.
Британские СМИ:
«Гардиан»: «Командир армии США не уверен в том, что КНДР исключает ядерный удар»14;
«Индепендент»: «Вот так Ким Чен Ын и Трамп могут начать Третью мировую войну»15;
«Дэйли Экспресс»: «США против Северной Кореи? Будет США атаковать Северную Корею?»16.
«Сандэй Экспресс»: «Как недостатки системы противоракетной обороны THAAD Дональда Трампа могут привести к войне с КНДР»17; «Китай просит своих жителей покинуть Северную Корею из-за страха перед возможной атакой США»18;
«Мирор»: «Северная Корея обещает поставить американские военные базы в Японии “под радиоактивные облака” и угрожает еще одной Хиросимой»19.
«Дэйли Стар Сандэй»: «Готовьтесь к войне» − шокирующее предупреждение американского генерала после запуска северокорейской ракеты»20.
Судя по заголовкам материалов в американских и британских СМИ, освещающих конфликт между США и КНДР в один и тот же период времени (конец апреля – начало мая 2017 г.) (в очередной раз подтверждается факт близости журналистики к элитам во внешнеполитических вопросах), повестка дня по этой теме формировалась через призму политической ориентации элит стран, которым принадлежат вышеперечисленные массмедиа, с опорой на лидеров двух участвующих в противостоянии государств, в алгоритме «победа-поражение». Лексика заголовков эмоционально окрашена, слова и выражения, такие как: «ядерный удар», «Третья мировая война», «катастрофа», «атака», «удары», «страх», «военные действия», «радиоактивные облака» и др., − воздействуют на аудиторию негативно и способствуют распространению панических настроений у населения. Подобный подход к освещению кризисной ситуации далек от принципов мирной журналистики.
В качестве примера соответствия этим принципам можно привести публикацию в «Эль Паис» (El Pais, Испания) под названием «Более двух десятилетий длится противостояние между Северной Кореей и Соединенными Штатами»21. И заголовок, и текст статьи носят нейтральный характер. В тексте не даются оценки действиям сторон, а в соответствии с критериями мирной журналистики раскрываются позиции всех участников конфликта. Не используется и эмоционально окрашенная лексика (только при цитировании представителей разных позиций). Авторы исследуют причины и историю возникновения конфликта, представляют мнения разных сторон и пытаются определить наиболее приемлемый для всех участников способ урегулирования кризисной ситуации. Публикация соответствует принципам журналистики мира. Но такие материалы встречаются редко, и их доля существенно меньше, чем доля публикаций в духе журналистики войны.
Другой пример – публикации о войне в Сирии. И американские, и европейские массмедиа в большинстве своем освещали эту тему с позиций интересов своих государств. Публикации, направленные на поиски путей решения конфликта или на обсуждение возможностей мирного его регулирования, были скорее исключением из огромного потока информации, имеющей негативный заряд и способствующей эскалации напряженности. Рассмотрим несколько примеров заголовков публикаций европейских и американских массмедиа о войне в Сирии (опубликованных в январе−марте текущего года):
«Либерасьон» (Liberation, Франция): «Работники Лафаржа, оставленные в Сирии, находятся под угрозой ИГИЛ”22; «Турция атакует сирийских курдов»23; «Из-за сирийского режима новые химические атаки недалеко от Дамаска»24.
«Монд» (Le Monde, Франция): «Семь лет сирийского ада»25; «Кровавая кампания турецких спецагентов»26; «Восточная Гута: Сад Эдема превратился в кошмар для народа»27.
Си-эн-эн: «Путин разжигает адскую войну в Сирии, и никто его не останавливает28; «Силы просирийского режима наращивают позиции около американских войск в Сирии»29.
«Нью-Йорк Таймс»: «Сирийские бомбардировки привели к увеличению количества жертв за последние годы»30.
Лексика заголовков («химические атаки», «кровавая кампания», «сирийский ад», «адская война», «кошмар для народа», «наращивают позиции», «бомбардировки») свидетельствует о характере публикаций в соответствии с принципами журналистики войны. Использование эмоционально окрашенной лексики воздействует на аудиторию негативно (как и в первом случае) и, следовательно, способствует нагнетанию атмосферы страха и эскалации напряжения в обществе (прежде всего в странах, находящихся в зоне действия конфликта). Судя по приведенным примерам, повестка дня по исследуемым темам формировалась названными массмедиа в алгоритме «победа-поражение». В заголовках (и текстах вышеперечисленных материалов) прослеживается не только четкая оппозиция «мы−они», но также скрытые призывы принять чью-либо сторону.
Примером публикации, в которой предпринята попытка соответствовать принципам журналистики мира, можно назвать статью Д. Маркуса «Война в Сирии: почему наступление Турции на Афин так важно»31 (вышла 2 февраля 2018 г. на сайте Би-би-си. Автор излагает суть конфликта в нейтральном стиле, не используя эмоционально окрашенную лексику. В материале приводятся факты, характеризующие позиции участников конфликта и их интересы. Нет оценок (ни позитивных, ни негативных) и проявлений симпатий и антипатий автора по отношению к участникам противостояния. В то же время предпринята попытка найти точки соприкосновения для диалога сторон и обозначена бесперспективность продолжения вооруженного конфликта. Автор выражает свою позицию, утверждая, что виноваты все стороны, принимающие участие в конфликте (турки, курды и страны, преследующие свои интересы). Как и в первом случае, таких публикаций значительно меньше, чем публикаций, соответствующих принципам журналистики войны.
Подводя итоги, можно сделать несколько выводов о характере освещения зарубежными (европейскими и американскими) массмедиа современных конфликтов.
- Заголовки и тексты публикаций зарубежных (европейских и американских) массмедиа о конфликтах часто имеют «уклон в сторону насилия» (информируют о насилии, показывают сцены насилия, демонстрируют последствия насилия).
- Журналисты фокусируются не на глубинных причинах конфликта и поисках рациональных решений урегулирования ситуации, а на событиях, ассоциирующихся с политическими и военными акциями противника.
- И американские, и европейские массмедиа тиражируют тезисы об угрозах разрастания войны (или, как в первом примере, о возможном начале Третьей мировой войны) и всячески нагнетают агрессивные настроения в обществе.
Все вышеперечисленные характеристики относятся к категории «журналистика войны». Публикации, соответствующие журналистике мира встречаются на практике значительно реже. А конфликтов в современном мире, к сожалению, не становится меньше. По словам автора теории мирной журналистики Й. Галтунга (1965), «журналистика – это третья сторона конфликта, которая глубоко анализирует мотивы и причины его возникновения, цели его участников, расширяет круг возможных решений и стимулирует поиск взаимоприемлемого».
Примечания
- Источник: Демографический след войны // Демоскоп weekly. 2016. № 689-690. Режим доступа: http://www.demoscope.ru/weekly/2016/0689/barom01 (дата обращения: 03.02.2018).PRIO проводит исследования, посвященные условиям мирных отношений между государствами, группами и людьми. Источник: сайт организации. Режим доступа: https://www.prio.org.CONFLICT TRENDS. PRIO-publication. Режим доступа: https://files.prio.org/publication_files/prio/ (дата обращения: 03.02.2018).Центр ежегодно публикует отчеты по исследованиям ситуации в мире. Актуальные данные опубликованы в отчете за 2017 г.: Global Report 2017: Conflict, Governance and State Fragility. By Monty G. Marshall and Gabrielle Elzinga-Marshall. Режим доступа: http://www.systemicpeace.org/vlibrary/GlobalReport2017.pdf (дата обращения: 03.02.2018).Гомон Д. Мировая карта войн. Где и за что сегодня воюет человечество. Режим доступа: https://ru.espreso.tv/article/2017/07/24/myrovaya_karta_voyn_gde_y_za_chto_segodnya_voyuet_chelovechestvo (дата обращения: 31.01.2018).Совет по международным отношениям (Council on Foreign Relations (CFR) − частная американская организация в сфере международных связей. Издает журнал «Форин Афферс» (Forеign Affairs). Global Conflict Tracker. Режим доступа: https://www.cfr.org/interactives/global-conflict-tracker#! (дата обращения: 31.01.2018).Метод Галтунга включает в себя теорию и практику разрешения конфликтов мирными средствами (теорию и практику конфликта, теорию и практику насилия, мирной трансформации, диалога и переговоров) по трехэтапному подходу:
1.Укрепление доверия (медиатор должен понять цели конфликтующих сторон, страхи и опасения, чтобы завоевать их доверие).
2.Отношения взаимности (медиатор должен выявить законные и незаконные цели и запросы с обеих сторон, самоопределение посредника играет ключевую роль для улучшения взаимоотношений с конфликтующими сторонами).
3. Идентификация разрыва (медиатор должен попытаться преодолеть разрыв между всеми законными, но кажущимися противоречивыми целями сторон путем взаимоприемлемых решений для устойчивого будущего). Lynch J., McGoldrick A. Peace Journalism. What is it? How to do it? 2000. Режим доступа: https://www.transcend.org/tri/downloads/McGoldrick_Lynch_Peace-Journalism.pdf (дата обращения: 03.02.2018).Пер. с англ.: who – кто, what – что, when – когда, where – где, why – почему. As tensions mount over Syria and North Korea, World War III again a U.S. fear. Режим доступа: https://www.usatoday.com/story/news/politics/2017/05/02/world-war-iii-trump-russia-north-korea-syria-fear/101193642/ (дата обращения: 15.06.2017). Trump leaves door open for military action against North Korea. Режим доступа: http://edition.cnn.com/2017/04/29/politics/trump-face-the-nation-interview-north-korea/ (дата обращения: 15.06.2017). Trump Warns That ‘Major, Major Conflict’ With North Korea Is Possible. Режим доступа: https://www.nytimes.com/2017/04/27/world/asia/trump-north-korea-kim-jong-un.html (дата обращения: 15.06.2017). US commander not confident North Korea will refrain from nuclear assault. Режим доступа: https://www.theguardian.com/world/2017/apr/26/north-korea-nuclear-attack-south-korea-us-navy (дата обращения: 21.06.2017). This is how Kim Jong-un and Donald Trump could start World War III. Режим доступа: http://www.independent.co.uk/voices/north-korea-us-kim-jong-un-donald-trump-could-start-world-war-iii-a7710191.html (дата обращения: 21.06.2017).USA v North Korea? Will the US attack North Korea? Режим доступа: http://www.express.co.uk/news/world/790229/USA-v-North-Korea-will-US-attack-Pyongyang-missile-tests-nuclear-threat (дата обращения: 21.06.2017). How Donald Trump’s THAAD defence missile system is FLAWED and could START North Korea war. Available at: http://www.express.co.uk/news/world/799701/North-Korea-THAAD-Donald-Trump-South-Korea-World-War-Three (aссessed: 21.06.2017). China urges citizens to GET OUT of North Korea amid fears of an impending US attack. Режим доступа: http://www.express.co.uk/news/world/799473/china-embassy-citizens-get-out-north-korea-donald-trump-war-us-kim-jong-un (дата обращения: 31.01.2018). North Korea vows to put US military bases in Japan “under radioactive clouds” and threatens another Hiroshima. Режим доступа: http://www.mirror.co.uk/news/politics/north-korea-vows-put-military-10345543 (дата обращения: 31.01.2018). ‘Get ready for WAR’ US general’s shock warning after North Korea missile launch. Режим доступа: http://www.dailystar.co.uk/ (дата обращения: 03.02.2018).Más de dos décadas de confrontación entre Corea del Norte y Estados Unidos. Режим доступа: https://elpais.com/internacional/2018/03/09/estados_unidos/1520581785_757410.html (дата обращения: 20.03.2018). Menacés par Daech, ces salariés que Lafarge a abandonnés en Syrie. Режим доступа: http://www.liberation.fr/france/2018/01/16/menaces-par-daech-ces-salaries-que-lafarge-a-abandonnes-en-syrie_1622870 (дата обращения: 31.01.2018).La Turquie s’attaque aux Kurdes de Syrie. Режим доступа: http://www.liberation.fr/planete/2018/01/21/la-turquie-s-attaque-aux-kurdes-de-syrie_1624101 (дата обращения: 31.01.2018). Le régime syrien accusé d’une nouvelle attaque chimique près de Damas. Режим доступа: http://www.liberation.fr/planete/2018/01/22/le-regime-syrien-accuse-d-une-nouvelle-attaque-chimique-pres-de-damas_1624340 (дата обращения: 03.02.2018). Sept ans d’enfer syrien. Режим доступа: http://www.lemonde.fr/idees/article/2018/03/20/sept-ans-d-enfer-syrien_5273558_3232.html (дата обращения: 21.03.2018).La campagne sanglante des commandos turcs en Europe. Режим доступа: http://www.lemonde.fr/international/article/2018/03/15/l-europe-veut-contrer-les-espions-turcs-sur-son-sol_5271240_3210.html (дата обращения: 21.03.2018). La Ghouta orientale, un jardin d’éden devenu cauchemar d’un people. Режим доступа: http://www.lemonde.fr/proche-orient/visuel/2018/03/15/la-ghouta-orientale-un-jardin-d-eden-devenu-cauchemar-d-un-peuple_5271222_3218.html (дата обращения: 15.06.2018).Putin is stoking the hellish war in Syria and no one is stopping him. Режим доступа: https://edition.cnn.com/2018/03/16/opinions/russia-chaos-syria-lemmon/index.html (дата обращения: 15.06.2018). Pro-Syrian regime forces building up near US troops in Syria. Режим доступа: https://edition.cnn.com/2018/03/20/politics/syria-regime-forces-building-up-us/index.html (дата обращения: 20.03.2018). Syrian Bombardment Takes Its Deadliest Toll in Years. Режим доступа: https://www.nytimes.com/2018/02/20/world/middleeast/syria-eastern-ghouta.html (дата обращения: 21.03.2018). Syria war: Why Turkey’s battle for northern Syria matters. Режим доступа: https://www.bbc.com/news/world-middle-east-42818353 (дата обращения: 15.06.2018).
Библиография
Николайчук И.А., Янгляева М.М., Якова Т.С. Крылья хаоса. Массмедиа, мировая политика и безопасность государства. М.: ИКАР, 2018.
Galtung J., Ruge M.H. (1965) The Structure of Foreign News. The Presentation of the Congo, Cuba and Cyprus Crises in Four Norwegian Newspapers. Journal of Peace Research 2 (1): 64−90. DOI: 10.1177/002234336500200104
Galtung J. (2002). Peace Journalism – A Challenge. In: Wilhelm K. Heikki L. (eds.) Journalism and the New World Order. Vol 2. Studying War and the Media. Göteborg: Nordicom.
Lynch J., Galtung J. (2010). Reporting Conflict: New Directions in Peace Journalism. St. Lucia: University of Queensland Press, pp. 12–14.
Lynch J., McGoldrick A. (2005). Peace Journalism. Stroud: Hawthorne Press.
Десять конфликтов, о которых стоит беспокоиться в 2020 году
Под угрозой срыва планов Моди с неконтролируемыми последствиямиПравительство Индии, возглавляемое партией Бхаратия Джаната (БДП), преодолевает сложный ландшафт политических разногласий, связанных с давними международными и внутренними конфликтами. На международном уровне напряженность между Индией и Пакистаном из-за спорного региона Кашмир обострилась в 2019 году, поскольку нестабильные политические отношения между двумя странами были проверены нападениями боевиков и частым трансграничным насилием вдоль Линии контроля (ЛК).Введение строгих ограничений на безопасность и связь в Джамму и Кашмире (J&K) еще больше обострило отношения с Пакистаном и способствовало значительным беспорядкам в Индии. Внутри страны растущая агитация против спорной законодательной меры вызвала насилие, поскольку закон был в конечном итоге ратифицирован как Закон о гражданстве (поправка) 2019 года (CAA). Некоторые критикуют CAA за исключение мусульман. Другие жители этнически разнородного северо-востока Индии выступают против демографических разветвлений Закона, что усугубляет угрозу этнического насилия в регионе.В центральной, восточной и южной Индии продолжающееся восстание наксальцев-маоистов постоянно угрожает подрывом государственной власти и демократических процессов в регионе. Кроме того, ожесточенное межпартийное соперничество усиливает раскол между многочисленными совпадающими политическими идеологиями, существующими в крупнейшей в мире демократии.
В феврале 2019 года боевик Джаиш-и-Мохаммад (JeM) совершил нападение террориста-смертника на Центральные резервные полицейские силы Индии (CRPF) в районе Пулвама штата J&K, в результате чего, как сообщается, погибло по меньшей мере 37 военнослужащих CRPF.После атаки на Пулваму индийские истребители нанесли удары по боевым целям в Пакистане. В ответ пакистанские силы совершили вылет в воздушное пространство Индии и, как сообщается, сбросили бомбы в районах Пунч и Раджури компании J&K. Кульминацией этих инцидентов стало воздушное сражение между индийскими и пакистанскими силами, в результате которого на пакистанской территории были сбиты два самолета, а пакистанскими войсками был арестован индийский пилот. Возвращение Пакистаном задержанного индийского пилота мало способствовало деэскалации конфликта.
Напряженность в регионе Кашмир снова обострилась в августе 2019 года, перед выборами в Совет по развитию блоков J&K (BDC), когда правительство Индии издало президентский указ, отменяющий статьи 370 и 35 A конституции, тем самым отозвав автономию для J&K, Индия. только государство с мусульманским большинством. Штат J&K, имевший собственную конституцию и свободу формулировать собственные законы, был уменьшен до уровня союзной территории под управлением Нью-Дели. Десятки тысяч военнослужащих были переброшены в регион (India Today, 2 августа 2019 г.), политические лидеры были помещены под домашний арест («Аль-Джазира», 17 августа 2019 г.), и были наложены строгие ограничения на общение.
События в J&K еще больше испортили отношения между Индией и Пакистаном: в своем выступлении на Генеральной Ассамблее ООН 28 сентября 2019 года премьер-министр Пакистана Имран Хан подверг критике предполагаемую антимусульманскую повестку дня индийского правительства и предполагаемые нарушения прав человека в Кашмире. Он также заявил, что Пакистан не откажется от конфликта с Индией (Business Recorder, 27 сентября 2019 г.). ACLED фиксирует значительный рост числа насильственных событий на территории LoC между индийскими и пакистанскими силами безопасности в 2019 году по сравнению с предыдущими годами: в 2019 году было зарегистрировано 582 трансграничных обстрела и стрельбы по сравнению с 349 в 2018 году.Трансграничное насилие в Кашмире привело к гибели почти 180 человек в течение года. Кроме того, по призыву правительства Пакистана в конце 2019 года в Пакистане прошли общенациональные антииндийские демонстрации и митинги солидарности Кашмира.
В октябре 2019 года выборы BDC прошли в J&K на фоне продолжающихся противоречий, вызывающих вопросы о легитимности политического процесса (Hindustan Times, 30 сентября 2019 года). Основные оппозиционные партии бойкотировали выборы, ссылаясь на задержание руководства партии и ограничения безопасности, препятствующие их участию в политической деятельности, ведущей к выборам.Несмотря на то, что правящая в Индии BJP имеет право проводить кампанию в J&K и участвовать в выборах, не встречая сопротивления со стороны основного политического истеблишмента штата, независимые кандидаты неожиданно заняли 19 из 22 округов J&K при опросах (The Wire, 26 октября 2019 г.). Результаты выборов BDC свидетельствовали о растущем разногласии между гражданами Кашмира и BJP. Кроме того, по всей стране поступали сообщения о решительном противодействии действиям правительства Индии в J&K в форме протестов, жестоких демонстраций и столкновений с полицией.
Помимо оппозиции в Индии ситуации в J&K, в последнем квартале 2019 года резко возросло несогласие с CAA. Противники закона утверждают, что он дискриминирует мусульман (The Guardian, 13 декабря 2019 г.), поскольку он предоставляет права гражданства не имеющие документов немусульманские иммигранты, что явно исключает права на гражданство для мусульманских мигрантов. Другие критики на северо-востоке Индии утверждают, что легитимация иммигрантов без документов угрожает коренным общинам региона.Северо-восточный регион, который является домом для разнообразного в культурном и этническом отношении населения, остается в некоторой степени исключенным из национального мейнстрима и имеет историю повстанческой и сепаратистской активности. Поскольку этот регион является центром иммиграции из Бангладеш, вопросы, касающиеся иммиграционной политики, были постоянным источником конфликтов между коренным населением и иммигрантами. Сообщается, что в конце 2018 года пять бенгальских индуистов были убиты боевиками в Ассаме. В тот же период лидер фракции Объединенного фронта освобождения Асома (ULFA), боевой сепаратистской группировки в штате Ассам, пригрозил «расправой» над бенгальскими индусами (Северо-Восток сейчас, 26 октября 2018 г.) в результате прохождение CAA.
Окончательное принятие CAA 19 декабря спровоцировало жестокие демонстрации и столкновения с полицией по всей стране, по крайней мере, 18 человек были убиты по состоянию на 4 января 2020 года. Вызывает тревогу то, что правящие лидеры BJP признали, что правительство не ожидало огромной негативной реакции на выход CAA за рамки ограниченных волнений среди мусульманского сообщества (US News, 25 декабря 2019 г.). Такие откровения от высшего партийного руководства, кажется, указывают на близорукий характер популярной индуистской националистической / антимусульманской позиции БДП.
На что смотреть в 2020 году:Усиление напряженности между Индией и Пакистаном вокруг вопроса Кашмира в сочетании с несогласием с предполагаемым антимусульманским характером политики индийского правительства в отношении Кашмира и САА увековечит атмосферу недоверия между Исламабадом и Нью-Дели. Пакистан в последнее время придерживается политики открытого противодействия Индии. В Пакистане регулярно организуются массовые демонстрации по вопросу Кашмира и против CAA, и пакистанские лидеры критиковали тактику премьер-министра Индии Нарендры Моди на международных форумах, таких как Генеральная Ассамблея ООН.Учитывая постоянную угрозу нового нападения боевиков на J&K и позицию правительства Индии по Пакистану как убежищу для боевиков (BBC, 1 мая 2019 г.), 2020 год, как ожидается, станет опасным для будущего индийско-пакистанских отношений. .
Граждан J&K завершили 2019 год с ограничением права на самоопределение, подавлением гражданских свобод и препятствиями на пути к демократии после конституционных мер и мер безопасности, введенных до выборов BDC. Хотя индийское правительство предприняло шаги по уменьшению ограничений связи и безопасности в J&K, где большинство населения составляют мусульмане, его политика в отношении граждан Кашмира Индии вызвала еще большие трения в и без того напряженных отношениях.Кроме того, такая политика усилила существующую враждебность между гражданами Кашмира и индийскими силами безопасности в связи с продолжающимися нарушениями прав человека в регионе (Human Rights Watch, 10 июля 2019 г.). В следующем году насилие между силами безопасности Индии и местными жителями Кашмира может усилиться, если правительство не предпримет решительных действий по пресечению нарушений прав человека со стороны сил безопасности. Кроме того, продолжающееся отчуждение индийских кашмирских мусульман от основной массы потенциально может способствовать усилению поддержки воинственности, а также насилию между мусульманскими и индуистскими общинами в регионе.
Недавнее принятие закона CAA грозит спровоцировать продолжающееся насилие между демонстрантами и полицией, а также насилие между левыми оппонентами и правыми сторонниками закона по всей Индии. Общины иммигрантов сталкиваются с потенциальной негативной реакцией со стороны коренных народов северо-восточного региона, а также с угрозой массового насилия со стороны боевиков ULFA. Признания того, что лидеры BJP были ослеплены возмущением против CAA, вызывают опасения по поводу их способности предвидеть сценарии насилия и предотвращать их реализацию.
Выборы в законодательные собрания штатов и Раджья Сабха, верхняя палата парламента, назначенные на 2020 год, будут важными инструментами для оценки последствий, с которыми столкнется БДП после разногласий между Кашмиром и САА. Выборы в законодательные собрания штатов пройдут в Дели и Бихаре. Национальный демократический альянс (NDA), возглавляемый BJP, надеется вторгнуться в Дели, где они столкнутся с жесткой оппозицией со стороны действующей Партии Aam Admi (AAP) и Индийского национального конгресса (INC), а также возглавляемой Rashtriya Janata Dal (RJD). Объединенный прогрессивный альянс (УПА).Точно так же в Бихаре NDA придется бороться против УПА, а также против действующего президента Джанаты Дал (Юнайтед). Между тем исход выборов Раджья Сабха будет иметь важное значение для определения степени влияния БДП в парламенте. Несмотря на увеличение числа БДП в Раджья Сабха после 2014 г., оппозиционное большинство препятствовало возможности БДП принимать спорные законопроекты (Money Control, 1 января 2020 г.). Кроме того, предвыборная кампания в Бихаре, а также в таких штатах, как Западная Бенгалия и Ассам, где выборы в законодательные собрания намечены на 2021 год, может привести к еще большему политическому насилию.Наксальско-маоистский конфликт в Бихаре, историческое жестокое политическое соперничество между BJP и Партией Конгресса Тринамула (TMC) в Западной Бенгалии и ответные меры против непопулярного CAA в Ассаме представляют собой серьезные проблемы для правопорядка.
Растущая нестабильность в 2020 году требует переоценки политики индийского правительства, чтобы противостоять распространению недовольства и конфликтов по всей стране. Еще неизвестно, захочет или сможет ли правящая БДП принять более плюралистический подход для решения накапливающихся проблем управления.Кажется вероятным, что нынешняя тактика премьер-министра Моди расплывется на обширном политическом ландшафте Индии.
Дополнительная литература:Где сегодня продолжаются конфликты в мире?
Визуализация социальных рисков ведущих мировых инвестиционных центров
Поскольку социальная ответственность становится важным аспектом ведения бизнеса, для лиц, принимающих решения, как никогда важно понимать риски, связанные с различными глобальными рынками.
На этом графике с использованием данных из отчета Verisk Maplecroft показаны города мира с наибольшим объемом прямых иностранных инвестиций (ПИИ) и дана оценка их относительного уровня социального риска.
В статье ниже мы рассмотрим методологию исследования, чтобы объяснить, как оценивался риск в отчете, и коснемся некоторых ключевых рынков, занимающих высокие позиции в рейтинге.
Взаимосвязь между прямыми иностранными инвестициями и социальным риском
Чтобы посмотреть на взаимосвязь между прямыми иностранными инвестициями и социальным риском, в отчете были определены 100 городов с наибольшим притоком прямых иностранных инвестиций в 2020 году с использованием данных fDi Markets (мониторинг иностранных инвестиций Financial Times).
Отсюда социальный риск в 100 городах с наибольшим объемом прямых иностранных инвестиций был измерен с использованием данных Социального индекса Verisk Maplecroft [по электронной почте]. Индекс измеряет ландшафт социальных рисков 575 различных городов по всему миру, используя три ключевых показателя:
- Гражданские и политические права : право на протест, злоупотребления службами безопасности
- Трудовые права : детский труд, современное рабство
- Бедность: часть населения, живущего в крайней бедности
После подсчета баллов на основе этих трех показателей города были сгруппированы в четыре категории для измерения уровня социального риска:
- Низкий риск
- Средний риск
- Высокий риск
- Экстремальный риск
Согласно этому анализу, граждане 33 из 100 городов с наибольшим объемом прямых иностранных инвестиций (что составляет 71 миллиард долларов внутренних инвестиций) находятся на «высоком» или «экстремальном» уровне социального риска, что означает, что они сталкиваются со значительными угрозами своему гражданскому, политическому и политическому развитию. и трудовые права.
Из 100 лучших мест, Стамбул и Измир занимают самые высокие места с точки зрения общих рисков для прав человека, в основном из-за нарушений трудовых прав и эксплуатации рабочих-мигрантов и беженцев. Это следует учитывать производителям, особенно тем, кто передает производство в эти турецкие города.
Напротив, Пекин , который занимает третье место в списке, имеет высокие баллы из-за различных проблем с гражданскими правами Китая.Другие крупные производственные и коммерческие центры в Китае, такие как Гуанчжоу и Шанхай, также занимают высокие места в списке.
Общий индекс социального риска
Хотя треть городов с наибольшим объемом прямых иностранных инвестиций находится в группе высокого или экстремального социального риска, этот показатель еще выше, если посмотреть на все 575 городов, включенных в Социальный индекс [защищенный по электронной почте].
Из 575 городов 75% относятся к категории «высокого» или «экстремального» риска. Могадишо , Сомали – город с самым высоким уровнем риска, за ним следуют Дамаск, Алеппо и Хомс в Сирии, Пхеньян в Северной Корее и Сана в Йемене.
Хотя города с высоким уровнем риска разбросаны по всему миру, стоит отметить, что 240 из них находятся в Азии.
Индекс гражданских и политических рисков
В дополнение к общему рейтингу, отчет дает представление о конкретных нарушениях прав человека, выделяя города, подверженные наибольшему риску.
Возможно, неудивительно, что Пхеньян (Северная Корея) занимает первое место в списке, когда речь идет о нарушениях гражданских и политических прав.При нынешнем северокорейском режиме некоторые серьезные нарушения гражданских прав включают произвольные аресты и задержания, содержание под стражей политических заключенных и задержанных, а также отсутствие судебной независимости.
Помимо Северной Кореи, Сирия также занимает первое место по индексу риска для гражданских прав: три из пяти крупнейших городов расположены в раздираемой войной стране.
Индекс трудовых прав
Если говорить конкретно о трудовых правах, то почти половина городов с «высоким» или «экстремальным» риском находится в Европе и Центральной Азии.
Самыми большими проблемами в большинстве городов «высокого» риска являются детский труд, эксплуатация рабочих-мигрантов и современное рабство. В частности, Пакистан борется с проблемами детского труда, где, по оценкам, 3,3 миллиона детей находятся в условиях принудительного труда.
Что это значит для иностранных инвесторов
Понимание социального ландшафта страны может помочь организациям принять решение о том, где вести бизнес, особенно тем, которые отдают приоритет усилиям в области ESG.
И хотя организации, инвестирующие в районы «высокого» риска, не имеют прямого отношения к каким-либо нарушениям прав человека, связь с городом «высокого» риска может повлиять на репутацию корпорации или нанести материальный ущерб в будущем.
Разрешение конфликтов в меняющемся мире | Разрешение международных конфликтов после холодной войны
Джервис Р. 1983 Режимы безопасности. В международных режимах , С.Д. Краснер, изд.Итака, Нью-Йорк: Издательство Корнельского университета.
Джозеф, Р.А., изд. 1998 Государство, конфликты и демократия в Африке . Боулдер, цвет: Линн Риннер.
М. Кек и К. Сиккинк 1998 Активисты без границ . Итака, Нью-Йорк: Издательство Корнельского университета.
Лауэ, Дж. 1991 Вклад новой области разрешения конфликтов. Стр. 300–332 в Подходы к миру: интеллектуальная карта , W.С. Томпсон и К. М. Дженсен, ред. Вашингтон, округ Колумбия: Институт мира США.
Лорен, П.Г. 1998 Эволюция международных прав человека: видения . Филадельфия: Издательство Пенсильванского университета.
Мастны В. 1991 Хельсинкский процесс и реинтеграция Европы, 1986–1991: анализ и документация. Нью-Йорк: Издательство Нью-Йоркского университета.
Национальный исследовательский совет 1989 Поведение, общество и ядерная война , т.1, П. Э. Тетлок, Дж. Л. Мужей, Р. Джервис, П. К. Стерн и К. Тилли, ред. Комитет по вкладу поведенческих и социальных наук в предотвращение ядерной войны. Нью-Йорк: Издательство Оксфордского университета.
1991 Поведение, общество и ядерная война , т. 2, П. Э. Тетлок, Дж. Л. Мужей, Р. Джервис, П. К. Стерн и К. Тилли, ред. Комитет по вкладу поведенческих и социальных наук в предотвращение ядерной войны. Нью-Йорк: Издательство Оксфордского университета.
1993 Поведение, общество и международный конфликт , т.3, П. Э. Тетлок, Дж. Л. Мужей, Р. Джервис, П. К. Стерн и К. Тилли, ред. Комитет по международным конфликтам и сотрудничеству. Нью-Йорк: Издательство Оксфордского университета.
Pruitt, D.G. 1986 Достижение интеграционных соглашений в переговорах. Стр. 463–478 в Психология и предотвращение ядерной войны , Р. К. Уайт, изд. Нью-Йорк: Издательство Нью-Йоркского университета.
Ратнер, С. 1998 Международное право: испытания глобальных норм. Министерство иностранных дел 110 (Весна): 65–80.
Ruggie, J.G. 1993 Вопросы многосторонности: теория и практика институциональной формы . Нью-Йорк: издательство Колумбийского университета.
Рассетт Б. 1993 Постижение демократического мира: принципы мира после холодной войны . Принстон, Нью-Джерси: Издательство Принстонского университета.
Сондерс, Х.Х. 1999 Общественный мирный процесс: устойчивый диалог для преобразования расовых и этнических конфликтов . Нью-Йорк: Св.Мартинс Пресс.
Schelling, T.C. 1960 Стратегия конфликта . Кембридж, Массачусетс: Издательство Гарвардского университета.
П.С. Стерн и Д. Дракман, 1995 г. Опровергло ли землетрясение 1989 г. теорию международных отношений? Обзор психологии мира 1: 109–122.
П. Валленстин и М. Солленберг 1996 Конец международной войны? Вооруженный конфликт 1989–1995 гг. Журнал исследований мира 33: 353–370.
Основные причины насильственных конфликтов в развивающихся странах
BMJ.2002 9 февраля; 324 (7333): 342–345.
Исследования развития, Дом королевы Елизаветы, Оксфорд, OX1 3LA
Эта статья цитируется в других статьях в PMC.Бедность и политическое, социальное и экономическое неравенство между группами предрасполагают к конфликту; меры по борьбе с ними снизят этот риск
Восемь из 10 беднейших стран мира страдают или недавно пострадали от крупномасштабного насильственного конфликта. Войны в развивающихся странах сопряжены с тяжелыми человеческими, экономическими и социальными издержками и являются основной причиной бедности и отсталости.Например, дополнительная младенческая смертность, вызванная войной в Камбодже, оценивалась в 3% от населения страны в 1990 году. 1 Большинство текущих конфликтов, например, в Судане или Конго, происходят внутри государств, хотя часто происходит значительное вмешательство извне, как в Афганистане. За последние 30 лет Африка особенно сильно пострадала от войны (см. Рис.).
Количество вооруженных конфликтов по уровням, 1946–2000 гг. (По материалам Gleditsch NP, Wallensteen P, Eriksson M, Sollenberg M, Strand H.Вооруженный конфликт 1946-2000: новый набор данных. www.pcr.uu.se/workpapers.html)
В этой статье рассматриваются свидетельства коренных причин конфликта и предлагаются некоторые политические меры, которые следует принять, чтобы снизить вероятность войны в будущем.
Сводные пункты
Войны – основная причина бедности, отсталости и плохого состояния здоровья в бедных странах
С 1950 года растет число войн, причем большинство войн происходит внутри государств
Часто войны имеют культурные аспекты, связанные с этнической принадлежностью или религией, но всегда есть и лежащие в основе экономические причины
Основные коренные причины включают политическое, экономическое и социальное неравенство; крайняя бедность; экономический застой; плохие государственные услуги; высокий уровень безработицы; ухудшение окружающей среды; и индивидуальные (экономические) стимулы к борьбе
Для снижения вероятности войн необходимо содействовать инклюзивному развитию; уменьшить неравенство между группами; бороться с безработицей; и, посредством национального и международного контроля над незаконной торговлей, уменьшить частные стимулы к борьбе. Причина, по которой они воюют, может заключаться в сохранении своей культурной автономии.По этой причине существует тенденция относить войны к «исконным» этническим страстям, из-за чего они кажутся неразрешимыми. Однако эта точка зрения неверна и отвлекает внимание от важных лежащих в основе экономических и политических факторов.
Хотя культура человека частично передается по наследству, она также создается и выбирается, и многие люди имеют несколько идентичностей. 2 Многие из этнических идентичностей в Африке, которые сегодня кажутся такими сильными, были «изобретены» колониальными державами для административных целей и имеют лишь слабые корни в доколониальной Африке. 3 Их границы обычно текучие, и их справедливо называют «нечеткими множествами». 4
Во время войн политические лидеры могут намеренно «переработать исторические воспоминания», чтобы породить или укрепить эту идентичность в борьбе за власть и ресурсы. Например, в конфликте в Матебеланде в Зимбабве после обретения независимости идентичность ндебеле использовалась для достижения политических целей. 5 Другими хорошо известными примерами являются нацисты в Германии, хуту в Руанде (рис.), А сегодня акцент на мусульманском сознании со стороны Талибана и других.
Жертвы резни, устроенной хуту в Руанде
Экономические факторы, предрасполагающие к войне
Для объяснения внутригосударственных войн были выдвинуты четыре экономические гипотезы, основанные на факторах, связанных с групповой мотивацией, частной мотивацией, нарушением общественного договора , и деградация окружающей среды.
Гипотеза групповой мотивации – Поскольку внутригосударственные войны в основном состоят из боевых действий между группами, групповые мотивы, обиды и амбиции обеспечивают мотивацию для войны. 4 , 6 , 7 Группы могут быть разделены по культурным или религиозным признакам, по географии или классам. Однако за межгрупповые различия стоит бороться только при наличии других важных различий между группами, особенно в распределении и использовании политической и экономической власти. 8 В этой ситуации относительно обездоленные группы, вероятно, будут искать (или их лидеры склонят их искать) компенсации. Если политическая компенсация невозможна, они могут прибегнуть к войне.Недовольство, вызванное групповыми различиями, называемое горизонтальным неравенством, является основной причиной войны. Эти групповые различия имеют множество измерений – экономических, политических и социальных (см. Таблицу). Относительно привилегированные группы также могут быть заинтересованы в борьбе за защиту своих привилегий от нападений со стороны относительно обездоленных групп. 6
Гипотеза частной мотивации – Война приносит как выгоду людям, так и издержки, которые могут побудить людей сражаться. 9 , 10 Молодые необразованные мужчины, в частности, могут получить работу в качестве солдат.Война также создает возможности грабить, нажиться на нехватке и помощи, торговать оружием и осуществлять незаконное производство и торговлю наркотиками, алмазами, древесиной и другими товарами. Там, где альтернативных возможностей мало из-за низких доходов и плохой занятости, а возможности обогащения за счет войны значительны, частота и продолжительность войн, вероятно, будут выше. Эта «гипотеза жадности» основана на теории рационального выбора. 10 , 11
Нарушение общественного договора – Это происходит из точки зрения, согласно которой социальная стабильность основана на гипотетическом социальном контракте между народом и государством.Люди принимают государственную власть до тех пор, пока государство предоставляет услуги и обеспечивает разумные экономические условия (занятость и доходы). При экономической стагнации или упадке и ухудшении государственных услуг социальный договор нарушается, и возникает насилие. Следовательно, ожидается, что высокий и растущий уровень бедности и сокращение государственных услуг вызовут конфликт. 12
Гипотеза зеленой войны – Это указывает на деградацию окружающей среды как на источник бедности и причину конфликтов. 13 , 14 Например, рост численности населения и падение производительности сельского хозяйства могут привести к земельным спорам. Растущий дефицит воды может спровоцировать конфликт. 15 Эта гипотеза противоречит точке зрения, согласно которой люди борются за контроль над богатствами окружающей среды. 10 , 16
Четыре гипотезы не исключают друг друга. Например, конфликт в Судане является примером как горизонтального неравенства (когда люди на юге сильно обделены), так и мощных личных выгод, которые увековечивают борьбу. 9 Хотя экологическая бедность, вероятно, была важным фактором конфликта в Руанде, в бывшей Югославии, похоже, не было.
Доказательства, лежащие в основе гипотез
Свидетельства из тематических исследований и статистического анализа показывают, что каждая гипотеза может внести свой вклад в объяснение конфликта.
Групповое неравенство —Существуют постоянные доказательства резкого горизонтального неравенства между группами, находящимися в конфликте. 17 Неравенство групп в политическом доступе наблюдается неизменно – отсюда и обращение к насилию, а не стремление разрешить разногласия путем политических переговоров.Групповое неравенство по экономическим параметрам является обычным явлением, хотя и не всегда большим (например, в Боснии 18 ). Горизонтальное неравенство, скорее всего, приведет к конфликту, если оно будет существенным, постоянным и со временем нарастает. Хотя систематические межстрановые данные редки, одно исследование классифицировало 233 политизированные общинные группы в 93 странах в соответствии с политическими, экономическими и экологическими различиями и обнаружило, что большинство групп, страдающих горизонтальным неравенством, предприняли определенные действия для отстаивания групповых интересов, начиная от ненасильственного протеста. к восстанию. 4
Личная мотивация – Мнение о том, что личная мотивация играет важную роль в продлении, если не вызывает, конфликта в некоторых странах, хорошо подтверждается работой в Судане, Сьерра-Леоне и Либерии. 9 , 19 , 20 Коллиер и Хеффлер проверили гипотезу жадности (хотя и с довольно грубой оценкой богатства ресурсов) и обнаружили значительную связь с конфликтом, хотя это было оспорено. 21 Они также обнаружили, что большее образование мужчин до более высокого среднего уровня снижает риск войны.Они пришли к выводу, что «жадность» важнее жалоб при объяснении конфликта.
Провал общественного договора – Эконометрические исследования показывают, что частота конфликтов выше среди стран с низкими доходами на душу населения, средней продолжительностью жизни и экономическим ростом. 10 , 12 , 22 Однако многие статистические исследования связи между вертикальным распределением доходов и конфликтом дают разные результаты. 10 , 12 , 23 Было высказано предположение, что программы финансирования из Международного валютного фонда – обычно связанные с сокращением государственных услуг – вызывают конфликты, но ни статистические данные, ни данные тематических исследований не подтверждают это, возможно, потому что страны грани конфликта, как правило, не подходят для участия в таких программах. 12 , 24
Гипотеза зеленой войны – Здесь доказательства противоречивы. Кажется, что с конфликтом могут быть связаны как экологическая бедность, так и богатство ресурсов. 13 , 16 , 25 Экологический стресс, как правило, делает людей склонными к насилию, поскольку они ищут альтернативы безвыходным ситуациям (как в Руанде), в то время как богатство ресурсов дает сильную мотивацию определенным группам для получения контроля над такими ресурсами (например, в Сьерра-Леоне).
Хотя ни одна из четырех гипотез не объясняет полностью все конфликты, они все же определяют факторы, которые могут предрасполагать группы к конфликту. Ясно, что некоторые объяснения верны в одних ситуациях, а не в других, но один фактор, который все исследования признали важным, – это история конфликта. Это связано с тем, что те же структурные факторы, которые изначально предрасполагали к войне, часто сохраняются, и потому, что мобилизация людей путем обращения к групповым воспоминаниям более эффективна, если существует история конфликта.
Политика снижения вероятности войны
Результаты исследования, обобщенные выше, позволяют сделать некоторые важные политические выводы для стран, подверженных конфликтам. Во-первых, политика по борьбе с бедностью и деградацией окружающей среды снизит вероятность войны, а также станет важнейшей целью развития. Уменьшение значительного горизонтального неравенства необходимо для устранения основного источника конфликта. Также необходима политика, уменьшающая частные стимулы к борьбе, особенно когда конфликт продолжается.Прежде всего, необходимо обеспечить инклюзивное правительство – с политической, экономической и социальной точек зрения – и процветающую экономику, чтобы все основные группы и большинство людей выиграли от участия в нормальной экономике.
С политической точки зрения инклюзивное правительство – это не просто вопрос демократии; Демократия, основанная на большинстве, может привести к угнетению меньшинств. Конфликты наиболее велики в полудемократических странах или государствах с переходной экономикой и меньше всего – в странах с устоявшейся демократией и авторитарными режимами. 26 Демократические институты должны быть инклюзивными на всех уровнях – например, системы голосования должны гарантировать, что все основные группы представлены в правительстве. Недавняя конституция, принятая для правительства в Северной Ирландии, и предложения для Афганистана и Бурунди являются примерами этого.
Экономическая и социальная политика необходима для систематического сокращения горизонтального неравенства. Политика в отношении инвестиций, занятости, образования и других социальных услуг должна быть направлена на сокращение дисбалансов и неравенства.Такую политику следует проводить осторожно, поскольку действия по исправлению горизонтального неравенства иногда провоцируют конфликты со стороны группы, чье привилегированное положение ослабевает, особенно в Шри-Ланке.
Основная проблема заключается в том, что правительство страны, подверженной конфликту, может сопротивляться таким действиям, поскольку оно может быть бенефициаром дисбалансов. Внешние агентства могут указывать на необходимость сокращения горизонтального неравенства, но в конечном итоге такая политика должна зависеть от внутренних субъектов.
В краткосрочной перспективе политика по изменению частных стимулов к борьбе включает предоставление молодым мужчинам программ занятости и кредитов.В более долгосрочной перспективе расширение образования и достижение инклюзивного развития расширит возможности мирного времени. Более эффективный контроль и легитимность международных рынков наркотиков, древесины, алмазов и т. Д. Должны уменьшить возможности получения прибыли от незаконной торговли во время войны.
Заключение
Хотя эта статья сосредоточена на причинах конфликтов внутри стран, большая часть анализа имеет отношение к международной ситуации. Резкие экономические и социальные различия между западными обществами и мусульманским миром являются ярким примером международного горизонтального неравенства.Это, вместе с повсеместным обнищанием во многих мусульманских странах, позволяет таким лидерам, как Усама бен Ладен и Саддам Хусейн, мобилизовать поддержку на религиозной основе слишком эффективно.
Дополнительные образовательные ресурсы
Бердал М., Мэлоун Д. Жадность и недовольство: экономические программы в гражданских войнах . Боулдер CO: Линн Риннер, 2000
Ле Биллон П., Макрэ Дж., Лидер Н., Восток Р. Политическая экономия войны: что необходимо знать агентствам по оказанию помощи .Лондон: Сеть помощи и реабилитации, 2000
Nafziger EW, Стюарт Ф., Вайринен Р. Война, голод и перемещение: источник гуманитарных чрезвычайных ситуаций . Оксфорд: Oxford University Press, 2000
Таблица
Примеры горизонтального неравенства
Категории дифференциации Избранные примеры Политическое участие Участие в правительстве Боснии и Герцеговины Фиджи, Фиджи и Фиджи Ланка Членство в армии и полиции Фиджи, Северная Ирландия, Бурунди, Косова Экономическая мощь Активы: Ланджи Ланджи Ланджи ГаитиЧастный капитал Малайзия, Южная Африка, Бурунди Государственная инфраструктура Чьяпас, Мексика, Бурунди Помощь Афганистан, Судан, Руанда 9046 9047 , Сьерра-ЛеонеЗанятость и доходы: Доходы Малайзия, ЮАР, Фиджи, Чьяпас Работа в государственном секторе Шри-Ланка, Фиджи Частный сектор Элитная занятость Южная Африка, Фиджи, Северная Ирландия Безработица Южная Африка, Северная Ирландия Социальный доступ и положение Образование Южная Африка, Северная Уганда, Косова Медицинские услуги Бурунди, Северная Уганда, Чьяпас Безопасная питьевая вода Уганда, Чьяпас Жилье Северная Ирландия 4 , Уганда, Южная Африка4 Бедность
Благодарности
Я благодарю редактора и двух рецензентов за их полезные комментарии.
Сноски
Конкурирующие интересы: не заявлены.
Ссылки
1. Стюарт Ф., Фицджеральд В., редакторы. Война и отсталость: экономические и социальные последствия конфликта. Оксфорд: издательство Оксфордского университета; 2001. [Google Scholar] 2. Тертон Д. Война и этническая принадлежность: глобальные связи и локальное насилие в северо-восточной Африке и бывшей Югославии. Oxford Dev Stud. 1997. 25: 77–94. [Google Scholar] 3. Рейнджер Т. Изобретение традиций в колониальной Африке. В: Hobsbawm E, Ranger T, редакторы.Изобретение традиции. Кембридж: Песнь; 1983. С. 211–262. [Google Scholar] 4. Gurr TR. Меньшинства в группе риска: глобальный взгляд на этнополитические конфликты. Вашингтон, округ Колумбия: Институт прессы мира; 1993. [Google Scholar] 5. Александр Дж., МакГрегор Дж., Рейнджер Т. Этническая принадлежность и политика конфликта: случай Матабелеленда. В: Nafziger EW, Stewart F, Vayrynen R, редакторы. Война, голод и перемещение: источник чрезвычайных гуманитарных ситуаций. Оксфорд: издательство Оксфордского университета; 2000. С. 305–336. [Google Scholar] 6.Горовиц Д. Этнические группы в конфликте. Беркли: Калифорнийский университет Press; 1985. [Google Scholar] 7. Стюарт Ф. Горизонтальное неравенство как источник конфликта. В: Хэмпсон Ф., Мэлоун Д., редакторы. От реакции к профилактике. Лондон: Линн Риннер; 2001. С. 105–136. [Google Scholar] 8. Коэн А. Двумерный человек: очерк антропологии власти и символизма в сложном обществе. Беркли: Калифорнийский университет Press; 1974. [Google Scholar] 9. Кин Д. Преимущества голода: политическая экономия помощи голодающим на юго-западе Судана 1883-1989 гг.Princeton: Princeton University Press; 1994. [Google Scholar] 10. Кольер П., Хёффлер А. Жадность и обида в гражданской войне. Вашингтон, округ Колумбия: Всемирный банк; 2000. с. 42. [Google Scholar] 11. Хиршлейфер Дж. Темная сторона силы. Экон-запрос. 1994; 32: 1–10. [Google Scholar] 12. Нафцигер Э. У., Аувинен Дж. Экономические причины чрезвычайных гуманитарных ситуаций. В: Nafziger EW, Stewart F, Vayrynen R, редакторы. Война, голод и перемещение: источник чрезвычайных гуманитарных ситуаций. Оксфорд: издательство Оксфордского университета; 2000 г.С. 91–145. [Google Scholar] 13. Гомер-Диксон Т. Экологическая нехватка и насильственные конфликты: доказательства из случаев. Int Secur. 1994. 19 (1): 5–40. [Google Scholar]14. Каплан Р. Грядущая анархия: как дефицит, преступность, перенаселенность и болезни угрожают социальной структуре нашей планеты. Atlantic Monthly 1994 (февраль): 44-74.
15. Суэйн А. Нехватка воды как источник кризисов. В: Nafziger EW, Stewart F, Vayrynen R, редакторы. Война, голод и перемещение: источник чрезвычайных гуманитарных ситуаций.Оксфорд: издательство Оксфордского университета; 2000. С. 179–205. [Google Scholar] 16. Фэйрхед Дж. Конфликт из-за природных и экологических ресурсов. В: Nafziger EW, Stewart F, Vayrynen R, редакторы. Война, голод и перемещение: источник чрезвычайных гуманитарных ситуаций. Оксфорд: издательство Оксфордского университета; 2000. С. 147–178. [Google Scholar] 17. Нафцигер Э. У., Стюарт Ф., Вайринен Р., редакторы. Война, голод и перемещение: источник чрезвычайных гуманитарных ситуаций. Оксфорд: издательство Оксфордского университета; 2000. [Google Scholar] 18.Котук Э. Оксфорд: Оксфордский университет; 2001. Причины насильственного конфликта в Боснии и современные усилия по установлению прочного мира [диссертация] [Google Scholar] 19. Кин Д. Сьерра-Леоне: война и ее функции. В: Стюарт Ф., Фитцджеральд В., редакторы. Война и отсталость: экономические и социальные последствия конфликта. Оксфорд: издательство Оксфордского университета; 2001. С. 155–175. [Google Scholar] 20. Рино В. Политика военачальника и государства Африки. Боулдер, Колорадо: Линн Риннер; 1998. [Google Scholar] 21.Крамер К. Человек экономический идет на войну: методологический индивидуализм, рациональный выбор и политическая экономия войны. Лондон: Школа востоковедения и африканистики; 2001. [Google Scholar] 22. Эльбадави I, Самбанис Н. Сколько войны мы увидим? Оценка частоты гражданской войны в 161 стране. Вашингтон, округ Колумбия: Всемирный банк; 2001. [Google Scholar] 23. Лихбах М.И. Оценка «Разве экономическое неравенство порождает политический конфликт?» исследования. Мировая политика. 1989; 41: 431–470. [Google Scholar] 24. Морриссон К.Программы стабилизации, социальные издержки, насилие и чрезвычайные гуманитарные ситуации. В: Nafziger EW, Stewart F, Vayrynen R, редакторы. Война, голод и перемещение: источник чрезвычайных гуманитарных ситуаций. Оксфорд: издательство Оксфордского университета; 2000. С. 207–237. [Google Scholar] 25. Андре С., Платто Ж.-П. Землевладение в условиях невыносимого стресса: Руанда попала в мальтузианскую ловушку. Намюр: Центр исследований и экономики развития (CRED), Университеты Нотр-Дам-де-ла-Пэ; 1996. стр. 49. [Google Scholar]границ | «Новые» государственные деятели и государства, затронутые конфликтом: противодействие насилию, изменение амбиций и корректирующие принципы
Введение
За последние два десятилетия ситуация с международными донорами претерпела значительные изменения.В частности, новые участники, такие как Китай, Бразилия, Индия, Россия, Турция и Южная Африка, среди прочих, расширили свои отношения с государствами, пострадавшими от конфликта, увеличив свои инвестиции и торговые отношения, а также стали важными поставщиками гуманитарной помощи и помощи в целях развития. . В то же время эти новые субъекты также играют все более важную роль в операциях ООН по поддержанию мира, Комиссии ООН по миростроительству и различных сотрудничествах Юг-Юг.Конечно, некоторые новые доноры оказывали помощь десятилетиями. Однако масштабы и масштабы их обязательств сейчас намного более значительны, чем в предыдущие десятилетия.
Хотя эти новые субъекты часто объединяются в одну группу, они представляют собой разнородную группу с точки зрения размера их экономики, типов режимов, глобального охвата их политики и их глобальных политических амбиций. К ним относятся такие экономические центры, как Китай, относительно бедные государства, такие как Южная Африка, региональные державы, такие как Индия, демократии, такие как Бразилия, автократические государства, такие как Россия, и страны Персидского залива.Несмотря на свои многочисленные различия, эти новые участники или новые доноры, как их будет называть в этой статье, также имеют общие черты в том, как они концептуализируют свои отношения с затронутыми конфликтом и нестабильными государствами, что существенно отличается от того, как западные доноры формулируют помощь. В частности, новые доноры риторически подчеркивают важность невмешательства и отсутствия условий помощи, рассматривая их как нарушение государственного суверенитета. Следовательно, они строят свои отношения с затронутыми конфликтом государствами в терминах сотрудничества и партнерства Юг-Юг, а также как взаимовыгодные и взаимовыгодные.Эти различия между западными и новыми донорами являются отражением их разной истории и опыта с их собственными траекториями развития. Примечательно, что большинство новых доноров испытали на себе гегемонистскую власть и колониальное господство и поэтому стараются избегать воспроизведения таких иерархических отношений в своем сотрудничестве с затронутыми конфликтом государствами. В то же время многие новые доноры в прошлом сами были или продолжают оставаться государствами, пострадавшими от конфликта. Эти переживания их собственных конфликтов также формируют их концептуальные представления об отношениях с государствами, затронутыми насилием.Следовательно, они предлагают модели повышения стабильности и построения мира в затронутых конфликтом государствах, которые часто отличаются от моделей западных доноров.
В этом исследовании, однако, утверждается, что то, как новые доноры взаимодействуют с государствами, затронутыми конфликтом, гораздо сложнее, чем предполагают эти риторические конструкции. Исторически сложилось так, что новые доноры были гораздо более склонны участвовать в интервенционистской политике при взаимодействии с затронутыми конфликтом государствами в их непосредственном географическом соседстве, чем с теми, которые находятся менее близко.Что еще более важно, поскольку эти новые участники стали более активно поддерживать страны, выходящие из насильственного конфликта, и поскольку они стали стремиться играть более заметные глобальные роли, их соблюдение принципов невмешательства во многих случаях стало более трудным. для поддержания. Точно так же соблюдение этих принципов становится труднее, когда новые доноры обнаруживают, что их национальные, инвестиционные, коммерческие интересы и интересы безопасности напрямую затрагиваются насильственным конфликтом. Как следствие, ряд новых доноров все чаще берут на себя более заметную роль в урегулировании конфликтов, расширении своего участия в миротворческих операциях и отходе от категорического противодействия принципам ответственности за защиту (R2P) и, в частности, третьему столпу. , оставаясь при этом обеспокоенными его последствиями для государственного суверенитета.Другими словами, само расширение их взаимодействия с государствами, затронутыми конфликтом, привело к смещению их политики по сравнению с этими государствами. Их растущие глобальные устремления, а также усиливающаяся конкуренция между некоторыми новыми донорами также подтолкнули их к тому, чтобы они играли все более активную роль в Организации Объединенных Наций и в региональных организациях по вопросам содействия стабилизации и миростроительству в государствах, затронутых конфликтами.
Эта статья организована следующим образом.Во-первых, обсуждалось, как изменился ландшафт доноров для затронутых конфликтом государств за последние пару десятилетий. Далее будет кратко рассмотрено, как западные и новые доноры концептуализировали свое взаимодействие с затронутыми конфликтами и уязвимыми государствами. В следующем разделе исследуется, как географическая близость повлияла на приверженность новых доноров политике невмешательства. В следующих двух разделах будет рассмотрено, как расширение экономических интересов и, в частности, инвестиций и растущие политические амбиции вызвали напряженность у новых доноров в отношении норм невмешательства.Позже в статье будет уделено внимание тому, как эта динамика изменила характер вовлеченности Бразилии, Китая и Индии в затронутые конфликтом, а также более кратко обсуждается меняющаяся политика Турции и России.
Изменение донорского ландшафта и государства, пострадавшие от конфликтов
Хотя западные доноры по-прежнему составляют основную часть помощи в целях развития, взносы новых доноров почти удвоились с 2012 года (Devex, 2017). До пандемии COVID-19 ожидалось, что к концу 2020 года на них будет приходиться около 20% глобальной помощи в целях развития.Пандемия может еще больше ускорить эти тенденции, поскольку ряд новых доноров могут расширить свою помощь, рассматривая общественное здравоохранение и экономический кризис как возможность продемонстрировать свою все более важную глобальную роль (Devex, 2018, 2020; Рисунок 1).
Рисунок 1 . Потоки помощи от новых двусторонних доноров, 2010–2015 гг. (В миллиардах долларов США). Данные Devex (2018).
Помимо расширения двусторонней и многосторонней помощи странам, затронутым конфликтом, новые доноры также создали ряд партнерств и институтов вне рамок Организации экономического сотрудничества и развития (ОЭСР) для облегчения сотрудничества и в качестве альтернативы. источники финансирования для государств Глобального Юга.Например, в 2004 году Индия, Бразилия и Южная Африка (IBSA) учредили Форум диалога IBSA и Фонд IBSA для борьбы с бедностью и голодом для укрепления сотрудничества Юг-Юг, содействия социально-экономическому развитию и более эффективной борьбы с бедностью. В 2009 году Бразилия, Россия, Индия и Китай (БРИК) сформировали Форум БРИК как экономический и геополитический альянс, к которому в 2010 году присоединилась Южная Африка. С тех пор Бразилия, Россия, Индия, Китай и Южная Африка (БРИКС) Форум провел 12 саммитов, последний в виртуальном формате в ноябре 2020 года.Совсем недавно, с созданием Нового банка развития (НБР) в 2014 году и Азиатского банка инфраструктурных инвестиций (АБИИ) в 2016 году, новые доноры также сосредоточились на предоставлении альтернативных источников финансирования развития и инфраструктуры, чем те, которые доступны через финансовые ресурсы, в которых доминируют западные страны. учреждения. Национальный банк развития находится в ведении БРИКС и создан для расширения сотрудничества в области финансов и развития между пятью странами. АБИИ, с другой стороны, является многосторонним банком развития, миссия которого заключается в финансировании устойчивой инфраструктуры.
Рост популярности новых доноров пришелся на то время, когда международное сообщество и, в частности, западные доноры стали все больше беспокоиться о пострадавших от конфликтов и нестабильных государствах. В начале 1990-х окончание холодной войны и всплеск числа жестоких гражданских войн сделали ООН более склонной и способной расширить деятельность организации по поддержанию мира, поддержанию мира и миростроительству, а также «Государства-члены одобрили радикальное расширение масштабов коллективного вмешательства» (Doyle, 2001, стр.529). В то же время международное сообщество все чаще рассматривает безопасность и развитие как взаимосвязанные и взаимоукрепляющие. Таким образом, «бедность, неравенство и болезни» указывалось на «причины насильственных конфликтов, гражданской войны и несостоятельности государства» (United Nations Development United Programme, 2000). Теракты 11 сентября и глобальная война с терроризмом под руководством США укрепили доминирующий дискурс затронутых конфликтом и хрупких государств, распространяющих «вирус беспорядка» во всем мире (Turner and Pugh, 2006).
Западные доноры разработали меры вмешательства в затронутые конфликтом и нестабильные государства на основе ряда принципов, которые стали известны как модель либерального миростроительства, в которой подчеркивается важность рыночной экономики и демократических форм управления как существенных для долгосрочной стабильности и мирное разрешение конфликтов. Таким образом, либеральные меры по миростроительству были сосредоточены на поддержке развития подотчетных и прозрачных институтов управления и расширении политических процессов, основанных на широком участии, установлении верховенства закона и содействии развитию рыночных механизмов и частного сектора в дополнение к реформам сектора безопасности.В период с 2000 по 2015 год официальная помощь в целях развития пострадавшим от конфликтов и нестабильным государствам увеличилась примерно на 140% в реальном выражении (United Nations / World Bank, 2018, p. 1). Тем не менее, несмотря на миллиарды долларов помощи, вмешательства в целом давали очень неоднозначные результаты (OECD, 2020; Word Bank, 2020). Вследствие этих неутешительных результатов политика, направленная на «исправление» этих состояний, подвергалась критике как концептуально запутанная, неэффективная, отдавая приоритет институциональным интересам донорских агентств, а не получателей помощи, просто укрепляя глобальные иерархии власти; пренебрежение местными голосами, точками зрения, опытом и собственностью; и, таким образом, слишком часто приводили к вмешательствам, которые не соответствовали контексту, не имели отношения к делу и не имели легитимности и устойчивости.Таким образом, эти вмешательства, как обвиняли критики, часто обостряли, а не смягчали сами конфликты и хрупкость государства, на которые они были направлены (Patrick, 2011; Mac Ginty and Richmond, 2013; Autesserre, 2014, 2021; Luckham, 2017; Woodward, 2017; Фирхов, 2018). Как подчеркнул Пэрис (2004, стр. Ix), «процесс политической и экономической либерализации по своей сути бурный. Это может обострить социальную напряженность и подорвать перспективы стабильного мира в хрупких условиях, которые обычно существуют в странах, переживших гражданскую войну.Критики либеральной модели миростроительства также утверждали, что эти инициативы были основаны на предположениях о процессах политических и экономических изменений, основанных на западном опыте, без учета того, как эта динамика может отличаться в других регионах (Suhrke, 2007; Комиссия по хрупкости государства. , Рост и развитие, 2018). Новые доноры также критически относятся к модели либерального миростроительства и представлению государств, пострадавших от насилия, как хрупких.
Появляется все больше литературы, посвященной растущей роли новых доноров в предоставлении гуманитарной помощи и помощи в целях развития (Amar, 2012; Mawdsley, 2012; de Coning and Pradash, 2016; Mthembu, 2018; Purushothaman, 2021).С другой стороны, несмотря на то, что растет количество научных работ, посвященных вмешательству отдельного нового донора, выводы которого основаны на данной статье, меньше исследований, которые систематически сравнивают, как разные новые доноры концептуализируют меры по миростроительству и восстановлению в условиях конфликта. пострадавшие государства (de Carvalho and de Coning, 2013; de Coning and Pradash, 2016; Call and de Coning, 2017; Paczyńska, 2019; Ghimire, 2020). Эти исследования показывают, что новые доноры концептуализируют миростроительство и реконструкцию иначе, чем западные доноры.Однако, как утверждается в исследовании, эти концептуализации не статичны, а скорее динамичны и развиваются.
В отличие от западных доноров, новые доноры, несмотря на значительные различия в их подходах к взаимодействию с государствами, затронутыми конфликтами, позиционировали себя как альтернативы либеральной модели миростроительства. Большинство считало либеральную модель миростроительства слишком навязчивой во внутренней политике стран-получателей и слишком сосредоточенной на навязывании политических рамок, не соответствующих контексту.Например, Индия и Турция утверждали, что местные, коренные и инклюзивные политические институты необходимы для обеспечения устойчивого мира и что либеральная модель миростроительства не смогла этого сделать, когда она навязывала политические рамки, разработанные в других местах (Aneja, 2019; Tank, 2019 ). Другие, такие как Китай и Бразилия, например, критиковали либеральные подходы к миростроительству, потому что они оказались неэффективными в устранении коренных причин конфликта и поддержании долгосрочной стабильности.По их мнению, устойчивый мир требует борьбы с нищетой и обеспечения экономического развития. В отличие от подходов западных доноров, новые доноры также сформулировали эти обязательства в неиерархических терминах, избегали использования ярлыка хрупкого государства и отдавали приоритет солидарности и сотрудничеству Юг-Юг, невмешательству и безусловности помощи. Обсуждая свои обязательства как отказ от вмешательства во внутреннюю политику затронутых конфликтом государств и уважение их суверенитета, новые доноры сделали акцент на предоставлении помощи, определяемой спросом, которая отражала приоритеты правительств стран-получателей, а не программ и политики, разработанных извне.Однако, как утверждается в этой статье, за этими риторическими рамками скрываются более сложные основания для предоставления помощи и динамичный характер политики новых доноров. В частности, приверженность новых доноров невмешательству всегда была немного более натянутой, чем предполагалось на риторике. Мы видим эту напряженность по-разному: новые доноры уже давно взаимодействуют с государствами, находящимися в их географической близости, а не со странами, находящимися дальше. Эти проблемы стали еще более острыми по мере увеличения инвестиций новых доноров и, для некоторых новых доноров, по мере роста их глобальных амбиций.Эти сдвиги вызвали необходимость пересмотреть свою позицию в отношении невмешательства и активизировать участие в урегулировании конфликтов, поддержании мира и миростроительстве.
Особые истории и новая политика доноров
Многие принципы, которые в последнее время разделяют новые доноры, можно проследить до конференции в Бандунге 1955 года и начала Движения неприсоединения (Kragland, 2019). Именно тогда участники конференции разработали 10 принципов, которые должны были определять отношения между государствами, которые сейчас часто называют Глобальным Югом.Эти принципы включали уважение государственного суверенитета и территориальной целостности, равенство всех наций, а также невмешательство и невмешательство во внутренние дела других стран.
Различные способы, которыми новые доноры определяют свои отношения с затронутыми конфликтом государствами, были сформированы их историей и положением в глобальной политической экономии. Особенно важны наследие внешнего вмешательства, колониализма и господства гегемонии.Таким образом, новые доноры стараются избегать повторения подобных иерархических отношений и развивать сотрудничество и взаимодействие с государствами, затронутыми конфликтами. В то же время их собственный опыт внутренних, часто насильственных конфликтов побудил их к невмешательству во внутренние дела других государств и уважению государственного суверенитета. Например, Южная Африка пережила апартеид; Россия вела войну в Чечне; Индия столкнулась с ожесточенными столкновениями в Кашмире и Гуджарате; Турция уже несколько десятилетий ведет конфликт со своим курдским населением.Совсем недавно Китай подавил свое уйгурское мусульманское меньшинство и продемократическое движение в Гонконге. Многие также расположены в районах, где другие штаты борются с ожесточенными конфликтами. Для России Кавказ и Центральная Азия были проблемой; Индию беспокоит возможное распространение насилия в результате гражданских войн в Афганистане, Непале и Шри-Ланке; Южная Африка столкнулась с последствиями политического кризиса в Зимбабве; а война в Сирии вызвала у Турции опасения по поводу собственной, а также региональной стабильности.Таким образом, многие опасаются, что такая политика, как ответственность по защите, может быть использована в качестве оправдания для вмешательства в их внутренние дела, посягательства на их суверенитет или даже содействия смене режима – опасения, которые только усилились в результате применения обязанности по защите в Ливии, но не в Сирии. (Ли, 2019). Этот опыт, в свою очередь, влияет на то, как новые доноры подходят к другим затронутым конфликтом государствам, и, в частности, на их осторожность в отношении интервенционистской политики, лежащей в основе либеральной модели миростроительства.
Опыт внешнего господства и внутреннего насильственного конфликта также сформировал то, как новые доноры концептуализируют взаимосвязь между безопасностью и развитием. В частности, большинство, хотя и не все, новые доноры исторически сосредоточились на установлении экономических отношений с затронутыми конфликтом государствами, избегая при этом политического вмешательства. Они в основном избегают использования термина «хрупкое государство», поскольку рассматривают его как пример навязанного извне определения того, как выглядит легитимное государство.Более того, они считают, что структура хрупкости делает бедность проблемой безопасности, а не проблемой развития, и возлагает вину за угрозы глобальному миру и безопасности на государства Глобального Юга, а не государства Глобального Севера, которые, как они утверждают, исторически увековечивали наибольшее насилие (Paczyńska, 2016, 2019). Таким образом, большая часть предлагаемой ими помощи включает прямые инвестиции, торговые сделки и развитие инфраструктуры, поскольку они рассматривают бедность и экономическую отсталость как основную причину нестабильности и конфликтов и что без устойчивого развития долгосрочный мир невозможен.Такое понимание взаимосвязи между развитием и конфликтом лежит в основе их критики либеральной модели миростроительства, которая, по их мнению, не смогла эффективно решить проблему устойчивого развития. В то же время, хотя многие из них также предоставили миротворческие войска для миссий ООН, они, как правило, были менее склонны к более далеко идущим усилиям по миростроительству, считая их слишком интервенционистами во внутренние дела затронутых конфликтом государств. Однако, как мы увидим в следующем разделе, эта политика ограниченной поддержки масштабных миссий по миростроительству и политика невмешательства оказались более гибкими, чем предполагает эта риторика.
Новые доноры и географическая близость
Где риторические образы и политика существенно расходятся, так это в том, как новые доноры взаимодействуют с затронутыми конфликтом государствами в их географических районах и странах, находящихся на более отдаленном расстоянии. В первом случае преобладают соображения безопасности; в последнем случае коммерческие интересы обычно имеют приоритет, хотя эта динамика менялась с течением времени, и это исследование вернется к этому вопросу в заключительном разделе. В частности, их приверженность невмешательству в дела других государств была более слабой при реагировании на насильственные конфликты в областях, которые они считают своей сферой влияния.Здесь озабоченность насильственным конфликтом, распространяющимся за пределы национальных границ и потенциально влияющим на внутреннюю стабильность новых доноров, означает, что многие уже давно были готовы проводить политику, указывающую на то, что их приверженность политике невмешательства может быть более ситуативной, чем предполагает общественная риторика.
Индия давно рассматривает Южную Азию как сферу своего влияния и пытается вмешиваться в конфликты в соседних государствах, в частности, в Шри-Ланке, Непале и Афганистане.Здесь, как утверждает Анежа, «приверженность Индии принципам суверенного равенства и невмешательства в регион была очень избирательной» (Aneja, 2019, p. 57). Другими словами, когда интересы безопасности Индии находятся под угрозой в ее непосредственном регионе, она готова оказывать политическое давление и вмешиваться, в том числе с применением военной силы, во внутренние дела других государств.
, например, в 1971 году Индия направила войска в Восточный Пакистан во время Освободительной войны Бангладеш после усиления насилия пакистанской армии против бенгальского населения, представив эти действия как гуманитарное вмешательство (Bass, 2015).В 1987 году она вмешалась военным путем в гражданскую войну в Шри-Ланке между Тиграми освобождения Тамил-Илама (ТОТИ) и правительством Шри-Ланки, направив Индийские силы по поддержанию мира после подписания Индо-Шри-Ланкийского соглашения. Хотя эта операция задумывалась как миротворческая операция, индийские силы вступили в военный бой с ТОТИ, прежде чем в 1990 году, наконец, полностью ушли. В 1988 году премьер-министр Раджив Ганди направил на Мальдивы 1600 военнослужащих, чтобы остановить попытку государственного переворота. Индия также обошла принципы невмешательства посредством невоенного вмешательства.Например, в 2015 году Индия хотела, чтобы Непал пересмотрел свою недавно принятую конституцию, направленную на прекращение гражданской войны в стране. В Нью-Дели посчитали, что некоторые аспекты документа чреваты сохранением нестабильности в стране. Когда дипломатическое давление не привело к желаемым изменениям, Индия ввела экономическую блокаду Непала, чтобы добиться внесения поправок в конституцию. В то же время, поскольку конкуренция за влияние в регионе с Китаем усилилась, Индия также иногда обходила принципы невмешательства, когда, например, она решала предоставить военную технику правительству Шри-Ланки во время гражданской войны 2009–2011 годов.
Индия считает, что ее безопасность и перспективы экономического развития тесно связаны с созданием стабильных, дружественных государств в регионе. Совсем недавно эти приоритеты были сформулированы во время правления Объединенного прогрессивного альянса (2004–2011 гг.), А также его преемницы Партии Бхаратия Джаната, возглавляемой Нарендрой Модиас , политика первого порядка . Помощь Афганистану отражает эти проблемы и приоритеты и сосредоточена на увязке безопасности и экономического развития как наиболее эффективном способе сдерживания роста региональных экстремистских идеологий и создания стабильного Афганистана.Эта политика резко контрастировала с отношениями Индии с затронутыми конфликтом государствами в Африке, где преобладает интерес к обеспечению доступа к сырью и экспортным рынкам и где Индия сформулировала свои обязательства с точки зрения сотрудничества Юг-Юг (Paczyńska, 2019, стр.12). Однако в этих более удаленных географически регионах, как эта статья будет исследовать в следующем разделе, по мере роста инвестиций Индии в затронутые конфликтом государства, давление с целью ослабить обязательства по принципам невмешательства также усилилось.
Мы видим аналогичную динамику в политике Турции по отношению к странам, пострадавшим от конфликта. С приходом к власти в 2003 году Партии справедливости и развития (ПСР) Турция отказалась от прежней поддержки либеральной модели миростроительства. Вместо этого Анкара начала оформлять свои отношения с затронутыми конфликтом государствами как гуманитарную дипломатию, основанную на исламских принципах, которую она представила как альтернативу тому, что она считает неудавшимся западным вмешательством в Афганистан и Ирак. Вместо того, чтобы пытаться восстановить государства, затронутые насильственным конфликтом, чтобы они выглядели как государства-доноры, гуманитарная дипломатия фокусируется на поддержке местных институтов, которые могут обеспечить устойчивое экономическое развитие и эффективное управление.Турция применила этот подход в своих отношениях с Сомали, где она сосредоточила свое внимание на содействии восстановлению государственной инфраструктуры, содействии экономическому развитию и поддержке укрепления механизмов местного управления при одновременном содействии процессам мира и примирения. Однако приверженность Турции этому подходу и принципам невмешательства оказалась под угрозой из-за вспыхнувших в 2011 году арабских восстаний, когда Анкара стала все больше беспокоиться о влиянии восстаний на курдское движение за автономию и увидела, что ее интересы безопасности находятся под угрозой в виде протестов в соседних странах. Сирия превратилась в гражданскую войну.Столкнувшись с этими вызовами безопасности в непосредственном географическом районе, Турция отказалась от приверженности принципам невмешательства и невмешательства и начала открыто поддерживать вооруженные суннитские группировки, которые боролись за свержение режима Башара Асада (Tank, 2019).
После арабских восстаний Катар, как и Турция, также отошел от своего прежнего акцента на посредничестве в конфликтах к более интервенционистскому подходу и начал открыто предлагать поддержку повстанцам в Ливии и Сирии.В последнем случае в период с 2011 по 2014 год он направил оппозиционным силам 3 миллиарда долларов. Он также оказал финансовую поддержку египетскому «Братьям-мусульманам» и президенту Мохамеду Морси во время его пребывания в должности (Barakat and Milton, 2019).
Россия также подошла к ближнему зарубежью иначе, чем к более отдаленным частям земного шара. В своем непосредственном географическом соседстве, в частности на Кавказе и в Центральной Азии, Россия долгое время считала себя гегемонистской державой, и ее внимание сосредоточено на обеспечении стабильности как посредством помощи в целях развития, так и определения приоритетов путем решения проблемы насилия, поскольку Россия видит потенциал конфликтов. распространение через границы как прямая угроза его собственной безопасности.Политика России направлена на реинтеграцию бывших советских республик посредством безопасности и экономических связей и уменьшения влияния других мировых держав, поэтому помощь в целях развития рассматривается как механизм «поддержания общего геополитического влияния в регионе» (Сергеев и др. , 2013, с. 55). Помимо создания Зоны свободной торговли Содружества Независимых Государств (CISFTA), Россия также подписала коллективную систему противовоздушной обороны на Кавказе и в Центральной Азии. Он также подписал с Таджикистаном соглашение об аренде военной базы 201-й мотострелковой дивизии, которое действует до 2042 года, и в 2014 году Москва успешно оказала давление на Кыргызстан с целью ликвидации базы ВВС США Манас (Zürcher, 2019).Москва также была готова к военному вмешательству, когда почувствовала, что ее стратегические интересы в ближнем зарубежье находятся под угрозой. В 1992 году Москва направила свою 14-ю армию, когда обострился сепаратистский конфликт в Молдове. В 2008 году Россия поддержала самопровозглашенные республики Южная Осетия и Абхазия в Грузии. В 2014 году ее войска вторглись в Крымский регион Украины, а в 2020 году Россия направила миротворцев в Нагорный Карабах после возобновления конфликта между Арменией и Азербайджаном в этой провинции.В Концепции 2014 года подчеркивается связь между российской помощью в целях развития и ее национальными интересами, особенно в ближнем зарубежье. В нем утверждается, что «активная и целенаправленная политика в области международной помощи в целях развития, которая служит национальным интересам страны, способствует стабилизации социально-экономической и политической ситуации в государствах-партнерах (…) и способствует устранению существующих и потенциальных очагов конфликтов». напряженность и конфликты, особенно в регионах, граничащих с Российской Федерацией »(Министерство иностранных дел Российской Федерации, 2014 г.).
Напротив, недавнее участие России в Латинской Америке сосредоточено в первую очередь на коммерческих отношениях, экспорте оружия и дипломатической работе. Здесь он стремился развивать партнерские отношения со странами, заинтересованными в создании институтов, в которых не доминируют Соединенные Штаты, и наладил тесное сотрудничество с Бразилией через группу БРИКС (Gurganus, 2018) и предложил поддержку режиму Мадуро в Венесуэле (Herbst and Marczak , 2019). Точно так же взаимодействие Москвы с африканскими государствами обусловлено другим набором интересов, и, хотя Москва была крупнейшим поставщиком оружия на континент, опасения по поводу безопасности России здесь вытесняются интересом к расширению экономических отношений, включая торговлю и инвестиции, созданию политических союзов. после изгнания России из G-8 в 2014 году и санкций, введенных Западом после вторжения в Украину, особенно с такими государствами, как Зимбабве, которые были санкционированы Западом, и в качестве стратегии по увеличению глобальный статус за счет Вашингтона (Paczyńska, 2020).Однако по мере того, как присутствие России в Африке расширялось вместе с ее глобальными амбициями и растущей конкуренцией с другими новыми донорами, ее взаимодействие с затронутыми конфликтом государствами на континенте также стало более интервенционистским. В Центральноафриканской Республике, например, российские дипломаты и российская охранная фирма Wagner Group активно поддерживали правительство и способствовали заключению соглашений о прекращении огня с повстанцами (Lewis, 2020). Москва также все активнее применяет стратегию, сочетающую сотрудничество в области безопасности и поддержку на выборах для режимов, находящихся в состоянии боевых действий, включая Анголу, ДРК и Мозамбик, в обмен на доступ к минеральным ресурсам и дипломатическую поддержку на международных форумах, таких как ООН (Stronski, 2019).
Расширение инвестиций, смена ценных бумаг
Помимо различий в подходах новых доноров к взаимодействию со странами, затронутыми конфликтом, в их непосредственных соседях и с теми, которые находятся дальше, их политика также менялась в ответ на реалии на местах в затронутых конфликтом государствах, где они присутствие.
Одним из последствий расширения присутствия новых доноров в затронутых конфликтом и нестабильных государствах является то, что сохранение политического нейтралитета и пребывание в стороне может оказаться сложной задачей, особенно когда вспыхивает насильственный конфликт.В этих условиях новым донорам часто становится труднее сохранять приверженность политике невмешательства. Хотя каждый из них ответил по-разному, эти противоречия особенно заметны в опыте Индии и Китая, которые имеют самые большие финансовые вложения в государства, затронутые конфликтом. Таким образом, обе страны приспосабливают свою политику к этим новым реалиям, хотя они сделали это по-разному: Китай стал напрямую и открыто участвовать в урегулировании конфликтов и поддержке региональных усилий по миростроительству, в то время как Индия выступала посредником в конфликтах лишь изредка и в основном в году нашей эры. – hoc так и неофициально.Однако Нью-Дели все чаще включает вопросы мира и безопасности в свое сотрудничество Юг-Юг. Оба также изменили свои отношения с миротворческими миссиями ООН, в том числе участвуя в более активных операциях, предполагающих прямые боевые действия. Как будет показано в статье в следующем разделе, сдвиги в подходах обеих стран к поддержанию мира и миростроительству также обусловлены их растущими глобальными амбициями, а также растущей конкуренцией между ними.
За последние 15 лет помощь Китая значительно выросла: в период с 2000 по 2014 год страна израсходовала около 350 миллиардов долларов в различных формах финансирования, включая официальную помощь в целях развития, а также другие финансовые потоки.Большая часть его помощи на цели развития и социального обеспечения сосредоточена в Африке, в то время как его коммерческие финансовые потоки распределяются более географически (AIDData,). В 2018 году было создано Китайское агентство международного сотрудничества в области развития. К марту 2020 года он подписал соглашения с 29 странами. Большинство из них являются затронутыми конфликтами государствами, занимающими высокие места в различных списках нестабильных государств. В 2013 году началась инициатива “ Один пояс, один путь ” (BRI), масштабный проект по развитию инфраструктуры и инвестициям, и к 2020 году он простирался от Восточной Азии до Европы, Ближнего Востока и Африки с участием более 60 стран, на которые приходится две трети население мира либо присоединяется к инициативе, либо сообщает о планах сделать это.Многие из этих государств, такие как Афганистан, ДРК, Кот-д’Ивуар, Эфиопия, Ирак, Либерия, Мьянма и Непал, среди прочих, являются пострадавшими от конфликтов и нестабильными государствами. К 2020 году Китай уже выделил 200 миллиардов долларов в виде займов под низкие проценты для этой инициативы. По некоторым оценкам, к 2027 году общий объем инвестиций в инициативу может составить около 1,3 триллиона долларов (Chatzky and McBride, 2020). BRI был одним из ключевых инструментов, с помощью которых Китай стремился увеличить свое политическое и экономическое влияние по мере роста своих глобальных устремлений.Результаты недавнего опроса показывают, что помощь Китая в целях развития положительно оценивается большинством африканцев (Lekorwe et al., 2016) и жителей Ближнего Востока (Robbins, 2021). По мере роста этих инвестиций увеличилось и количество китайских предприятий и рабочих-мигрантов, проживающих за границей. В Африке, например, сейчас насчитывается более 10 000 китайских предприятий и более 1 000 000 рабочих. Обеспечение их безопасности от преступности, гражданских беспорядков и терроризма становится все более серьезной проблемой для Пекина (Олден и Цзян, 2019, стр.653). Эти опасения усилились в государствах, затронутых насильственным конфликтом. Следовательно, как указывают Олден и Цзян, «Китай недавно был вынужден вмешиваться в конфликтные зоны за пределами своих границ способами, которые некоторые – даже некоторые китайцы – считают противоречащими его политике невмешательства» (Alden and Jiang, 2019 , с. 653).
Исторически Китай воздерживался от международного посредничества, считая, что сохранение нейтралитета наиболее способствует достижению его национальных интересов при сохранении своей политики невмешательства (Chaziza, 2018).Однако, поскольку многочисленные насильственные конфликты все больше угрожают его интересам, Китай пытается изменить свою политику, сохраняя при этом свои предпочтения невмешательства. Эти противоречия между нормативными обязательствами и политическим выбором были наиболее заметны в Южной Азии, Африке и на Ближнем Востоке, где у Китая есть значительные инвестиции, а также в местах расположения BRI, особенно в тех контекстах, где его гражданские и финансовые интересы напрямую затрагиваются насильственным конфликтом. С 2013 года, когда был запущен BRI, наблюдается заметный рост активности посредничества в конфликтах в Китае (Legarda, 2018).На Ближнем Востоке, который стал ключевым источником импорта нефти, интересы Китая в региональной стабильности, которая обеспечила бы безопасный доступ к энергоресурсам, также подтолкнули Пекин к более активному участию в урегулировании конфликтов в регионе, включая усилия по снижению напряженности. в Персидском заливе и Ормузском проливе (Balasubramanian, 2020). Расширение китайской торговли и инвестиций за пределы нефтяного сектора в сфере финансов, услуг и возобновляемых источников энергии еще больше подогревает интерес Пекина к обеспечению региональной стабильности (Kuo, 2020).Кроме того, по мере того, как глобальный охват Китая расширился, китайская общественность стала более осведомленной и обеспокоенной воздействием конфликта на своих граждан, что усилило давление на китайское правительство, чтобы оно было более активным в предотвращении конфликтов. Китайское правительство все больше полагается на специальных представителей для решения эскалации конфликтов. Только в 2017 году Пекин участвовал в урегулировании девяти конфликтов по сравнению с тремя в 2012 году (Legarda, 2018). В отличие от прошлого, когда его немногочисленные посреднические усилия осуществлялись незаметно, например, в Зимбабве и Непале, теперь китайское правительство публикует свои усилия по предотвращению, регулированию и разрешению конфликтов через официальные правительственные заявления и освещение в СМИ.
Например, Китай сыграл центральную роль в убеждении правительства в Хартуме принять совместные миротворческие силы Организации Объединенных Наций и Африканского союза (ООН-АС) в Дарфуре. Он также участвовал в диалоге по иранской ядерной проблеме, посредничестве в гражданских войнах в Йемене и Сирии, израильско-палестинском конфликте, способствовал процессу внутреннего примирения в Южном Судане, поддерживал переходный политический процесс в Афганистане и участвовал в межэтническом примирении. усилия в Мьянме и посредничество в конфликте между Мьянмой и Бангладеш в отношении будущего народа рохинджа (Legarda, 2018).В Ливии, Судане и Южном Судане, где у Китая были крупные инвестиции в нефтяную промышленность, Китай играл важную роль в урегулировании конфликтов, когда эскалация насилия угрожала как его инвестициям, так и гражданам, работающим в этих трех странах. Кроме того, в Южном Судане, когда в 2014 году началась гражданская война, Китай направил миротворческие войска для защиты активов и персонала Китайской национальной нефтяной корпорации (CNPC) (Bodetti, 2019). Участие Китая в посредничестве в конфликтах на Ближнем Востоке и в Африке облегчено из-за отсутствия у него колониального багажа, который окрашивает отношения этих государств этих регионов с другими мировыми державами (Chaziza, 2018).На Ближнем Востоке он также сосредоточен на укреплении как многостороннего, так и двустороннего сотрудничества с региональными игроками и другими мировыми державами как способ более эффективного управления конфликтами.
По мере роста своего участия в посредничестве в конфликтах государства, затронутые насилием, все больше обращаются к Китаю, чтобы тот сыграл стабилизирующую роль. Таким образом, совокупная динамика обеспокоенности Китая по поводу защиты своих инвестиций и интересов, его глобальных устремлений и интересов государств, пострадавших от насилия, еще больше усиливает сдвиг во внешней политике Китая в сторону более интервенционистской политики, чем это было в прошлом. даже если он поддерживает риторические образы невмешательства (Chaziza, 2018).
По мере расширения своего посредничества в конфликтах Китай стремился пройти тонкую грань в разработке более интервенционистской политики, продолжая при этом формулировать свое участие в терминах невмешательства. Это достигается за счет ограничения заявленных целей самого посредничества и постоянных консультаций с суверенными правительствами, участвующими в посреднических усилиях, что некоторыми учеными было названо «консультативным вмешательством». Как указывает Ли, «логика состоит в том, что, если правительство принимающей страны восприимчиво и приветствует [к посредничеству], оно больше не представляет собой вмешательство» (Li, 2019), что позволяет Китаю значительно изменить свою политику, не создавая видимости отказа от своих основополагающих принципов. .Китай также участвует в том, что Хироно (2019, стр. 615), например, назвал «стимулированным посредничеством», в котором Пекин использует свою экономическую мощь, чтобы «предоставить стимулы или рычаги воздействия для воюющих группировок, чтобы они сели за стол переговоров, но что также позволяет противоборствующим группировкам сформулировать свою собственную дорожную карту к мирным переговорам ».
В то же время растущий интерес Китая к обеспечению стабильности в Африке нашел отражение в созыве в 2012 году встречи Форума по африканско-китайскому сотрудничеству (FOCAC). С тех пор Пекин расширил свое сотрудничество в области безопасности и многостороннего миростроительства на континенте.Она подписала Инициативу Китайско-африканского партнерства во имя мира и безопасности (ICACPPS), которая направлена на укрепление местного потенциала, и расширила свою поддержку Африканскому союзу (АС), Африканским резервным силам и Африканскому потенциалу промежуточного реагирования. к кризисам и архитектуре мира и безопасности в Африке (Alden and Zheng, 2019). В то же время Пекин также увеличил свой вклад в операции по поддержанию мира, которые с 2013 года включают боевые подразделения, которые были развернуты в Мали и Южном Судане (Alden and Jiang, 2019).
Несмотря на то, что помощь Индии намного меньше, чем у Китая, за последние пару десятилетий помощь в целях развития также значительно увеличилась, увеличившись в четыре раза и достигнув 1,6 миллиарда долларов в 2017 году (Aneja, 2019). Регион, где участие Индии быстро расширилось, – это Африка. К 2020 году она завершила 194 проекта развития в 37 странах континента и работает над завершением еще 77 проектов на сумму 11,6 миллиарда долларов. Его торговля и инвестиции также значительно выросли за последние два десятилетия (Министерство иностранных дел, Правительство Индии, 2020c).К 2020 году на Индию приходилось 62,6 миллиарда долларов, или 6,4% от общего объема торговли Африки, что сделало ее третьим по величине торговым партнером после Китая и США (Kurzydlowski, 2020). Индия также стала пятым по величине инвестором на континенте с инвестициями на сумму более 50 миллиардов долларов, большая часть которых сосредоточена в нефтегазовой, горнодобывающей, банковской и текстильной областях. В странах, затронутых конфликтом, большая часть этих инвестиций приходится на сектор природных ресурсов. Эти расширяющиеся отношения были подтверждены на четвертом саммите Форума Индия-Африка, состоявшемся практически из-за пандемии COVID-19 в сентябре 2020 года (Министерство иностранных дел, Правительство Индии, 2020a).
Индия уже давно привержена политике невмешательства, невмешательства и уважения государственного суверенитета и поэтому построила свои отношения с затронутыми конфликтом государствами в терминах сотрудничества и неиерархии. Эти политические рамки также означают, что в Африке Индия, как правило, имела тенденцию «обходить стороной, а не напрямую взаимодействовать с источниками политической нестабильности» (Aneja, 2017). Однако, как и Китай, где его инвестиции оказались под угрозой из-за насильственных конфликтов, его приверженность этим принципам оказалась под угрозой, и Нью-Дели все больше продвигает целостный подход к государственной стабильности как предпосылку устойчивого экономического роста и безопасности.Однако в целом Индия ответила на эти вызовы иначе, чем Китай. Хотя он занимается посредничеством в конфликтах в непосредственной близости от своего географического региона и часто проводит политику, которая подрывает его принципы невмешательства, как обсуждалось в предыдущем разделе, в других регионах, где насилие угрожает его инвестициям и гражданам и бросает вызов его интересам безопасности, они неохотно принимали непосредственное участие в разрешении конфликтов. Изменяющаяся политика Индии в Африке больше отражается в повышении внимания к безопасности и миру в ее взаимодействии с региональными организациями и двусторонними отношениями, в то время как ее посреднические усилия в конфликтах, как правило, носят неформальный характер и носят разовый характер .Тем не менее, иногда, как в случае конфликта между Суданом и Южным Суданом, когда Индия инвестировала более 2 миллиардов долларов в нефтегазовый сектор, Индия участвовала в посредничестве. Здесь, в ответ на повторяющуюся гражданскую войну после обретения независимости Южным Суданом, Нью-Дели также был готов увеличить свой вклад в Миссию ООН в Южном Судане (МООНЮС), а его войска здесь были готовы участвовать в надежных миротворческих операциях, учитывая высокий уровень насилия и связанных с ним угроз гражданскому населению (Mohan, 2016; United Nations, 2016).
По мере расширения их экономических и торговых отношений Индия пошла по стопам Китая в расширении сотрудничества с африканскими государствами по вопросам мира и безопасности. Этот новый акцент на безопасности и разрешении конфликтов нашел отражение в дискуссиях на саммитах Форума Индия-Африка, первый из которых состоялся в Нью-Дели в 2008 году. В 2011 году на втором саммите в Аддис-Абебе, Эфиопия, были представлены два документа – Аддис-Абеба. Были приняты Абебская декларация и Африканско-индийские рамки для расширенного сотрудничества, в которых были определены условия «установления долгосрочного и взаимовыгодного партнерства, охватывающего различные области», Институт анализа оборонных исследований Манохара Паррикара, 2011b).На этом фоне углубляющихся отношений между Индией и Африкой в 2011 году была проведена первая конференция по стратегическому диалогу между Индией и Африкой, на которой основное внимание уделялось вопросам миростроительства, разрешения конфликтов и восстановления как процессов, которые будут способствовать долгосрочной стабильности и обеспечить гражданские войны. не будет повторно воспламеняться. Таким образом, хотя Индия продолжала подчеркивать, что все миротворческие мандаты ООН требуют согласия принимающих государств, тем не менее, она призвала к постоянным миротворческим усилиям, которые обеспечивали миростроительство на основе «прощения и интеграции» и внимания к уникальным особенностям контекста каждого конфликта. для обеспечения успешного выполнения миссии (Институт анализа оборонных исследований Манохара Паррикара, 2011a).Позже в стратегических диалогах также были затронуты вопросы терроризма, экстремизма и безопасности на море. Благодаря этому долгосрочному партнерству тысячи африканских военнослужащих прошли обучение в Индии (Aneja, 2019, стр. 60).
В условиях растущей конкуренции с Китаем и новых глобальных устремлений правительства Моди, пришедшего к власти в 2014 году, Индия еще больше расширила свои дипломатические, военные обязательства, а также обязательства по обеспечению безопасности и мира. В марте 2018 года Индия открыла на континенте 18 новых дипломатических миссий.К 2020 году количество дипломатических миссий увеличилось до 38. Сотрудничество еще больше углубилось, когда в феврале 2020 года Индия и 50 африканских государств подписали Лакхнаускую декларацию, «в которой было признано, что Индия и Африка являются важной частью Индо-Тихоокеанского континуума и что Видение АС мира и безопасности в Африке совпало с видением Индии SAGAR (Безопасность и рост для всех в регионе) », в дополнение к подчеркиванию постоянных тесных инвестиционных, финансовых и торговых отношений (Министерство иностранных дел, Правительство Индии, 2020b).Подписавшие стороны также обязались продолжать сотрудничество по вопросам мира и безопасности, включая предотвращение, разрешение, управление и миростроительство конфликтов, повышение «роли женщин в поддержании мира» и борьбе с терроризмом, а также призвали ООН принять Всеобъемлющую конвенцию о борьбе с терроризмом. (Министерство иностранных дел, правительство Индии, 2020b). Кроме того, в декларации говорится, что будет улучшен «обмен экспертами и опытом, учебные программы и наращивание потенциала, усилена поддержка миротворческой деятельности и постконфликтного восстановления в Африке» и улучшены различные совместные оборонные предприятия (Министерство иностранных дел, правительство Индии, 2020b).
Аналогичная динамика наблюдается в Южной Азии. Как обсуждалось в предыдущем разделе, исторически Индия была гораздо более склонна вмешиваться в свои непосредственные географические окрестности, чтобы гарантировать, что насильственные конфликты не распространятся через границы, затрагивая внутренние территории Индии. По мере роста ее инвестиций в регион и усиления конкуренции с Китаем Индия стала более активной в поддержании регионального мира и безопасности, и ее «растущая активность привела к тому, что Индия стала лидером в реагировании на кризис в качестве региональной« ведущей державы »и« первой ответственной стороны ». стихийным бедствиям и антропогенным катастрофам, включая землетрясение в Непале и кризис беженцев в Мьянме »(Министерство иностранных дел, Правительство Индии, 2020b).Индия также стала более активно участвовать в поддержке инициатив по миростроительству, таких как мирные переговоры 2018 года в Мьянме. Также меняется готовность Индии поддерживать продемократические инициативы. Хотя изначально Индия была на стороне Китая и России в противодействии попыткам Запада продвигать демократию как способ разрешения конфликтов, например, голосуя против введения санкций против Мьянмы в 2007 году в поддержку ее продемократического движения, по мере того, как ее региональная конкуренция с Китаем усилилась и его опасения по поводу дестабилизирующего потенциала BRI возросли, это сопротивление уменьшилось.Сейчас гораздо чаще делается упор на демократию и хорошее управление при налаживании партнерских отношений с другими государствами региона (Xavier, 2018).
Глобальные устремления
Ряд новых доноров, в частности Китай, Индия и Бразилия, все больше стремились играть более заметные глобальные роли. Вместе с этими меняющимися устремлениями их политика в отношении затронутых конфликтом государств также претерпела изменения, что усложнило их приверженность нормам невмешательства.В то же время, по мере того, как их глобальная известность росла, они также сталкивались с растущим давлением со стороны западных доноров, особенно Соединенных Штатов, с целью увеличения их вклада в миротворческие инициативы ООН, хотя западные доноры по-прежнему обеспокоены характером двусторонней помощи России и Китая пострадавшим от конфликта. состояния. Эти две динамики объединились, чтобы создать больше противоречий между риторической приверженностью политике невмешательства, которую все чаще проводят новые доноры.
Помимо растущего беспокойства Китая по поводу защиты своих инвестиций и граждан, активизация посреднических усилий Пекина в конфликте также мотивируется растущим стремлением Китая считаться ответственной мировой державой.В частности, во время президентства Трампа президент Си стремился позиционировать Китай как конструктивного игрока на мировой арене в соответствии с долгосрочной целью Си – превратить Китай в мировую державу к 2049 году (Legarda, 2018). Вследствие этих растущих глобальных амбиций китайские дипломаты участвуют в более активном посредничестве и региональных переговорах, чем в предыдущие десятилетия (Chaziza, 2018). На Ближнем Востоке Китай использует посредничество не только для продвижения своих собственных экономических, политических интересов и интересов безопасности, но и для развития своего имиджа ответственной глобальной державы, повышения своего международного престижа и усиления своего влияния по мере изменения регионального баланса сил ( Чазиза, 2018; Ли, 2019).
По мере роста напряженности между Китаем и США Ближний Восток также стал регионом, где Китай может бросить вызов Вашингтону как все более важному экономическому партнеру, который, в отличие от Соединенных Штатов, поддерживает рабочие отношения со всеми основными государствами региона. , включая Иран, Израиль, Саудовскую Аравию и Турцию. Эти хорошие отношения позволили Пекину стать активным посредником, позиционируя себя в качестве регионального миротворца, в том числе в сирийских и йеменских гражданских войнах и суданском кризисе.Однако, поскольку Пекин пытается урегулировать эти конфликты, не вступая в военное вмешательство, его подход, как отметил один наблюдатель, «кажется, больше сосредоточен на решениях, которые могут сдерживать напряженность и привести к негативному миру, а не на долгосрочных, футуристических и устойчивых решениях. »(Баласубраманян, 2020). В то же время эти хорошие отношения и посредническая дипломатия также означали, что эти региональные державы не критиковали подавление Китаем политической оппозиции в Гонконге и его уйгурского меньшинства.
Китай, помимо того, что стал более активно участвовать в посредничестве в конфликтах, также начал переоценивать свое несогласие с принципом обязанности защищать, и, в частности, с третьим столпом, в котором обсуждается обязанность международного сообщества принимать меры, если государство не выполняет свои обязательства по защите своих прав. численность населения. Хотя взгляды Китая и западных доноров на применение принципа ответственности по защите продолжают расходиться, наблюдается явное совпадение мнений с Китаем, одобряющим его применение в ряде случаев.Однако это одобрение, как правило, сосредоточено на первом и втором столпах, в которых основное внимание уделяется ответственности государства за защиту своего населения от массовых злодеяний и ответственности международного сообщества за поощрение и помощь государствам в этом (Fung, 2016). В то же время интерес Китая к тому, чтобы играть более заметную глобальную роль, перерос в более активное участие в миротворческих операциях с 2000 года. В 2004 году Китай стал крупнейшим постоянным членом СБ ООН, предоставляющим войска для миротворческих миссий ООН.Хотя первоначально он в основном участвовал в работе полицейских, инженерных и госпитальных подразделений, в 2015 году он также начал развертывание боевых подразделений в Южном Судане и Мали и создал базу материально-технического снабжения в Джибути, «частично для поддержки» своих миротворческих войск, дислоцированных в Африке. (Гован, 2020). В 2015 году президент Си Цзиньпин расширил приверженность Китая делу мира и безопасности, объявив о выделении 1 миллиарда долларов программам ООН, поддерживающим инициативы в этой области, и Пекин все активнее участвует в дебатах в штаб-квартире ООН относительно миротворческой политики (Олден и Чжэн, 2019).Здесь основное внимание уделяется тому, как лучше всего обеспечить безопасность миротворцев, и попыткам ограничить количество сотрудников по правам человека, направляемых в миссии. Тем не менее, несмотря на озабоченность по поводу того, что он считает чрезмерно интервенционистскими аспектами миротворческих миссий, он, тем не менее, подписал мандаты СБ ООН, которые включают «развернутые формулировки ответственности сил ООН за защиту гражданского населения, продвижение прав человека и соотнесение приоритетов» (Gowan , 2020). К 2020 году в миссиях ООН в Южном Судане, Судане, Мали и Демократической Республике Конго (ДРК) было 2534 китайских гражданина.Эта напряженность подчеркивает проблему сочетания растущих глобальных амбиций с принципами невмешательства.
Во время пандемии COVID-19 Китай активизировал свои усилия, чтобы позиционировать себя как ответственная мировая держава, предоставляя помощь по многосторонним и двусторонним каналам для борьбы с пандемией, а также распределяя предметы медицинского назначения, медицинские бригады и вакцины. В ООН китайские представители связали борьбу с пандемией с долгосрочными подходами к миростроительству, которые должны быть «ориентированы на развитие и социальную интеграцию», и подчеркнули необходимость солидарности, сотрудничества и многосторонности (United Nations, 2020).Внеочередной китайско-африканский саммит солидарности перед лицом COVID-19, состоявшийся в июне 2020 года, также подчеркнул связь между продолжающимся кризисом в области общественного здравоохранения и миром (Министерство иностранных дел Китайской Народной Республики, 2020).
Несмотря на то, что Индия долгое время являлась одним из крупнейших вкладчиков в миротворческие силы ООН, Индия довольно скептически относилась к эффективности внешнего вмешательства в государства, затронутые конфликтом, опасаясь, что такое вмешательство часто усугубляет те самые проблемы, которые они призваны решать (Aneja, 2019 ) и считал, что главную ответственность за построение устойчивого мира в конечном итоге несут сами затронутые конфликтом государства, а международное сообщество играет только вспомогательную роль.Однако по мере роста своих глобальных амбиций Индия, как и Китай, изменила свой подход к вопросам мира и безопасности, увеличила свои взносы в Фонд демократии ООН, стала активным членом Комиссии ООН по миростроительству и признала принцип ответственности в 2009 году. , все с прицелом на поддержку его устремлений к великодержавности (Chandy, 2012). Хотя Индия имеет гораздо меньшее глобальное присутствие, чем Китай, и по-прежнему гораздо более неохотно участвует в дипломатии публичного посредничества и по-прежнему более озабочена своими огромными внутренними проблемами, ее ключевую роль в качестве поставщика войск для миротворческих миссий ООН считает Нью-Дели как способ представить веские аргументы в пользу его включения в качестве постоянного члена СБ ООН (Институт анализа оборонных исследований Манохара Паррикара, 2011a).Стремясь достичь статуса великой державы, Индия также продолжала строить свои отношения с Глобальным Югом в терминах солидарности, невмешательства и уважения государственного суверенитета, а также позиционировать себя как «альтернативную державу», которая ценит мораль и мораль. непринудительное действие (Пу, 2017). Несмотря на эти нормы на практике, участвуя во многих миротворческих операциях ООН на протяжении многих лет, военные контингенты Индии иногда проводили «надежные» операции, иногда участвуя в непосредственных боевых действиях (Mukherjee, 2015; Pu, 2017).Новое, более широкое участие в решении проблем мира и безопасности также означало, что политика Индии поставила новые ограничения на нормы невмешательства.
Как и в случае с Индией и Китаем, по мере изменения глобальных амбиций Бразилии ее приверженность политике невмешательства также оказалась под угрозой. Исторически иностранные обязательства Бразилии отражали ценности ее конституции 1988 года, в которой говорилось, что они должны «руководствоваться принципами невмешательства, равенства между государствами, мирного разрешения конфликтов» и приверженности правам человека (Esteves, 2019).Поскольку интервенции в затронутые конфликтом государства ООН стали более масштабными в 1990-х годах, Бразилия продолжала придерживаться этих ценностей, часто выражая озабоченность по поводу одностороннего военного вмешательства. По этим причинам, несмотря на поддержку миротворческих инициатив ООН, Бразилиа выступала против участившихся миссий по принуждению к миру. Эти взгляды также нашли отражение в противодействии Бразилии Повестке дня для мира, выдвинутой Генеральным секретарем ООН Бутросом Бутросом-Гали в 1992 году, которую она рассматривала как «переосмысление мандата Совета Безопасности в сторону более милитаризованного направления» (Esteves, 2019 ), благодаря чему ООН будет легче раздумывать о более принудительных вмешательствах в будущем.Бразилия также была обеспокоена тем, что Повестка дня может побудить крупные мировые державы полагаться на военную силу, а не на переговоры и дипломатию, для решения конфликтов и проблем безопасности. Она была особенно обеспокоена тем, что международное сообщество с принятием этой новой структуры может отойти от требования согласия государств перед размещением миротворческих войск на их территории, что Бразилия считает важным для соблюдения норм государственного суверенитета.
Однако к началу 2000-х годов стремление Бразилии играть более заметную глобальную роль начало меняться во время правления президента Лулы.Как отмечают Хариг и Кенкель (2017, стр. 626), цель этого сдвига в политике заключалась в укреплении «роли страны как важного участника глобального управления. Главной целью этой возросшей активности в международных делах было в конечном итоге постоянное членство Бразилии в СБ ООН ». Однако по мере развития своих приоритетов Бразилиа начала преодолевать противоречия между своими новыми внешнеполитическими целями и стремлением считаться «ответственной» глобальной державой и своей приверженностью нормам невмешательства.В Латинской Америке этот сдвиг отразился в более активном взаимодействии со странами, затронутыми конфликтом, в непосредственной близости от них, в частности с Боливией, Колумбией и Венесуэлой. На глобальном уровне это проявилось в уменьшении оппозиции к Повестке дня для мира и доктрине обязанности по защите и, в частности, к Третьему столпу. Здесь правительства Лулы и Руссеффа (2003–2011 и 2011–2016) стремились сформировать нормы, лежащие в основе международного порядка, и, в частности, настаивали на более справедливом обращении со всеми государствами, в основном поддерживая либеральные нормы.Хотя в конце концов Бразилия отказалась от этой инициативы, в 2011 году она попыталась изменить нормы, лежащие в основе обязанности защищать, продвигая альтернативную «ответственность при одновременной защите», которая предусматривала «строгую политическую и хронологическую последовательность трех столпов обязанности по защите и проведение концептуального различия между коллективными действиями. ответственность и коллективная безопасность »(Kenkel, 2016). Эта инициатива возникла в ответ на интервенцию НАТО в Ливию, осуществленную резолюцией 1973 СБ ООН. Многие новые доноры, в том числе Бразилия, с глубоким подозрением относились к мотивам действий Запада.Таким образом, Бразилия была вынуждена справиться с противоречиями между своим принципом невмешательства и своей приверженностью работе через многосторонние институты над продвижением мира и растущим признанием обязанности по защите. Бразилиа стремилась разрешить эту напряженность, приняв нормы, лежащие в основе ответственности по защите, предотвращение массовых злодеяний и защиту прав человека, при этом критикуя выборочное выполнение нормы международным сообществом (Harig and Kenkel, 2017, p. 631).
В то же время Бразилия стремилась создать новые альтернативные международные форумы, такие как сотрудничество БРИКС, Диалоговый форум IBSA и G-10, где она могла бы играть заметную роль и все больше становиться международным нормотворцом.Он также расширил свою роль в таких организациях, как Союз южноамериканских государств и Сообщество португальских стран, и работал над тем, чтобы играть более центральную роль в различных многосторонних организациях. В ООН Бразилия играла ключевую роль в создании Архитектуры миростроительства, включая Комиссию по миростроительству, которая в 2007 году председательствовала в структуре страновой безопасности Комиссии по Гвинее-Бисау. постоянное место в СБ ООН »(Call and Abdenur, 2017).
По мере изменения своих глобальных амбиций Бразилия также столкнулась с напряженностью в отношении того, как участвовать в миротворческих миссиях ООН, поскольку они стали более масштабными в 1990-х годах, что вызвало обеспокоенность по поводу их все более принудительного характера. Несмотря на эти опасения, Бразилия возглавила Миссию ООН по стабилизации в Гаити (МООНСГ) в 2004 году. Размещая свои вооруженные силы, которые часто прибегали к принудительным действиям, Бразилия стремилась разрешить противоречие между своими принципами невмешательства и своим руководством Миссия на Гаити, акцентируя внимание на гуманитарных аспектах миссии и аспектах развития.Тем не менее руководство Бразилиа в составе МООНСГ явилось значительным изменением в ее внешней политике и ограничило ее приверженность нормам невмешательства. С 2011 года Бразилия также играет важную роль во Временных силах ООН в Ливане (ВСООНЛ) для создания имиджа миротворца в затронутом конфликтом регионе и в качестве «части более широкого политического проекта влияния и присутствия Бразилии (… ) создание имиджа ответственной державы, способной оказывать положительное влияние на поддержание международного мира и безопасности »(Silva et al., 2017).
Заключение
За последние пару десятилетий появились новые доноры, которые сформулировали свою помощь пострадавшим от конфликта государствам совсем иначе, чем западные доноры. В частности, из-за своего собственного опыта гегемонистского и колониального господства и насильственного конфликта, эти новые доноры сделали упор на сотрудничество Юг-Юг, взаимность и солидарность, а также нормы невмешательства в свои отношения с государствами, затронутыми конфликтом. Однако, как утверждается в этой статье, норма невмешательства всегда применялась более избирательно, чем предполагала публичная риторика, с новыми донорами, исторически готовыми проводить политику вмешательства в государствах, которые географически близки и где их интересы безопасности находятся под угрозой.Кроме того, по мере того, как экономический след нового донора увеличивался за счет инвестиций и граждан, все чаще проживающих в государствах, затронутых насильственным конфликтом, по мере роста их глобальных амбиций и, наконец, по мере усиления конкуренции между новыми донорами, эти нормы невмешательства пришли в норму. под новыми напряжениями. Китай расширил свое участие в посреднических усилиях по урегулированию конфликтов. И Китай, и Индия заключили новые соглашения с африканскими государствами, которые сосредоточены на решении вопросов мира и безопасности.Наконец, Бразилия, Китай и Индия играют все более важную роль в политике и операциях ООН по поддержанию мира и миростроительству. После вторжения в Крым в 2014 году Россия также расширила свои военно-политические отношения с затронутыми конфликтом государствами в Африке. Он стремился повлиять на выборы, вел переговоры о создании военных баз, а его получастные военные группы двинулись туда, чтобы поддержать некоторые затронутые конфликтом государства, такие как Центральноафриканская Республика, поскольку он ищет новых дипломатических союзников и более эффективно конкурирует с Индия и Китай на континенте.Пандемия COVID-19 еще больше укрепила эти тенденции, и новые доноры стремятся продемонстрировать свою способность играть более заметную глобальную роль, увеличивая свою помощь странам, затронутым двойным кризисом общественного здравоохранения и экономическим кризисом.
Авторские взносы
Автор подтверждает, что является единственным соавтором этой работы, и одобрил ее к публикации.
Финансирование
Объединенный государственный институт мира, номер гранта USIP-108-13F.
Конфликт интересов
Автор заявляет, что исследование проводилось при отсутствии каких-либо коммерческих или финансовых отношений, которые могут быть истолкованы как потенциальный конфликт интересов.
Сноски
Список литературы
Олден, К., и Цзян, Л. (2019). Дивный новый мир: отдел, индустриализация и безопасность в китайско-африканских отношениях. Внутр. Дела 95, 641–657. DOI: 10.1093 / ia / iiz083
CrossRef Полный текст | Google Scholar
Олден, К., и Чжэн, Ю. (2019). «Китай: международное развитие и глобальная безопасность», в Новая политика помощи: новые доноры и государства, затронутые конфликтами, , под ред. А. Пачиньска (Боулдер, Колорадо: издательство Lynne Rienner), 25–52.
Амар, П. (2012). Глобальный Юг спешит на помощь: новые гуманитарные сверхдержавы и глобализация спасательных отраслей. Лондон: Рутледж.
Google Scholar
Анея, У. (2017). Реакция Индии на нестабильность государства в Африке . Нью-Дели: Исследовательский фонд наблюдателя.
Google Scholar
Aneja, U. (2019). «Индия: между принципами и прагматизмом», в . Новая политика помощи: новые доноры и государства, пострадавшие от конфликтов, , под ред. А.Пачиньска (Боулдер, Колорадо: издательство Lynne Rienner), 53–70.
Отессер, С. (2014). Peaceland: разрешение конфликтов и повседневная политика вмешательства. Кембридж: Издательство Кембриджского университета). DOI: 10.1017 / CBO9781107280366
CrossRef Полный текст | Google Scholar
Отессер, С. (2021 г.). Линии фронта мира: Руководство посвященного лица по изменению мира . Нью-Йорк, Нью-Йорк: Издательство Оксфордского университета.
Google Scholar
Баракат, С., и Милтон, С. (2019). «Катар: посредничество в конфликтах и региональные цели», в Новая политика помощи: новые доноры и государства, пострадавшие от конфликтов, , под ред. А. Пачиньска (Боулдер, Колорадо: издательство Lynne Rienner), 141–160.
Бройтигам, Д. (2020). Критический взгляд на китайскую «дипломатию долговых ловушек»: рост мема. Area Dev. Политика 5, 1–14. DOI: 10.1080 / 23792949.2019.1689828
CrossRef Полный текст | Google Scholar
Колл, К. Т., и Абденур, А.Е. (2017). Подход Бразилии к миростроительству. Геополитика и глобальные проблемы 5 . Вашингтон, округ Колумбия: Институт Брукингса.
Колл, К. Т., и де Конинг, К. (2017). Растущие силы и миростроительство: ломая стереотипы? Лондон: Пэлгрейв Макмиллан. DOI: 10.1007 / 978-3-319-60621-7
CrossRef Полный текст | Google Scholar
Чанди, Л. (2012). Новое в городе: взгляд на роль новых доноров в развивающейся системе помощи .Вашингтон, округ Колумбия: Институт Брукингса.
де Карвалью Б. и де Конинг К. (2013). Растущие державы и будущее миростроительства. Отчет NOREF . Осло: Норвежский ресурсный центр по миростроительству.
де Конинг, К., и Прадаш, К. (2016). Сводный отчет Сети потенциала мира: растущие силы и миротворческие операции . Осло: Норвежский институт международных отношений.
Google Scholar
Devex (2018). Новые доноры 2.0. Отчеты Devex . Вашингтон, округ Колумбия: Devex International Development.
Дойл, М. В. (2001). «Война и миротворчество: история Организации Объединенных Наций после окончания холодной войны», в Turbulent Peace: The Challenge of Managing International Conflict , ed CA Crocker, FO Hampson, and P. Aall (Вашингтон, округ Колумбия: Институт США of Peace Press), 529–560.
Эстевес, П. (2019). «Бразилия: связь между безопасностью и развитием», Новая политика помощи: новые доноры и государства, затронутые конфликтами, , под ред А.Пачиньска (Боулдер, Колорадо: издательство Lynne Rienner), 89–104.
Фирхов, П. (2018). Восстановление повседневного мира: местные голоса в измерении и оценке после войны . Нью-Йорк, Нью-Йорк: Издательство Кембриджского университета. DOI: 10.1017 / 9781108236140
CrossRef Полный текст | Google Scholar
Фунг, К. Дж. (2016). Китай и ответственность за защиту: от оппозиции к защите. Peacebrief. Вашингтон, округ Колумбия: Институт мира США, 205, 1–5.
Гимире, С. (2020). Политика миростроительства: новые участники реформы сектора безопасности в странах, затронутых конфликтами . Лондон: Рутледж.
Google Scholar
Хариг, К., Кенкель, К. М. (2017). Являются ли восходящие державы последовательными или неоднозначными внешнеполитическими акторами? Бразилия, гуманитарное вмешательство и “дилемма окончания”. Внутр. Дела 93, 635–641. DOI: 10.1093 / ia / iix051
CrossRef Полный текст | Google Scholar
Хироно, М.(2019). Посредничество Китая в конфликте и устойчивость принципа невмешательства: случай Афганистана после 2014 г. China Quarterly 239, 614–634. DOI: 10.1017 / S0305741018001753
CrossRef Полный текст | Google Scholar
Лакхэм, Р. (2017). Чье насилие, чья безопасность? могут ли снижение насилия и безопасность работать для бедных, изолированных и уязвимых людей? Миростроительство 5, 99–117. DOI: 10.1080 / 21647259.2016.1277009
CrossRef Полный текст | Google Scholar
Мак Гинти, Р., и Ричмонд, О.П. (2013). Локальный поворот в миростроительстве: важнейшая повестка дня для мира. Ежеквартальный журнал стран третьего мира 34, 763–783. DOI: 10.1080 / 01436597.2013.800750
CrossRef Полный текст | Google Scholar
Mawdsley, E. (2012). От получателей к донорам: новые державы и меняющийся ландшафт развития. Лондон: Zed Books. DOI: 10.5040 / 9781350220270
CrossRef Полный текст | Google Scholar
Mthembu, P. (2018). Сотрудничество Китая и Индии в целях развития в Африке: подъем южных держав .Лондон: Пэлгрейв Макмиллан. DOI: 10.1007 / 978-3-319-69502-0
CrossRef Полный текст | Google Scholar
ОЭСР (2020 г.). States of Fragility 2020. Paris: OECD Publishing. DOI: 10.1787 / ba7c22e7-en
CrossRef Полный текст
Пачиньская, А. (2016). «Новые и традиционные доноры и государства, затронутые конфликтом: новая политика восстановления, в книге« Изменение ландшафта помощи государствам, затронутым конфликтом: новые и традиционные доноры и возможности для сотрудничества », под ред. А.Пачиньска (Вашингтон, округ Колумбия: Центр Стимсона), 1–13.
Google Scholar
Пачиньская, А. (2019). Новая политика помощи: новые доноры и государства, пострадавшие от конфликтов . Боулдер, Колорадо: Издательство Линн Риннер.
Google Scholar
Пачиньская, А. (2020). Россия в Африке: возвращается ли на континент конкуренция великих держав? » Аналитический отчет Немецкого института развития 15 . Бонн: Немецкий институт развития.
Париж, Р.(2004). В конце войны: построение мира после гражданского конфликта . (Кембридж: издательство Кембриджского университета. Doi: 10.1017 / CBO97805117
CrossRef Полный текст | Google Scholar
Патрик С. (2011). Слабые звенья: уязвимые государства, глобальные угрозы и международная безопасность . Нью-Йорк, Нью-Йорк: Издательство Оксфордского университета. DOI: 10.1093 / acprof: oso / 9780199751501.001.0001
CrossRef Полный текст | Google Scholar
Пу, X. (2017). Амбивалентное приспособление: статусный сигнал растущей Индии и ответ Китая. Внутр. Дела 93, 147–163. DOI: 10.1093 / ia / iiw002
CrossRef Полный текст | Google Scholar
Пурушотаман, К. (2021 г.). Новые державы, сотрудничество в целях развития и отношения Юг-Юг . Лондон: Пэлгрейв Макмиллан. DOI: 10.1007 / 978-3-030-51537-9
CrossRef Полный текст | Google Scholar
Сергеев В. М., Кананцев А. А., Бартенев В. (2013). Содействие развитию в Центральной Азии: стратегические горизонты российского участия.Рабочий документ № 10 . Москва: Российский совет по международным делам.
Силва, А., Антонио Руй, А., Шагас Вианна Брага, К., и Маркондес, Д. (2017). Участие Бразилии в ВСООНЛ: повышение роли Бразилии в международном мире и безопасности на Ближнем Востоке? Revista Brasileira de Politica Internacional 60, 1–19. DOI: 10.1590 / 0034-7329201700211
CrossRef Полный текст | Google Scholar
Зурке, А. (2007). Реконструкция как модернизация: «постконфликтный» проект в Афганистане. Third World Quarterly 28, 1291–1308. DOI: 10.1080 / 014365
547053CrossRef Полный текст | Google Scholar
Танк, П. (2019). «Турция: новый гуманизм и геостратегические амбиции», в Новая политика помощи: новые доноры и государства, затронутые конфликтами, , под ред. А. Пачиньска (Боулдер, Колорадо: Lynne Rienner Publishers), 121–140.
Тернер М. и Пью М. (2006). К новой повестке дня трансформации военной экономики. Conflict Security Dev. 6, 471–9. DOI: 10.1080 / 14678800600933647
CrossRef Полный текст | Google Scholar
Организация Объединенных Наций (2020 г.). В условиях пандемии COVID-19 скоординированные и чувствительные к конфликтам ответные меры имеют решающее значение для поддержания мира, сообщает Генеральный секретарь Совету безопасности . Доступно в Интернете по адресу: https://www.un.org/press/en/2020/sc14275.doc.htm (по состоянию на 5 января 2021 г.).
Организация Объединенных Наций / Всемирный банк (2018 г.). Пути к миру: инклюзивные подходы к предотвращению насильственных конфликтов ; Основные идеи и новые направления политики.Вашингтон, округ Колумбия: Всемирный банк.
Google Scholar
Вудворд, С. Л. (2017). Идеология несостоявшихся государств: почему вмешательство не удается . Нью-Йорк, Нью-Йорк: Издательство Кембриджского университета. DOI: 10.1017 / 9781316816936
CrossRef Полный текст | Google Scholar
Всемирный банк (2020). Стратегия Группы Всемирного банка в отношении уязвимости, конфликтов и насилия на 2020–2025 годы. Вашингтон, округ Колумбия: Всемирный банк.
Ксавье, К. (2018). «Неохотный, но демократический подход Индии к разрешению конфликтов и миростроительству, в Азиатские подходы к сотрудничеству в целях развития, предотвращению конфликтов и миростроительству в Азии: уроки сотрудничества Юг-Юг, , под ред.Mulakala (Вашингтон, округ Колумбия: Фонд Азии), 26–42.
Цюрхер, К. (2019). «Россия: помощь в целях развития и интересы безопасности», в Новая политика помощи: новые доноры и государства, затронутые конфликтами, , под ред. А. Пачиньской (Боулдер, Колорадо: Lynne Rienner Publishers), 105–120.
Общественный конфликт 1790-х годов [ushistory.org]
История Америки 1. Индейское общество накануне британской колонизации а. Разнообразие групп коренных американцев b. Анасази c.Алгонкские племена d. Племена ирокезов 2. Великобритания в Новом Свете а. Ранние предприятия терпят неудачу б. Акционерные общества c. Джеймстаунское поселение и «голодное время» d. Рост табачной торговли e. Война и мир с народом Поухатана f. Дом Burgesses 3. Колонии Новой Англии а. Mayflower и Плимутская колония b. Уильям Брэдфорд и первый День благодарения ок. Массачусетский залив – «Город на холме» d. Пуританская жизнь e. Несогласие в Массачусетском заливе f.Достижение Коннектикута g. Колдовство в Салеме 4. Средние колонии а. Новые Нидерланды в Нью-Йорк б. Квакеры в Пенсильвании и Нью-Джерси ок. Город братской любви – Филадельфия д. Идеи Бенджамина Франклина 5. Южные колонии а. Мэриленд – Католический эксперимент б. Порученные слуги c. Создание Каролины d. Должники в Грузии e. Жизнь на юге плантации 6. Афроамериканцы в Британском Новом Свете a. Западноафриканское общество в точке соприкосновения с Европой b.«Средний проход» c. Рост рабства d. Рабская жизнь на ферме и в городе e. Свободные афроамериканцы в колониальную эпоху f. “Подчиненные коды” g. Новая афроамериканская культура 7. Начало революционного мышления а. Влияние Просвещения в Европе б. Великое пробуждение c. Суд над Джоном Питером Зенгером d. Контрабанда e. Традиция восстания f. “Что такое американец?” 8. Место Америки в глобальной борьбе а. Новая Франция б. Французско-индийская война c.Биография и опыт Джорджа Вашингтона d. Парижский мирный договор (1763 г.) и его влияние 9. События, приведшие к независимости а. Королевская прокламация 1763 г. б. Противоречие с Законом о гербовых марках c. Бостонские патриоты d. Акты Тауншенда e. Бостонская резня f. Закон о чае и чаепития g. Невыносимые деяния 10. E Pluribus Unum a. Закон о гербовых марках Конгресса b. Сыновья и дочери свободы c. Комитеты по переписке d. Первый Континентальный Конгресс e. Второй Континентальный Конгресс f.Здравый смысл Томаса Пейна g. Декларация независимости 11. Американская революция а. Сильные и слабые стороны Америки и Великобритании б. Лоялисты, сидящие за забором и патриоты c. Лексингтон и Конкорд д. Bunker Hill e. Революция в тылу f. Вашингтон в Вэлли-Фордж, г. Битва при Саратоге h. Французский альянс i. Йорктаун и Парижский договор 12. Влияние американской революции на общество а. Влияние рабства б. Революция в социальном праве c.Политический опыт d. «Республиканское материнство» 13. Когда закончится революция? а. Декларация независимости и ее наследие б. Опыт войны: солдаты, офицеры и гражданские лица c. Лоялисты d. Революционные изменения и ограничения: рабство e. Революционные изменения и ограничения: женщины f. Революционные ограничения: коренные американцы g. Революционные достижения: йомены и ремесленники h. Эпоха Атлантических революций 14. Установление правил а. Конституции штатов b. Статьи Конфедерации c.Оценка Конгресса d. Экономический кризис 1780-х годов 15. Составление Конституции а. Восстание Шейса б. Состав национальных суперзвезд c. Сложные вопросы d. Конституция через компромисс 16. Ратификация Конституции а. Федералисты б. Антифедералисты c. Процесс ратификации: государство за государством d. Постфактум: Вирджиния, Нью-Йорк и “Записки федералиста” e. Победа антифедералистов в поражении 17. Джордж Вашингтон а. Выросший в колониальной Вирджинии б. Сила личности и военное командование c.Первая администрация d. Прощальное обращение e. Маунт-Вернон и дилемма революционного рабовладельца 18. Нерешенные внутренние проблемы а. Билль о правах b. Финансовый план Гамильтона c. Растущая оппозиция d. Военное поражение США; Победа Индии на Западе e. Устойчивость и насилие коренных американцев на Западе 19. Политика переходного периода: общественный конфликт в 1790-х годах а. Трансатлантический кризис: Французская революция б. Переговоры со сверхдержавами c. Возникли две партии d.Президентство Адамса e. Акты об иностранцах и подстрекательстве f. Жизнь и времена Джона Адамса 20. Джефферсоновская Америка: вторая революция? а. Выборы 1800 г. Джефферсоновская идеология c. Расширение на запад: покупка Луизианы d. Новая национальная столица: Вашингтон, округ Колумбия e. Оплот федералистов: Верховный суд Джона Маршалла f. Восстание Габриэля: другой вид Вирджинии в 1800 году 21. Расширяющаяся республика и война 1812 года а. Важность Запада б. Исследование: Льюис и Кларк ок.Дипломатические вызовы в эпоху европейской войны d. Сопротивление коренных американцев на Западе Аппалачей e. Вторая война за независимость Америки f. Победа над поражением 22. Социальные изменения и национальное развитие а. Экономический рост и ранняя промышленная революция б. Хлопок и афроамериканская жизнь c. Религиозная трансформация и второе великое пробуждение d. Институционализация религиозных верований: благосклонная империя e. Новые роли белых женщин f. Раннее национальное искусство и культурная независимость 23.Политика и новая нация а. Эпоха хороших чувств и двухпартийности б. Расширение голосов: демократия белого человека c. Компромисс Миссури d. Выборы 1824 г. и «коррумпированная сделка» e. Джон Куинси Адамс ф. Джексоновская демократия и современная Америка 24. Эпоха Джексона а. Возвышение обычного человека б. Сильное президентство c. Противоречие Южной Каролины об отмене закона d. Война против банка e. Джексон против Клэя и Калхуна ф. След слез – индейские переселения 25.Подъем американской промышленности а. Эпоха каналов б. Ранние американские железные дороги c. Изобретатели и изобретения d. Первые американские фабрики e. Возникновение «женской сферы» ф. Ирландская и немецкая иммиграция 26. Взрыв новой мысли а. Религиозное возрождение б. Эксперименты с Утопией c. Права женщин d. Реформа тюрем и убежищ e. Художники школы реки Гудзон f. Трансцендентализм, американская философия 27. Своеобразный институт а. Коронация короля хлопка б. Рабская жизнь и коды рабов c.Плантации и рыцарство d. Бесплатные (?) Афроамериканцы e. Восстания на плантации и за ее пределами f. Южный аргумент в пользу рабства 28. Растут аболиционистские настроения a. Уильям Ллойд Гаррисон и Освободитель б. Афроамериканские аболиционисты c. Подземная железная дорога д. Гарриет Бичер-Стоу – Хижина дяди Тома 29. Явная судьба а. Одинокая Звездная Республика б. 54 ° 40 ‘или бой c. «Американская кровь на американской почве» d. Мексикано-американская война e. Золото Калифорнии 30.Непростой мир а. Положение Уилмота б. Народный суверенитет c. Три сенаторских гиганта: Клэй, Калхун и Вебстер d. Компромисс 1850 года 31. «Кровавый Канзас» а. Закон Канзаса-Небраски b. Пограничные хулиганы c. Мешок Лоуренса d. Резня в Поттаватоми-Крик e. Canefight! Престон Брукс и Чарльз Самнер 32. От непростого мира к ожесточенному конфликту а. Решение Дреда Скотта б. Дебаты Линкольна-Дугласа c. Рейд Джона Брауна d. Выборы 1860 г. e. Южный сектор 33.Разделенный дом а. Форт Самтер б. Сильные и слабые стороны: Север против Юга c. Первая кровь и ее последствия d. Священные верования e. Кровавый Антиетам ф. Генералов и солдат g. Геттисберг: высшая точка Конфедерации h. Планы Севера по окончанию войны i. Дорога к Аппоматтоксу 34. Тайная война а. Прокламация об освобождении б. Военная дипломатия c. Северный тыл д. Южный тыл e. Выборы 1864 г. ф. Убийство президента 35.Реконструкция а. Реконструкция президента б. Радикальная реконструкция c. Президенту объявлен импичмент d. Восстановление старого порядка 36. Позолоченный век а. Связывание нации железной дорогой б. Новые магнаты: Джон Д. Рокфеллер ок. Новые магнаты: Эндрю Карнеги д. Новые магнаты: Дж. Пирпонт Морган e. Новое отношение к богатству f. Политика позолоченного века 37. Организованный труд а. Великий переворот б. Труд против руководства c. Ранние национальные организации d. Американская федерация труда e.Юджин В. Дебс и американский социализм 38. Из деревни в город а. Очарование американских городов б. Изнанка городской жизни c. Наплыв иммигрантов d. Разгул коррупции e. Религиозное возрождение: «Социальное Евангелие» f. Художественные и литературные тенденции 39. Новые измерения в повседневной жизни а. Образование б. Спорт и отдых c. Женщины в позолоченном веке d. Викторианские ценности в новую эпоху e. Революция печати 40. Закрытие границ а. Резня в Сэнд-Крик б.Последний бой Кастера c. Конец сопротивления d. Жизнь в резервациях e. Резня Раненого Колена 41. Западные народные обычаи а. Горнодобывающий бум б. Пути ковбоя c. Жизнь на ферме d. Рост народничества e. Выборы 1896 года 42. Прогрессизм охватил нацию а. Корни движения б. Muckrakers c. Избирательное право женщин наконец d. Букер Т. Вашингтон e. В. Э. Б. Дюбуа 43. Прогрессисты в Белом доме а. Тедди Рузвельт: грубый всадник в Белом доме б.Разрушитель доверия c. Рука помощи для труда d. Сохранение дикой природы e. Передача Факела f. Выборы 1912 г. Новая свобода Вудро Вильсона 44. В поисках империи а. Раннее перемешивание b. Гавайская аннексия c. “Помните Мэн!” d. Испано-американская война и ее последствия e. Следствие Рузвельта и Латинская Америка f. Достижение Азии g. Панамский канал 45. Америка в Первой мировой войне а. Прощание с изоляцией б. Там c. Здесь d. Версальский договор и Лига Наций 46.Бурное десятилетие а. Эпоха автомобилей б. Борьба с «Демоном Ромом» c. Изобретение подростка d. Хлопушки e. Гарлемское Возрождение f. Потребительская экономика g. Radio Fever h. Причуды и герои 47. Старые ценности против новых ценностей а. Красная паника б. Испытание на обезьянах c. Нетерпимость d. Книги и фильмы e. Внутренняя и международная политика 48. Великая депрессия а. Обвал рынка б. Погружаясь все глубже и глубже: 1929-33 гг. Бонусный марш d. Последний бой Гувера e.Социальные и культурные последствия депрессии 49. Новый курс а. Банковский выходной b. Возвращение людей к работе c. Проблема земледелия d. Социальное обеспечение e. Алфавитный суп FDR f. Критики Рузвельта g. Оценка нового курса 50. Дорога к Перл-Харбору а. Изоляционизм 1930-х гг. Б. Реакция на беспокойный мир c. Начало войны d. Арсенал демократии e. Перл-Харбор 51. Америка во Второй мировой войне а. Стратегия военного времени b. Американский Homefront c. День «Д» и капитуляция Германии d.Война на Тихом океане e. Японско-американское интернирование f. Манхэттенский проект g. Решение сбросить бомбу 52. Послевоенные вызовы а. Начало холодной войны б. Организация Объединенных Наций c. Сдерживание и план Маршалла d. Берлинский воздушный мост и НАТО e. Корейская война f. Внутренние вызовы 53. 1950-е годы: счастливые дни а. Маккартизм б. Пригородный рост c. Страна телевидения d. Америка Рокс энд Роллс e. Холодная война продолжается f. Голоса против соответствия 54. Новое движение за гражданские права а.Больше не разделять? б. Роза Паркс и бойкот автобусов в Монтгомери c. Разборки в Литл-Роке d. Сидячие движения e. Выигрыши и боли f. Мартин Лютер Кинг мл. G. Долгое жаркое лето h. Малькольм Икс и нация ислама i. Сила черных 55. Вьетнамская война а. Раннее вовлечение b. Годы эскалации: 1965-68 c. Наступление Тет d. Антивоенное движение e. Годы ухода 56. Политика от Камелота до Уотергейта а. Выборы 1960 г. б. Новые рубежи Кеннеди c.Кеннеди глобальные вызовы d. Убийство Кеннеди e. «Великое общество» Линдона Джонсона ф. 1968: Год разгрома g. Треугольная дипломатия: США, СССР и Китай 57. Формирование новой Америки а. Современный феминизм б. Борьба за репродуктивные права c. Поправка о равных правах d. Роу против Уэйда и его последствия e. Реформа окружающей среды f. Другие требуют равенства g. Студенческий активизм h. Сила цветов 58. Время недуга а. Отмена президента b. Болезненная экономика c.Иностранные беды d. В поисках себя e. Новые правые 59. Годы Рейгана а. «Утро в Америке» б. Рейганомика c. Внешние и внутренние связи d. Жизнь в 1980-е гг. E. Конец холодной войны 60. К новому тысячелетию а. Операция «Буря в пустыне» б. Бэби-бумер в Белом доме c. Республиканцы против демократов d. Жизнь в информационный век e. Конец американского века
Джону Адамсу, второму президенту Соединенных Штатов, было поручено следовать по грозным стопам Джорджа Вашингтона.Французская революция. Возникновение двухпартийной системы. Угрозы войны с Францией и Англией. Первая передача президентской политической власти. Джорджа Вашингтона называют «развратным» и того хуже. Ограничение личных свобод. Добро пожаловать в политический 1790-е годы в Америке.Необычный конфликт, разделивший американскую жизнь в 1790-х годах, был сосредоточен на различных представлениях о значении американской революции и о том, как ее наследие должно быть сохранено в новой нации. Споры по этому фундаментальному вопросу, вероятно, были бы противоречивыми при любых обстоятельствах, но они были резко усилены взрывоопасным примером Французской революции.Соединенные Штаты все еще оставались хрупким экспериментом с республиканским правительством. Его внутренние события и отношения во многом будут определяться событиями в Европе.
Написано в 1865 году Константино Брумиди, Апофеоз Вашингтона украшает внутренний купол Капитолия США. Брумиди использовал классические образы и образы эпохи Возрождения, чтобы вспомнить жизнь и вклад Джорджа Вашингтона.Глубокий конфликт 1790-х годов стимулировал новое глубокое развитие в американской политике.Во время революции патриоты ожидали и даже требовали, чтобы все добродетельные люди поддержали их в деле, которое они считали единственной реальной силой для общественного блага. Даже в 1790-е годы большинство американцев считали, что может существовать только одна законная позиция по политическим вопросам. Это помогает объяснить оголтелые мнения того периода, которые были высказаны публике, заметным ростом газет в течение десятилетия. Эти газеты не претендовали на объективность в освещении событий.Вместо этого газеты продавали выпуски из-за их сильной приверженности определенному партийному взгляду на спорные события дня.
Несмотря на все успехи Джорджа Вашингтона, он все еще подвергался серьезной критике на протяжении всего его президентства.Рассмотрим эти диаметрально противоположные мнения о президенте Вашингтоне. Газета “Федералист” трубила: “Многие частные лица могут стать великими президентами; но будет ли когда-нибудь президент, который станет таким великим человеком, как Вашингтон?” Между тем газета Демократической Республики осудила того же героя.«Если когда-либо человек развратил нацию, то американскую нацию развратил Вашингтон … Пусть история федерального правительства научит человечество носить маску патриотизма, чтобы скрыть самые гнусные замыслы против свободы свободы. люди.” Как предполагает эта газета, большинство людей верило, что их политические враги уничтожат нацию, если им позволят удержать власть.
Несчастье Джона Адамса было избрано президентом в эти глубоко разделенные времена.Подлинный патриот и человек глубоких принципов, внутренние и международные противоречия поставили перед вторым президентом почти невозможные задачи. Если даже Вашингтон подвергся резкой публичной атаке со стороны оппозиционных газет, представьте, что они были готовы сказать о менее внушительном Джоне Адамсе.
К 1798 году Адамс и Конгресс федералистов приняли ряд законов, которые серьезно ограничили гражданские свободы Америки. Действуя по их мнению, что политические критики были предательскими противниками хорошего правительства, Адамс последовал примеру лидеров Конгресса и усилил внутренние репрессии.Адамс поддерживал политику, которая впоследствии многими считалась неконституционной. Тем не менее, он оказывал сдерживающее влияние в своей собственной партии и отказывался использовать угрозу войны как инструмент для использования патриотического рвения в своих интересах. Пропасть, отделяющая наши политические взгляды от взглядов Адамса и его коллег-федералистов в конце 1790-х годов, свидетельствует о фундаментальной трансформации американской политической мысли в течение этого десятилетия.
Религия и политика: интеграция, разделение и конфликты
И религия, и политика имеют одну общую цель: обрести политическую власть и использовать ее для достижения своих целей .Однако для достижения этой цели их методы разные. Религия мобилизует религиозные чувства людей, чтобы получить их поддержку для захвата власти; в то время как политика использует интриги, дипломатию и пытается завоевать общественное мнение либо демократическим путем, если система позволяет это, либо узурпирует власть с помощью армии, если общество недостаточно развито и отстает.
Таким образом, в борьбе за власть и политика, и религия пытаются подорвать друг друга. Если религия обладает политической властью, ее стремление состоит в том, чтобы использовать ее для выполнения божественной миссии.Он утверждает, что он получает власть от божественности и, следовательно, его миссия святая, побуждающая реформировать общество под духовным руководством. Политика, напротив, лишенная какой-либо ценности, направляет свою политику на нужды и потребности общества, после чего она обязывает соответственно изменить законы и систему правления . В этом принципиальное различие между двумя подходами к религии и политике:
Религия определяет свою власть божественными законами, которые не могут быть изменены человеческим вмешательством;
При прагматичном политическом подходе общество должно двигаться вперед, меняться и приспосабливаться к новым возникающим вызовам времени.
В светском подходе человек ответственен за определение своей судьбы. Он не находится под контролем божества, чтобы оставаться покорным и бездействующим. Напротив, он должен инициировать и планировать построение общества в соответствии со своим видением.
В истории есть три модели, связанные с религией и политикой.
В одном , когда религия и политика объединяются друг с другом в попытке монополизировать политическую власть.Мы называем это моделью интеграции и совместного использования.
Во второй модели политика после подчинения и подавления религии использует ее в своих интересах. В этой модели религия играет подчиненную роль политике.
В третьей модели оба вступают в конфликт друг с другом, что впоследствии приводит к их разделению. В этой модели они выступают в качестве соперников и соревнуются в борьбе за господство.
Изучение возникновения и распространения любой религии показывает, что каждая религия зародилась в определенном пространстве и времени; , следовательно, основное внимание в его учениях уделяется решению существующих проблем.Однако с течением времени возникают новые проблемы, и религия должна отвечать на них, чтобы выжить. В этом процессе он должен корректировать свои учения в соответствии с изменениями. С течением времени наступает этап, когда религия не может ответить на вызовы своего времени и почти не находит места для приспособления к новой среде. Например, в случае ислама потребовалось почти два с половиной столетия, чтобы завершить его ортодоксальность. Как только процесс был завершен, ортодоксия получила возможность уступить место новым идеям и новому мышлению.Считалось, что любое изменение конструкции ослабит ее основу. По этому поводу он настаивает на сохранении своей старой структуры без каких-либо дополнений.
На данном этапе остается три варианта для любой религии:
1. Избегайте и не одобряйте любые изменения в его структуре. Если предпринята какая-либо попытка переосмыслить его учение, такие попытки будут подавлены политически или с помощью религиозных предписаний (фетва в случае ислама). Те, кто утверждает, что реконструируют религиозные мысли; их следует осудить как врагов религии, а верующих следует предупредить, чтобы они бойкотировали их и не прислушивались к их взглядам.
2. Во втором варианте религия имеет выбор приспособиться в соответствии с потребностями времени и принять новую интерпретацию, относящуюся к ее учениям и приспособившуюся к современности.
3. В третьем варианте, если религия не отвечает на вызовы и чувствует себя неуверенно, она уходит из активной жизни и решает не связываться с мирскими делами. Он ограничивает свою деятельность духовностью .
Беспомощность религии очевидна в нынешних обстоятельствах, когда научные и технические изобретения быстро меняют общество и его характер, делая его более сложным и механическим.В частности, с расширением знаний политика, экономика, наука, технология и другие отрасли знания предполагают наличие отдельной сущности, которая может специализироваться и управляться профессионалами. Улемы или религиоведы не в состоянии понять тонкости этих профессий и приспособить их к религиозным учениям. Это причина того, почему в некоторых обществах религия отделена от политики и экономики, и она больше не пользуется господством над обществом, как это было в средневековый период.
Характеристика трех реакций может быть определена как агрессивная, компромиссная и сепаратистская соответственно.
В каждом обществе есть группы людей, которые хотят изменений в своей практической жизни, но в то же время не желают отказываться от религии. Эти люди становятся сторонниками новой интерпретации религии, соответствующей их образу жизни. Это вызывает появление новых сект. Таким образом, мы обнаруживаем, что в каждой религии есть новые секты, которые удовлетворяют потребности группы людей в течение определенного периода времени, а затем исчезают в забвении истории.Однако некоторые секты сохраняются и выживают. Например, в христианстве, когда буржуазия хотела религиозной санкции в виде процентов, Кальвин (ум. 1594), религиозный реформатор, разрешал это на основе религии. Это устранило препятствия для бизнеса, и процветали купеческие и промышленные классы. Р. Х. Тоуни в своей классической книге «Религия и рост капитализма» справедливо говорит: «» «Кальвин сделал для буржуазии шестнадцатого века то же, что Маркс сделал для пролетариата девятнадцатого…»
И.Период Аббасидов
В истории ислама конфликт между религией и политикой уладился после революции Аббасидов (750 г. н.э.) , когда иранцы, которые сделали революцию успешной и впоследствии заняли положение власти и власти в правительственной администрации, сформулировали государственную политику их симпатии. Они хотели сделать аббасидского халифа таким же, как персидский монарх, обладающий абсолютной политической властью с религиозной властью: сочетание светской и духовной власти.Иранской бюрократии противостояли улемы, которые стремились ограничить власть халифа в соответствии с шариатом (религиозными законами). Поскольку у иранцев была политическая и военная поддержка, они загнали в угол улемов и сделали халифа персидским царем вместе со всеми царскими символами и ритуалами, которые когда-то преобладали при дворе Сасанидов. Однако было решено, что на практике халиф останется абсолютным в административных и политических вопросах, но он не будет вмешиваться в дела шариата и не будет предпринимать никаких усилий для его изменения.Он останется владением улемов. Так религия и политика отделились друг от друга на ранней стадии исламской истории.
В результате этого урегулирования возникла система, в которой правитель имел неограниченную власть. Его поддерживала профессиональная бюрократия по управлению государством и его делами. Улема присоединился к государству как кази (судья), муфтий (толкователь закона), мухтасиб (омбудсмен) и имам (лидер молитв). В этом качестве они стали слугами государства и, как таковые, их обязанностью было подчиняться правителю и государству и толковать шариат в соответствии с интересами халифа.Как только экономические интересы улемов были связаны с государством, поскольку они получали от государства стипендии или джагир (феодальные владения), их главной заботой было угодить правителю. С другой стороны, правители также приняли политику примирения по отношению к тому времени. Они проявили к ним внешнее уважение; приглашали их ко двору, чтобы они читали проповеди и спрашивали совета по важным вопросам. Однако всякий раз, когда они хотели использовать этих улемов в своих политических интересах; они попросили их издать фетву в их пользу, что они с удовольствием выполнили.Мы обнаруживаем, как эти улемы религиозно оправдывали персидские придворные церемонии поклонения правителю, целования его ног или рук и обращения к нему с высокими титулами. Они также помогали правителям, если они хотели избежать религиозных обязанностей, таких как обязательные ежедневные молитвы и пост в месяц Рамазан. Чтобы получить сексуальное удовольствие, правители получали от улемов религиозное разрешение жениться и разводиться, сколько захотят, и содержать столько рабынь, сколько они хотели. В период Аббасидов, когда власть халифа увеличивалась, влияние улемов уменьшалось, и в конечном итоге они стали подчиняться правителю и его прихотям.
II. Период султаната
С падением Аббасидов возникли провинциальные правящие династии, которые ввели институт султаната (царства). мусульманских юристов оправдывали это тем, что это предотвратит хаос и поддержит закон и порядок в обществе. Во-вторых, они также узаконили узурпацию власти могущественным военным, утверждая, что отказ от него означает создание политических беспорядков и ситуацию гражданской войны. Аль-Марварди (ум. 1058) был политическим мыслителем, который в своей книге «Аль-Ахкам ас-Султания» советует признать узурпатора законным правителем только во избежание кровопролития. После решения вопроса о царстве и узурпаторе встал вопрос: должен ли правитель оставаться под религиозной властью или он должен использовать религию в своих политических целях? Чтобы ответить на этот вопрос и как должен вести себя король, был создан жанр литературы, известный как «Зеркало князей» . Некоторые из важных книг – это Кабуснама Кайкауса (ум. 1082), Сиясатнама Низамулмулка Туси (ум. 1091), Насихат аль-Мулук Газали (ум. 1111) и Фатава-и-Джахандари Зиауддина Барани.В этой литературе царство признавалось наследственным институтом, а к правителю обращались как «Зил-и-Илахи» (тень Бога). Это был шаг Макиавелли, который освободил короля от всех религиозных привязанностей и сделал его авторитетным и могущественным. Точно так же «Адаб» или литература Зеркала князей освободили мусульманского короля от шариата и позволили ему полностью править. Их образцом был царь Сасанидов, который был всемогущ как в религии, так и в мирских делах.Однако была предпринята попытка контролировать власть правителя, попросив его следовать политике справедливости, как Ануширван, легендарный царь Персии, который был известен своей доброжелательностью и справедливостью. Метод заключался в том, чтобы контролировать абсолютную власть, прося его следовать и придерживаться моральных и этических ценностей, чтобы управлять людьми.
В Индии султаны Дели (1206-1526) приняли эту модель, но король Великих Моголов Акбар сформулировал другую теорию королевского сана, которая соответствовала индийской среде.Абул Фазл (ум. 1602), придворный историк, близкий друг и советник Акбара, заложил философскую основу для царствования Великих Моголов, превознося положение и подчеркивая важность королевской власти. По его словам, королевская власть была высшим достоинством в глазах Бога. Это был свет, исходивший от Бога. Он называет это «Божественным светом». Этот свет вызвал отцовскую любовь к своим подданным в сердцах царя и увеличил его доверие к Богу.
Комментируя концепцию могольского царствования, Ванина пишет, что, очевидно, эта теория ничем не отличается от исламской или индуистской теорий царской власти. Однако более глубокое изучение показывает, что это не то же самое, а совсем другое, чем предыдущие традиции. Согласно правилам короля Абул Фазла для благополучия своих подданных, он имеет право изменять древние традиции и общественные институты. Поскольку королевская власть исходит от Бога, королю не нужно следовать советам улемов или религиоведов. Он уполномочен божественной силой вносить изменения в социальную структуру в соответствии с потребностями времени. Акбар сделал это. Он запретил детские браки и браки среди близких родственников.Он также запретил сати, но не мог полностью его устранить. В этом отношении Акбар был первым индийским правителем, который вмешивался в дела общества, касты и семьи, о которых правители не могли говорить или изменять их.
Акбар еще больше расширил свою власть, когда его садр аль садур (высший религиозный пост при дворе Великих Моголов) приказал казнить брахмана по обвинению в богохульстве. В этот раз Акбар попросил отца Абула Фазла Шейха Мубарака научить его, как избавиться от улемов? Шейх предложил Акбару принять власть муджтахида с одобрения улемов.Акбар, следуя его совету, попросил улемов подписать махзар (так называемый указ о непогрешимости), наделяющий его полномочиями толковать религию. Это объединило в нем религиозные, а также политические силы, и улемы потеряли свою власть оспаривать королевское решение.
Зиауддин Барани, историк периода Салтаната, объясняет свою теорию царствования в своей книге «Фатава-и-Джахандари», что царю очень трудно править, следуя шариату. По его словам, существует разница между шариатом и правилами и постановлениями царской власти.Королю важно сохранить и сохранить свое величие, пышность и славу. Он должен соблюдать все придворные церемонии, такие как прострация и целование рук и ног придворными. Он должен жить во дворцах, хранить свою сокровищницу всеми видами богатства и использовать ее для своих личных нужд. Все такие действия оправдываются тем, что король, не проявляющий силы и гламура, не пользуется уважением со стороны своих подданных.
В этой связи Зиауддин Барани цитирует диалог между Алауддином Хилджи (1296-1316) и Кази Муги в Тарих-и-Фирузшахи.Когда царь спросил кази о своей политике, соответствуют ли они шриату или нет. Кази ответил отрицательно. На это царь ответил, что ничего не знает о шариате. Он делал то, что считал полезным для своих подданных.
Таким образом, мусульманские правители, чтобы править, не следовали шариату, а формулировали свои собственные правила и постановления в пользу практической политики. Поскольку он был тенью Бога (Зилли-и-Илахи) и наместником Бога, восставшие против него считались его личными врагами и, вероятно, наказывались.Их судили не по шариату, а на основании гнева царя. Иногда их разрубали на куски, а иногда их топтали ногами слона. Алауддин Хилджи не только наказал повстанцев, но и в отместку члены их семей, включая женщин и детей, были заключены в тюрьмы, подвергнуты пыткам и порабощены. По словам Барани, обычай сажать в тюрьму женщин и детей восставших в качестве наказания был начат им, который был продолжен и другими правителями.
Согласно этой модели царской власти муфтии (юристы) и кази (судьи) стали слугами государства и как таковые служили интересам правителей, а не соблюдению шариата. Они издавали фетвы всякий раз, когда это было необходимо правителю для оправдания своих действий. Таких примеров в истории немало. Одна интересная фетва касалась узаконивания браков Акбара. Он женился более чем на четырех женах, и когда было указано, что его дополнительные браки незаконны, он попросил улемов найти какое-то решение. Этот вопрос обсуждался в Ибадатхане (молитвенном доме), который был основан им в 1575 году. В результате один религиозный деятель истолковал, что в Священном Коране есть стих, в котором говорится о женитьбе: 2, 3 и 4, которые, по его мнению, было 2 + 3 + 4 = 9.Интерпретация другого ученого была 2 + 2 + 3 + 3 + 4 + 4 = 18. Однако историк Абдул Кадир Бадауни предположил, что, как и в школе юриспруденции Малки, мута ‘(временный брак) был законным, и кази школы Малки мог легализовать свой брак после издания такой фетвы. Акбар был доволен этим предложением. Он немедленно назначил Малки Кази, который немедленно издал фетву, чтобы узаконить его дополнительные браки. Акбар, получив фетву, снял кази с должности. Он не хотел, чтобы другие воспользовались этим.
Когда Аурангзеб (1658-1707) казнил Дара Шикоха и Мурада, двух своих братьев, он сделал их казнь религиозной, а не политической. Дара был приговорен к смертной казни по обвинению в атеизме, а Мурад – по кисасу (месть за убийство). Хотя все знали, что он хотел избавиться от своих братьев, потому что они претендовали на престол. Он использовал религию для реализации своих политических мотивов, и улемы с готовностью давали фетву по своему усмотрению.
В другом случае, когда он был на Декане, осаждая форт Сатара, четверо мусульман и девять индуистов были доставлены в качестве военнопленных. Он попросил у кази фетву. Он сказал царю, что, если индуисты обратятся в ислам, их следует освободить, а мусульман в качестве наказания оставить в тюрьме. Аурангзебу не понравилась эта фетва, потому что он хотел наказать всех и упрекнул кази, что вместо ханафитской школы юриспруденции он должен найти других юристов, придерживающихся другого мнения. Кази понял, что король хочет сурового наказания, и издал еще одну фетву, рекомендуя казнить как мусульман, так и индуистов.
С одной стороны, Аурангзеб использовал религию в политических целях, но когда религиозные элементы предпринимали попытки использовать политику в своих интересах, он сопротивлялся этому. Например, когда его попросили изгнать индуистов и шиитов из его администрации, он ответил, что религия и политика – это две разные вещи, и их не следует смешивать друг с другом. Точно так же, когда кази отказался читать хутбу от своего имени, ссылаясь на то, что его отец, император Шахджахан, жив, он уволил его и назначил кази по своему вкусу.Позже, когда некоторые улемы воспротивились его вторжению в государства Декана, которыми правили мусульманские короли. Его мнение не беспокоило; он также не беспокоился, когда религиозный деятель публично ругал его за то, почему он не женился на своих дочерях.
Против этой модели царствования, при которой правитель становился абсолютным, существовали различные движения, стремящиеся подчинить политическую власть шариату. Одно и значительное движение в этом отношении – война имама Ханбала (ум. 855), который выступил против «мутазила» и кампании Мамуна по «созданию Корана».Он подвергся жестоким пыткам, но настаивал на своем. Его последователи были очень строги в отношении шариата, и в период Аббасидов они бунтовали в разных городах, требуя соблюдения шариата. Например, они ходили на базар в Багдаде и преследовали владельцев магазинов за несоблюдение религиозных правил. Они разрушали винные магазины и угрожали людям не танцевать и не петь. Было также распространено нападение на оппонентов их взглядов. Те халифы, которые не заботились об их предупреждении, также стали их жертвами.Они публично призывали людей восстать против них.
Второе важное движение было Ибн Тайммии (ум. 1328). Он принадлежал к школе юриспруденции Ханбали и хотел, чтобы улемы играли эффективную роль в политических делах. Основная идея его движения заключалась в том, что вместо правителей улемам должна быть предоставлена власть применять шариат. В Индии движение Махдави, которое было основано Сайидом Махди Джаунпури в 15 веке, стремилось очистить ислам в Индии и создать идеальное исламское общество.В 16 веке движение стало очень популярным в Гуджарате, но вскоре потеряло популярность из-за своего экстремизма и, наконец, ограничилось также собственной даира или кругом.
Все подобные движения, которые бросали вызов авторитету мусульманских правителей, были сокрушены железной рукой, поскольку ни один правитель не потерпел никакого вызова его власти. Хотя такие движения бросили вызов божественной концепции царствования и его абсолютной власти, но в то же время они не смогли заручиться поддержкой людей из-за своего фанатичного отношения и в конечном итоге рухнули, не изменив государственную структуру.
III. Вахабитская модель
Во второй модели государственная религия доминирует в политике и использует ее для реализации своих практик. Существовало два типа религиозного доминирования над политикой:
В одном случае правитель, в интересах своего правления и стабильности своей правящей династии, ввел шариат и позволил улемам играть ведущую роль в государственных делах.
Во второй категории улемы, захватив политическую власть, создают религиозное государство и заставляют людей следовать своим религиозным планам.Такие религиозные государства, где бы они ни были основаны на Западе или на Востоке, в основном полагали, что человеческое существо может быть преобразовано только путем принуждения и контроля над его действиями. Поэтому для создания очищенного общества за мелкие преступления были назначены строгие и образцовые наказания. Также считалось, что мирские правители коррумпированы и злонамеренны, поэтому только религиозные деятели могли править честно и работать на благо людей.
Одним из его примеров является город-государство Женева, основанный христианским реформатором Кальвином (ум.1599). После обретения политической власти он смог реализовать свои религиозные идеалы. Первым делом он объявил, что те, кто не поддерживает его религиозные взгляды, должны покинуть город. Те, кто остался, столкнулись с его строгими дисциплинарными взысканиями за различные проступки, включая отлучение от христианства; изгнание из города; тюремное заключение и смертная казнь. По его распоряжению были закрыты все отели и гостевые дома, в которых гостям предоставлялись сексуальные услуги.Те торговцы и владельцы магазинов, которые были уличены в фальсификации или весили меньше, были строго наказаны. Запрещались пошлые песни и игральные карты. Было уделено внимание тому, чтобы Библия была доступна во всех важных местах. Тем, кто смеялся во время проповеди, объявили выговор; Каждый гражданин был обязан перед едой благодарить Бога. В результате этих жестких законов каждый человек и семья в Женеве полностью находились под контролем и надзором духовной полиции Кальвина. Наказания были суровыми, и никого не рассматривали. Однажды ребенок был обезглавлен за преступление, совершенное его отцом. Говорят, что за 6 лет 150 еретиков были сожжены заживо. В результате жители Женевы вскоре пресытились этой системой и прекратили ее после изгнания Кальвина из города.
В исламском мире мы могли видеть эту модель в Наджаде и Хиджазе, где в 18 веке вспыхнуло религиозное движение, которое вскоре охватило весь регион. Его основатель Мухаммад ибн Абдул Вахаб (ум. 1792) начал кампанию по очищению ислама от нерелигиозных практик. Мухаммад ибн Сауд, основатель правящей династии Саудовской Аравии, находился под влиянием его учений, которые заключали супружеские союзы с его семьей. Когда один из членов его династии, Сауд (ум. 1814) победил своих соперников и установил свое правление, он сделал религиозные идеи ваххабитов своей государственной религией. Поскольку ваххабиты верили в возрождение и чистоту религии, они разрушали гробницы, забирали религиозные реликвии, которые там хранились, и запрещали паломничество к святыням.С одной стороны, ваххабиты хотели возродить идеальное общество раннего ислама; с другой стороны, они уничтожили все исторические памятники ранней исламской истории только потому, что люди были эмоционально привязаны к ним и считали их святыми и священными. Они ввели строгие правила и нормы для соблюдения религиозных обрядов, поскольку молились пять раз регулярно, а те, кто пытался избежать их, преследовались полицией (шурта) и заставляли их ходить в мечети.
Модель ваххабитов вдохновила религиозных реформаторов в других мусульманских странах, и возник ряд движений, стремящихся захватить власть и реформировать общество на основе своей религиозной программы. В Индии движение джихада Сайида Ахмада Шахида (ум. 1831) следовало этой схеме. Чтобы выполнить свою миссию, он мигрировал из Северной Индии в Северо-Западную Границу, чтобы основать там свое исламское государство. В 1827 году он провозгласил себя халифом и имамом. Он и его последователи использовали все методы принуждения для создания чистого и добродетельного общества в приграничном регионе. Мирза Хират Дехлави в своей книге «Хят-и-Тайяба» пишет, что Сайид Сахиб назначил многих своих последователей на важные посты с указанием, что они должны заставлять людей следовать шариату.Однако эти офицеры злоупотребляли своим авторитетом и иногда заставляли молодых девушек выходить за них замуж. Также было замечено, что некоторые юные святые воины насильно уводили девушек с базара и улиц в мечеть и женились на них без их согласия. Те офицеры, которые были назначены присматривать за крестьянами, также злоупотребляли своей властью и высокомерно обращались с простыми людьми. В результате бедные и простые сельские жители устали от их присутствия. Офицеры, чтобы утвердить власть, объявляют любого кафиром (неверующим).Если он обнаруживал у кого-то бороду больше своего стандарта, ему в наказание отрезали губы. Если кто-то был обнаружен в тахмаде (простая ткань для прикрытия нижней части тела) ниже лодыжек, кости его лодыжек были сломаны.
Мы видели эту модель в Афганистане во время правления Талибана и в некоторой измененной форме в постреволюционном Иране. Он также использует все методы принуждения для реализации своей собственной версии шариата.
IV. Период колониализма
В 19 веке исламский мир пережил кризис колониализма, охвативший его и постепенно установивший политическое господство почти во всех мусульманских странах. Колониальное государство ввело новую структуру правовой системы, которая сильно отличалась от шариата. Колониальное государство отделило религию от политики. В этих условиях в исламских странах возникли два типа движений: движения возрождения, которые сопротивлялись колониальному государству и его гегемонии и хотели ввести шариат. В этом направлении работали движение Махди Судани в Судане и движение Саннуси в Ливии. Затем были религиозные движения, чьи интересы заключались в том, чтобы создать у мусульман сильное чувство религиозной идентичности, не вмешиваясь в политику.Они были против сотрудничества с колониальным государством. Деобанд был ее примером. В начале своего существования он оставался в стороне от политики и концентрировался на религиозных учениях и духовном воспитании мусульманского сообщества. Брелви специально ограничивали свою деятельность религиозными ритуалами.
Однако колониальное государство и его институты оказали большое влияние на социальную, культурную и экономическую жизнь колонизированного общества. Внедрение технологий изменило структуру общества и поведение людей. Новые идеи национализма, социализма, марксизма, и концепция свободного рынка бросили вызов старым обычаям, традициям и ценностям. Религия была не в состоянии ответить на эти новые вызовы; следовательно, она приняла оборонительную политику и не участвовала в созидательном процессе современной цивилизации. Когда он стал застойным и потерял энергию и мощь, чтобы поддерживать оппозицию современности; он принял идеологию экстремизма и фундаментализма.
Другой важной особенностью колониального периода было появление европейского образованного класса, моделью которого была Европа. Они верили в разделение религии и политики. Впоследствии религия стала частным делом человека. На религиозные установки еще больше повлияло появление в исламских странах политических движений на основе национализма. По характеру национализм был территориальным, языковым или этническим. Он объединил людей других религий под знаменем национализма. Например, в арабском национализме мусульмане и христиане были объединены на лингвистической основе, в которой арабский язык стал источником единства и братства.
После деколонизации, когда в бывших колониях было создано национальное государство, их конституции относились ко всем гражданам одинаково, независимо от их цвета кожи и вероисповедания. Государственные учреждения играли нейтральную роль в политике и рассматривали религию как частное дело людей. Однако в случае с Пакистаном ситуация была иной. Были предприняты попытки преобразовать новое государство в исламское и подчинить политику и экономику. Религиозный национализм исключил людей других религий из своей области, и равенство гражданства было затронуто, когда общество было разделено на мусульман и немусульман.Это лишило религиозные меньшинства их основных прав. Религия как доминирующая идеология вмешивалась во все аспекты жизни, будь то экономика, образование или наука и технологии.
В. Заключение
Проанализировав влияние различных моделей, мы можем прийти к выводу, что то, что получается, когда религия и политика интегрируются друг с другом; и что происходит, когда политика доминирует над религией или религия подчиняет политику. В случае этой интеграции возникает абсолютистская и диктаторская система, которая истощает все творческие энергии общества и сводит его к пассивности.В случае конфликта и религия, и политика используют людей и их ресурсы для обретения власти и лишают их возможности участвовать в общественной и культурной деятельности. Например, в сегодняшней Саудовской Аравии есть богатство и огромные материальные ресурсы, которые обеспечивают всевозможный комфорт и роскошь, но нет культуры. В культурном отношении это самое отсталое и бесплодное общество. Он не произвел ни музыкантов, ни художников, ни писателей, ни режиссеров. Это общество потребителей, а не участников.
Однако всякий раз, когда религия оказывается под политическим, социальным или экономическим давлением, общество вносит свой вклад в философию, искусство, литературу и музыку. В истории были периоды правления Аббасидов, халиф которых покровительствовал литераторам и ученым. Период правления Акбара во времена правления Великих Моголов значим, потому что в этот период позволили процветать новым идеям. Общество становится свободным, когда власть религии слаба; оно становится бесплодным, когда религия доминирует в обществе и враждебно относится ко всем новым изменениям. Он возвращает общество к старым традициям и снижает роль современности.
Отделение религии от политики не делает ее слабой или уязвимой. Настоящая сила религии заключается в вере в ее истинность, а не в покровительстве и защите государства. История показывает, что всякий раз, когда политика призвана помочь религии, она использует ее в своих интересах и прилагает усилия, чтобы подчинить ее, что впоследствии ослабляет религию и ее убеждения. Более того, всякий раз, когда религия пытается вмешаться в экономику или политику и не успевает за изменениями, она становится объектом критики. Очевидно, что в современный период наблюдается быстрое развитие социальных и естественных наук, и религия не в состоянии принять все эти изменения или интерпретировать их с религиозной точки зрения, поэтому лучший способ – отделить ее от политики и экономики. , наука и техника.
Банкноты
(1): М. Ватт, Величие ислама, Лондон, 1974, стр 108, 120.
(2): Аль-Маварди, аль-Ахкам ас-Султания (перевод на урду), Карачи, 1965, с.66.
(3): Abul Fazl, A’in-i-Akbari, Calcutta, 1867-1877, A’in, 1, pp.2, 4.
(4): Ванина.Евгения, Идеи и общество в Индии с шестнадцатого по восемнадцатый века, OUP, Дели, 1995, стр.59, 72.
(5): Зиауддин Барани, Фатава-и-Джахандари, г-жа А. Салим Хан (редактор), Адара-и-Тахкикат-и-Пакистан ва Данишгах Пенджаб, Лахор, 1972, стр 67, 126, 166.
(6): Барани, Тарих-и-Фирузшахи (перевод на урду), Markazi Urdu Board, Лахор, 1969, стр. 234.
(7): Там же, стр. 378-79.
(8): Мубарак Али, Ulema aur Siyasat (Улема и политика), Дом фантастики, Лахор, 1994, стр.