В ВШЭ назвали медвузы с самыми высокими баллами ЕГЭ у платных студентов » Медвестник
Всего шесть медицинских университетов попали в TOP российских вузов с высоким качеством платного приема. При этом средний балл ЕГЭ, необходимый для зачисления поступивших на коммерческие места студентов, существенно отличался в них от проходного балла, поступавших на бюджетное отделение.
Национальный исследовательский университет «Высшая школа экономики» опубликовал результаты мониторинга качества приема на бюджетные и платные места российских вузов в 2022 году. В TOP25 вошли два медицинских университета — Первый МГМУ им. И.М. Сеченова и РНИМУ им. Н.И. Пирогова. По итогам приемной кампании 2022 года проходной балл ЕГЭ для поступления на бюджетное место в них незначительно снизился и составил 82,7 и 82 балла соответственно.
Качество приема оценивается по среднему баллу абитуриентов, зачисленных на первый курс по итогам ЕГЭ. Результаты победителей и призеров олимпиад школьников засчитываются как 100 баллов. |
В Первом МГМУ им. Сеченова качество бюджетного приема за два последних года (с 2020-го по 2022-й) снизилось на 2,3 балла. Серьезное падение среднего балла (больше 5 баллов) при росте контрольных цифр приема (КЦП) на 20% и выше допустили Красноярский государственный медуниверситет им. В.Ф. Войно-Ясенецкого (проходной балл ЕГЭ в 2022 году 69,3) и Северный госмуниверситет (66,9). Данных по РНИМУ им. Н.И. Пирогова нет, вероятно, из-за незначительного увеличения КЦП.
Платные места
В рейтинге названы медицинские вузы с самыми высокими средними баллами у студентов, зачисленных на коммерческие места. Всего 37 вузов с совокупным приемом больше 300 человек имеют платный прием высокого качества (средний проходной балл 70 и выше), из них шесть медицинских. В рейтинг попали Первый Санкт-Петербургский государственный медицинский университет им. И.П. Павлова, Северо-Западный государственный медуниверситет им. И.И. Мечникова, Сеченовский университет, Дагестанский, Казанский и Кубанский госмедуниверситеты.
Самый высокий балл ЕГЭ для зачисления на платное отделение был в ПСПбГМУ (73,5). На втором месте Казанский госмедуниверситет с 71,8 балла (на бюджет — 78,2). На третьем Северо-Западный государственный медуниверситет им. И.И. Мечникова — 70,4 балла (на бюджет — 78,2 балла). Чтобы пройти в Первый МГМУ им. И.М. Сеченова на платное место абитуриенту требовалось иметь 71 балл (при 82,7 балла — на бюджет).
РНИМУ в этот рейтинг также не вошел — в 2022 году в вуз было зачислено на платные места 167 студентов, средний балл ЕГЭ для них составил всего 67,9. Для сравнения, чтобы пройти на бюджет, нужно 82 балла.
«Жесткие требования к качеству платных студентов позволяют не только занимать в рейтинге совокупного приема значительно более высокие места, но и обеспечивать однородность качества студенческой аудитории. Это, в свою очередь, важный фактор качества образования», — отмечают авторы рейтинга.
По их данным, 2021 и 2022 годы отличаются возвратом к свободному ценообразованию на рынке высшего образования (в 2020 году все вузы по просьбе президента заморозили цены, оставив их на уровне 2019 года). Цены корректировались в основном в рамках инфляции (рост на 4% за два года). Отдельные примеры более высокого роста объясняются, как правило, перетоком абитуриентов на более дорогие платные программы и приведением вузами цен в соответствие с увеличившимся финансовым обеспечением соответствующих бюджетных программ.
«Осторожное поведение вузов совершенно понятно: 7-летний тренд сокращения реальных доходов населения не мог обусловить другие стратегии ценообразования», отмечают авторы работы. При этом «средний чек» (средневзвешенная стоимость), который российские семьи заплатили за первый курс, в 2021 году заметно вырос: по сравнению с 2020-м — на 11%, по сравнению с 2019 годом — на 18%. Это обусловлено переориентацией платежеспособного спроса на вузы и программы более высокого качества (и, соответственно, более дорогие).
Ранее в Минздраве поясняли причину роста числа коммерческих мест в медицинских и фармацевтических вузах. Это дает возможность образовательным организациям выполнить государственное задание в виде контрольных цифр приема при потерях студентов из-за академической неуспеваемости и других причин, сообщала на международном форуме «Росмедобр-2022» курирующая медицинское образование заместитель министра здравоохранения Татьяна Семенова.
В 2020 году ректоры медицинских вузов Санкт-Петербурга сообщали, что из-за академической неуспеваемости образовательные организации теряют на этапе обучения 25—40% студентов. Как рассказывал декан медицинского факультета Санкт-Петербургского государственного университета Петр Яблонский, в 2019 году вуз выдал 62 диплома при 108 поступивших на первый курс. В 2018 году было выдано 47 дипломов на 106 поступивших. В связи с этим многие руководители образовательных организаций предлагали ввести психологическое тестирование абитуриентов.
10 специальностей с поразительно низкими проходными баллами на бюджет в 2018 году
- Автор:Света Хмельницкая
Многие вузы наконец закончили считать проходные баллы, с которыми можно попасть на бюджетную форму обучения. Вот несколько специальностей, для которых сильно можно было не стараться.
Отметим, что это не топ-10 специальностей с самыми-самыми низкими проходными баллами на бюджет. Потому что если составлять такой список совсем по-честному, то получится скучно: только в БНТУ и БГТУ можно наскрести десяток специальностей с проходными 109-140. Чтобы было веселее, мы искали специальности с низкими проходными в разных университетах, поэтому в списке есть 163 балла, которые нужно набрать для поступления на теологию в БГУ, которые являются низкими проходными для этого университета, но чуть ли не показателем высочайшего уровня эрудиции для поступающих на автотракторный в БНТУ или на математику в педагогический.
Всем, кто прошел на бюджет, от души советуем прочитать веселые (ну, или грустные, это как посмотреть) истории тех, кто сейчас работает по распределению, чтобы через пять лет не говорили, что жизнь вас к этому не готовила. Жизнь, может, и нет, а мы предупреждали! Или можете пройти наш скандальный тест «Способны ли вы пройти ЦТ?». Скандальный, потому что там есть вопрос о том, как правильно называется наша страна.
Итак, низкие проходные баллы в 2018 в вузы Беларуси выглядят так!
168 баллов
Химия на военном факультете БГУ
163 балла
Теология в БГУ
148 баллов
Идеологическая работа в органах пограничной службы в Институте пограничной службы РБ
146 баллов
Физика и информатика на физико-математическом факультете БГПУ
134 балла
Управления подразделениями границы в Институте пограничной службы РБ
133 балла
Математика и информатика на физико-математическом факультете БГПУ
119 баллов
Подъемно-транспортные, строительные, дорожные машины и оборудование (по направлениям) на факультете транспортных коммуникаций БНТУ
118 баллов
«Машины и оборудование лесного комплекса» и «технология деревообрабатывающих производств» БГТУ
111 баллов
Многоцелевые гусеничные и колесные машины на автотракторном факультете БНТУ
109 баллов
Многоцелевые гусеничные и колесные машины (эксплуатация и ремонт бронетанкового вооружения и техники) на военно-техническом факультете БНТУ
Теги
- образование
Читайте еще
«Иногда жизнь скучная, я заметил»: иностранные студенты – о жизни в Беларуси
«Спокойно говоришь о сексе»: выпускники-медики рассказывают про 6 лет учебы
Что вы забыли в Ошмянах
5 недорогих винных баров и магазинов, где можно нормально посидеть
Поучи меня тут: сериал «Девочки» объясняет, как жить в Минске
Популярные материалы
Как живет типичный белорус
20-летние рассказывают, как это – зарабатывать по $2000-3000 в месяц
Рейтинг: 35 лучших чипсов из белорусских магазинов
10 красивых кофеен Минска для ваших самых залайканных фотографий
5 молодых людей рассказывают, как им живется в Беларуси (там супер, жмите)
Рейтинг творожных сырков: 25 новых и лучших из белорусских магазинов
Когда дело доходит до образования, федеральное правительство отвечает за.
.. Гм, что?Судя по ее утверждению в Сенате, министр образования Бетси ДеВос является одним из самых противоречивых членов кабинета президента Дональда Трампа. Она была единственным кандидатом, получившим два голоса «против» от членов ее собственной партии, сенаторов Сьюзан Коллинз от штата Мэн и Лизы Мурковски от Аляски. Накануне ее голосования демократы устроили всенощное бдение, в ходе которого они осудили ее из зала Сената. После голосования 50–50 вице-президент Майк Пенс был вызван в качестве президента Сената, чтобы разорвать ничью в пользу ДеВоса — впервые за 228-летнюю историю Сената, когда он давал «советы и согласие» кандидатам в президенты. кабинет.
Теперь, когда ДеВос уже несколько месяцев занимает пост 11-го министра образования, как ее сторонники, так и противники обращают пристальное внимание на политику, которую она начинает проводить, и на то, как она изменит государственные школы страны. Однако даже для опытных наблюдателей за образованием это сложно не только потому, что бюджетные и политические предложения администрации Трампа более скелетообразны, чем те, которые были выдвинуты предыдущими администрациями, но и потому, что Министерство образования не контролирует напрямую 100 000 государственных школ страны. У штатов есть некоторый надзор, но отдельные муниципалитеты в большинстве случаев являются юридическими лицами, ответственными за управление школами и за обеспечение большей части финансирования за счет местных налогов.
Тем не менее, федеральное правительство использует сложную систему механизмов финансирования, политических директив и мягкую, но значительную власть президентской кафедры хулиганов, чтобы определять, что, как и где учатся студенты. Любой, кто надеется понять влияние пребывания ДеВоса на посту министра образования, должен сначала понять некоторые основные основы: что контролирует федеральное правительство, как оно это контролирует и как этот баланс меняется (и не меняется) от администрации к администрации.
Этот политический ландшафт является предметом курса Ed School, A-129, Федеральное правительство и школы, читает лектор Лора Шифтер, Ed.M.’07, Ed.D.’14, бывший старший советник конгрессмена Джорджа Миллера (D-CA). Шифтер заметил, что даже учащимся, работавшим в государственных школах, может быть сложно понять текущую роль федерального правительства в сфере образования.
«Студенты часто нуждаются в повторении таких вещей, как понимание природы отношений между федеральным правительством и штатами и что такое федерализм», — говорит она. Имея это в виду, курс начинается с обзора гражданственности, особенно сложной политики федерализма, затем переходит к уроку истории федерального законодательства об образовании со времен принятия Закона о начальном и среднем образовании 1965, и, наконец, к обзору реальных политических механизмов, с помощью которых федеральное правительство обеспечивает и реализует закон. Повсюду учащиеся «читают уставы, читают постановления, читают судебные решения», — говорит Шифтер, — действия, которые, по ее мнению, необходимы, поскольку для педагогов нет лучшего способа понять закон, чем ознакомиться с ним самостоятельно.
Уроки граждановедения и истории, необходимые для понимания роли федерального правительства в образовании, конечно же, тесно переплетены и начинаются, как и многие другие вещи в Америке, с Конституции. В этом документе нет упоминания об образовании. В 10-й поправке говорится, что «полномочия, не делегированные Соединенным Штатам Конституцией… сохраняются за штатами соответственно». Может показаться, что это исключает какой-либо федеральный надзор за образованием, за исключением того, что 14-я поправка требует, чтобы все штаты обеспечивали «любому лицу, находящемуся под их юрисдикцией, равную защиту закона».
По крайней мере, начиная с решения Верховного суда Браун против Совета по образованию в 1954 году, это было истолковано как дающее федеральному правительству право вмешиваться в случаях юридически санкционированной дискриминации, такой как сегрегация государственных школ по всей стране; обеспечить равный доступ к образованию для учащихся с ограниченными возможностями; и, согласно некоторым аргументам, исправить постоянно неравный доступ к ресурсам в штатах и округах с разным уровнем дохода. По словам доцента Мартина Уэста, историческая и нынешняя роль правительства в сфере образования отражает конфликты, присущие этим двум центральным принципам национальной хартии.
До 1965 года казалось, что 10-я поправка превалирует над 14-й, и федеральное участие в системе образования K–12 было минимальным. Начиная с Горация Манна в Массачусетсе, в 1830-х годах штаты проводили реформы, направленные на создание бесплатной, несектантской системы образования, но большая часть национального законодательства была направлена на высшее образование. Например, в соответствии с Законом Моррилла 1862 года доходы от продажи государственных земель использовались для создания «земельных» колледжей, ориентированных на сельское хозяйство и инженерное дело. (Многие государственные университеты, такие как штат Мичиган, и исторически сложившиеся колледжи для чернокожих, такие как университет Таскиги, предоставляют земельные участки.)
А затем, в конце 1860-х годов, при президенте Эндрю Джонсоне был создан первый федеральный департамент образования для отслеживания статистики образования. Он был быстро понижен в должности до «Офиса» и не входил в состав кабинета президента. Только в середине 1960-х годов федеральное правительство стало играть более активную роль в образовании K-12.
Это изменение было вызвано двумя причинами. Решение Верховного суда 1954 года Браун против Совета по образованию , предписывающее десегрегацию государственных школ, дало исполнительной власти юридический прецедент для обеспечения равного доступа к образованию. В то же время запуск советского спутника «Спутник-1» (и технологическое балансирование на грани «холодной войны» в целом) породил опасения, что национальные школы отстают.
Эти нити сошлись в Законе о начальном и среднем образовании (ESEA) 1965 года, законопроекте, частично разработанном Фрэнсисом Кеппелем, затем уполномоченным по вопросам образования (эквивалент министра образования на уровне до кабинета министров) и преобразующим деканом. в школе Эд. Законопроект был ключевой частью войны Линдона Джонсона с бедностью и с тех пор устанавливает основные условия участия федерального правительства в образовании.
Вместо прямого федерального надзора за школами — указывая штатам, что делать, — ESEA предложила штатам финансирование образовательных программ на условной основе. Другими словами, штаты могли получать федеральное финансирование при условии, что они отвечают требованиям, изложенным в определенных разделах или заголовках закона.
Title I предоставляет средства школам с большим процентом учащихся с низким доходом. Раздел VI предоставляет помощь детям-инвалидам. Раздел VII выделяет средства на двуязычное образование. По словам историка образования и бывшего декана школы Эда Патрисии Альбьерг Грэм, поначалу объем финансирования, предоставляемого esea, был небольшим — около 2–3 процентов от бюджета округа, — но слишком большим, чтобы штаты могли отказаться от него. Формула стимулов с оговорками позволила федеральному правительству обойти 10-ю поправку и иметь больше возможностей для обеспечения соблюдения 14-й. По словам Грэма, это обеспечило как пряник из федеральных фондов, так и кнут для их изъятия.
Каждая крупная образовательная инициатива, начиная с 1965 года, была направлена на восстановление баланса, впервые установленного esea. До 1980 года программа повторно разрешалась каждые три года, каждый раз с более конкретными указаниями о том, как следует использовать федеральные средства (например, деньги по Разделу I должны дополнять, а не заменять местное финансирование образования). В 1975 году Закон об образовании для всех детей-инвалидов (теперь IDEA) гарантировал, что учащимся с ограниченными возможностями предоставляется бесплатное соответствующее государственное образование для удовлетворения их потребностей. Этот первоначальный шквал расширения завершился в 1979, при президенте Джимми Картере, с созданием федерального департамента образования в качестве отдельного правительственного агентства на уровне кабинета министров, которое будет координировать то, что Уэст называет «алфавитным супом» различных инициатив и требований федерального правительства.
Администрация Рейгана ненадолго отменила многие положения ESEA, но после выпуска в 1983 году отчета «Нация в опасности », в котором указывалось на сохраняющееся неравенство в системе образования и проводились неблагоприятные сравнения между учащимися в США и студентами в других странах, старые требования были восстановлены и добавлены новые.
Закон 2001 года «Ни одного отстающего ребенка» (NCLB) обозначил новый уровень федерального надзора, требуя от штатов устанавливать более строгие стандарты оценки учащихся и посредством тестирования демонстрировать «адекватный ежегодный прогресс» в соблюдении этих стандартов. Недостатки в законе быстро всплыли. Стандарты не учитывали различий между учащимися, и поэтому, по словам Уэста, Департамент образования часто заканчивал тем, что «оценивал школы не столько по учащимся, которым они служат, сколько по их эффективности».
Когда администрация Обамы пришла к власти, она столкнулась с законодательным тупиком в сфере образования. Срок действия NCLB истек в 2007 году, но в Конгрессе не было консенсуса относительно условий его повторной авторизации. В ответ администрация предоставила отказ штатам, которые не соответствовали стандартам nclb, при условии, что они приняли другие политики, одобренные администрацией, такие как стандарты Common Core. В то же время программа «Гонка к вершине» предлагала конкурсные гранты, по которым штатам присуждались баллы в зависимости от реализации ими таких политик, как оценка на основе результатов. Эти две программы были восприняты многими консерваторами как превышение полномочий руководства, и когда в 2015 году ESEA была повторно утверждена как Закон об успехах каждого учащегося (ESSA), стандартизированные требования к тестированию NCLB были сохранены, но системы оценки и подотчетности должны были реагировать на результаты этих программ. испытания стали обязанностью отдельных штатов. Когда ДеВос давал показания перед Сенатом в январе 2017 года, федеральное правительство по-прежнему имело большую роль в государственном образовании, чем когда-либо до «Ни одного отстающего ребенка», но недавно оно испытало самый большой откат в своем надзоре с эпохи почти непрерывная экспансия, начавшаяся в 1965.
*****
Вернувшись в класс Шифтера, ученики борются с смоделированными версиями реальной дилеммы, стоящей перед администрацией Трампа: как разработать и реализовать политику. Для студентов Шифтера это означает выбор между двумя окончательными проектами: имитация надбавки Конгресса к законопроекту, связанному с образованием, или имитация предложения о гранте, аналогичного «Гонке к вершине». Для Трампа это означает понимание того, как политика в области образования формируется всеми тремя ветвями власти.
Конгресс может издавать устав и распределять средства. Если, например, он выделяет средства в виде грантов по формуле, которые распределяются между всеми штатами на одинаковой основе, это может обеспечить повсеместное принятие таких программ, как Раздел I. Конкурентные гранты, такие как «Гонка к вершине», возможно, делают реализацию политики более эффективной: исполнительная власть отделение может регулировать, уточнять и избирательно применять закон. А судебные постановления могут дать новое определение тому, что квалифицируется как реализация политики, как это сделал Верховный суд в своем Эндрю Ф. против школы округа Дуглас. Постановление RE-1 , единогласное решение, интерпретирующее идею как требующую, чтобы «образовательная программа учащегося-инвалида была достаточно амбициозной в свете его обстоятельств».
Похоже, что подход Департамента образования при ДеВосе все еще формируется. Некоторые его действия были быстрыми и решительными. В феврале министерства юстиции и образования совместно объявили об отмене руководства эпохи Обамы, защищающего право трансгендерных студентов пользоваться туалетом, соответствующим их гендерной идентичности.
Однако в других областях позиция отдела была расплывчатой. В день инаугурации администрация приказала заморозить планы штата по оценке и подотчетности для школ, которые, согласно essa, должны быть одобрены на федеральном уровне. Однако в письме от 10 февраля руководителям школ штатов ДеВос сказал, что штаты должны продолжить работу со своими предложениями. Если министерство будет снисходительно относиться к оценке этих планов, это будет означать де-факто отказ от федерального надзора, поскольку министерство образования предпочтет не осуществлять свои полномочия в полной мере, разрешенной законом.
Точно так же, хотя во время слушаний по утверждению ДеВос было много разговоров о том, в какой степени она будет выступать за выбор школы и программы ваучеров, и хотя Трамп похвалил выбор школы во время выступления на совместном заседании Конгресса, до сих пор неясно, что формы, которые примет эта защита. Многие люди ожидали, что налоговый план администрации будет включать налоговый кредит на пожертвования в фонды стипендий частных школ.
Предлагаемый администрацией бюджет, опубликованный в мае под названием «Новый фонд американского величия», предусматривает выделение 500 миллионов долларов на финансирование новой чартерной школы — на 50 процентов больше, чем текущий уровень, но меньше, чем 759 долларов.миллионов, санкционированных за первые два года правления Джорджа Буша-младшего. Бюджет также выделяет дополнительный 1 миллиард долларов в виде «переносного» финансирования по Разделу I, что означает, что деньги будут следовать за учащимися, которые решат посещать чартерные школы или специализированные школы (в настоящее время они остаются в их родных округах). Однако в рамках ESSA многое из того, что когда-то находилось в ведении Министерства образования, теперь перешло к штатам.
«По иронии судьбы мы увидим администрацию, которая не захочет диктовать конкретную политику», — говорит профессор Пол Ревиль, министр образования штата Массачусетс при бывшем губернаторе Девале Патрике. Это, конечно, не означает, что министерство образования и администрация не могут влиять, но, похоже, они планируют это делать за счет сокращений, а не новых инициатив. Бюджет Трампа предлагает сокращение бюджета Министерства образования на 2018 год на 13,5%, в том числе сокращение на 2,3 миллиарда долларов, которое устранит гранты штата на поддержку эффективного обучения, которые финансируют обучение и развитие учителей.
Сокращения в других областях также могут затронуть учащихся, поскольку не все федеральное финансирование школ поступает от Министерства образования. Например, деньги для Закона о здоровом питании детей без голода, чьи рекомендации по питанию школьных обедов были недавно ослаблены указом исполнительной власти, поступают через Министерство сельского хозяйства. Работники государственных школ, такие как эрготерапевты и физиотерапевты, оплачивают большую часть своей работы через программу Medicaid, которая также предоставляет стоматологические услуги, услуги по офтальмологии, слуху и психическому здоровью. Подобные программы находятся под угрозой частично из-за того, что предлагаемый администрацией бюджет урезает Medicaid на 800 миллиардов долларов.
Помимо специфики бюджета, есть еще и сила президентской хулиганской кафедры. Ревиль приводит доказательства того, что риторика администрации о чартерных школах и ваучерах уже заставила консервативные правительства штатов «сдвинуться с места, воодушевленные новой позицией федерального правительства по выбору».
Бюджет администрации только, однако, список пожеланий. Фактическая власть определять федеральные расходы принадлежит Палате представителей и Сенату, и даже в годы менее радикальных предложений законодатели часто принимают федеральный бюджет, который сильно отличается от предложенного президентом. Бюджет Трампа получил отпор, и для некоторых консерваторов, настроенных на образование, поддержка администрации в их интересах нежелательна. Фредерик Гесс, Ed.M.’90, директор по исследованиям в области образовательной политики в Американском институте предпринимательства, верит в выбор школы, но беспокоится о том, что произойдет, если Трамп будет настаивать на этом.
«Последнее, чего мы хотим, — говорит Хесс о выборе школы, — это чтобы наименее популярный и самый неумелый лидер на памяти стал защитником популярной идеи».
Конечно, не все согласны с оценкой Гесса в отношении президента, но его обеспокоенность иллюстрирует основную идею о выработке политики, которую Шифтер позаимствовала у политолога Джона Кингдона и пытается передать своим ученикам. Теория гласит, что для того, чтобы любая идея стала юридической реальностью, политические предложения — это только одна часть треугольника. Политики также должны эффективно доказать существование проблемы, и они должны сделать это в исторический момент, когда предлагаемое ими решение политически возможно. Для Линдона Джонсона в 19 лет65, проблема заключалась в том, что национальные школы не одинаково обслуживали всех учащихся. Решение заключалось в том, чтобы федеральное правительство распределило средства таким образом, чтобы скорректировать баланс. Политический момент наступил, когда опасения времен холодной войны и новое четкое понимание 14-й поправки сделали возможными изменения. Результатом стали новые отношения между федеральным правительством и штатами по политике в области образования.
Хотя администрация Трампа изложила некоторые основные принципы, ее способность донести свою позицию до американского народа и возможности этого беспрецедентного политического момента еще предстоит увидеть.
Брендан Пелсью — писатель, чья последняя статья в Ed. просмотрел программы годового перерыва.
Иллюстрации Симоне Массони
Доказательства очевидны: больше денег для школ означает лучшие результаты учащихся
Автор: Кира Барретт
Опубликовано: 01.08.2018
Как известно каждому педагогу, последнее, что государство должно делать, — это сокращать финансирование школ. Тем не менее, в 2015 году 29 штатов предоставили минус г., чем в 2008 г. Бюджеты на образование в других штатах в лучшем случае едва восстановились по сравнению с докризисным уровнем десятилетней давности.
Педагоги сыты по горло и мобилизуются по всей стране, требуя от законодателей адекватного финансирования наших государственных школ.
Как ни трудно в это поверить, мнение о том, что финансирование практически не влияет на успехи учащихся, сохраняется. Эти убеждения, говорит Брюс Д. Бейкер, профессор педагогики Университета Рутгерса в Нью-Джерси, основаны на устаревших и ошибочных исследованиях.
Бейкер является автором нового отчета Института политики обучения (LPI), который подтверждает то, что педагоги считают правдой: учащиеся получают больше школьного финансирования. В отчете «Деньги имеют значение» исследуется большой объем национальных данных, чтобы определить влияние финансовых вложений на успеваемость учащихся, особенно на учащихся из числа меньшинств и учащихся из малообеспеченных семей.
«Сейчас во многих штатах школы с наиболее нуждающимися учащимися получают меньше ресурсов, чем те, которые обслуживают самых богатых, что приводит к менее опытным учителям, большим классам и, в конечном итоге, к более низким показателям выпускников и более низким уровням успеваемости», — сказала Линда Дарлинг-Хаммонд, президент и главный исполнительный директор LPI.
«Хотя деньги сами по себе не являются ответом на все образовательные проблемы, — пишет Бейкер в отчете, — более справедливое и адекватное распределение финансовых ресурсов на обучение обеспечивает необходимое основное условие для повышения справедливости и адекватности результатов».
Бейкер делает три основных вывода в «Деньги имеют значение»:
Финансирование на одного учащегося улучшает результаты
Совокупные расходы на одного учащегося повышают успеваемость учащихся в любой ситуации. больше для студентов с низким доходом.
Конкретное исследование, процитированное Бейкером, показало, что «увеличение расходов на одного учащегося на 21,7% в течение всех 12 лет школьного возраста для детей из малообеспеченных семей достаточно велико, чтобы устранить разрыв в уровне образования между детьми из малообеспеченных и малообеспеченных семей». небедных семей».
Даже меньшие уровни расходов оказали существенное влияние на результаты обучения, включая результаты тестов и количество выпускников
«Увеличение расходов на одного учащегося на 10% за все 12 лет школьного возраста увеличивает вероятность окончания средней школы на 7 процентных пунктов для всех учащихся и примерно на 10 процентных пунктов для детей из небедных семей», — пишет Бейкер9. 0003
Resources Count
Деньги имеют значение для небольших классов, дополнительной учебной поддержки и результатов дошкольного образования. Эти важные ресурсы значительно улучшают результаты, особенно для учащихся из бедных семей и меньшинств.
Присоединяйтесь к борьбе, чтобы убедить избранных лидеров инвестировать в государственные школы.
Зарегистрируйтесь на EdVotes.org сегодня!
-Прекратить субсидирование корпораций
-Попросить компании платить свою справедливую долю налогов
-Повысить ставки подоходного налога для самых высокооплачиваемых
– Ликвидировать ВСЕ схемы школьных ваучеров
Кроме того, когда школьные округа повышают оплату труда учителей, выгода для учащихся очевидна, особенно в округах с менее благоприятными условиями труда.
«Было также обнаружено, что повышение заработной платы учителей связано с повышением успеваемости учащихся — по-видимому, потому, что набирают и удерживают более способных учителей», — пишет Бейкер.
Распределение финансирования имеет важное значение
Согласно анализу Бейкера, постоянное повышение уровня и распределения финансирования по местным школьным округам привело к улучшению уровня и распределения успеваемости учащихся. Хотя финансирование само по себе не может обеспечить улучшение результатов обучения, оно обеспечивает базовое условие, которое делает их возможными.
Школы в районах с высоким уровнем бедности, в частности, нуждаются в дополнительном финансировании, чтобы помочь учащимся добиться успеха.
«По мере роста бедности затраты на достижение любого уровня результатов значительно возрастают», — говорится в отчете.
И все же учащиеся из бедных семей не получают необходимого финансирования. На самом деле, в большинстве районов районы с высоким уровнем дохода получают значительно больше средств.
Бейкер рассматривает финансовые реформы в нескольких штатах, которые привели к сравнительно более справедливой системе распределения, увеличению доходов школ в районах с высоким уровнем бедности и улучшению успеваемости учащихся.